Последнее отражение

Интуиция никогда ее не подводила, не подвела и на этот раз. С самого начала она предупреждала: не лезь, не суйся, дело пахнет керосином. Но Лу очень нужны были деньги, и она согласилась. Интуиция ударила себя ладонью по лбу и заявила, что дальше ни за что не отвечает. Лу понадеялась на везение. И зря. Интуиция у нее всегда была сильнее везения. Иначе как она оказалась бы в этом заброшенном сарае, избитая, привязанная к стулу?

Дверь скрипнула, и Лу внутренне сжалась: вернулись похитители. Их было двое: один высокий, светловолосый, чем‑то отдаленно напоминавший Дольфа Лундгрена в молодости. Он по большей части молчал и стоял в сторонке, но при этом вызывал у Лу куда большие опасения, чем его напарник. Лу чувствовала: именно он решает, что делать. Напарник – на целую голову ниже и лет на десять старше – простой исполнитель. В его глазах Лу тоже не встречала сочувствия или хотя бы сожаления о том, что он делает, но в то же время он был простой, понятный. Его она могла бы обмануть.

– Ну что, красавица, подумала? – весело спросил низкий, отрезая дверью яркий солнечный свет от сумрачного сарая.

Лу вскинула голову, ухмыльнулась, игнорируя вспышку боли.

– Звон в ушах как‑то не располагал к мыслительным процессам.

– Смотри на нее! – почему‑то обрадовался низкий, поворачиваясь к своему напарнику. – Она еще и в сарказме упражняется!

– Возможно, ты плохо старался? – равнодушно бросил высокий. – Не дал ей понять в полной мере, что ее ждет, если она будет плохо думать?

– Да разве ж плохо? – принялся оправдываться низкий. – Посмотри на нее, живого места нет.

В этом он был прав. Лу не видела своего лица, ей не давали зеркала, но примерно могла себе представить, как выглядит. Каждый раз, когда она произносила хоть слово или пыталась улыбнуться, губы саднило, а во рту с новой силой появлялся вкус крови. Правда, зубы все еще оставались на месте, хоть это плюс. Правый глаз заплыл еще вчера, скулу под ним постоянно дергало болью. Если кость и не сломана, то трещина в ней наверняка есть. Били по лицу, уроды, хотя и телу тоже доставалось. Глубокий вдох Лу было не сделать, хорошо хоть поясница давно затекла и уже не болела.

Почему же она не послушала интуицию, как так провалилась?

Глеб позвонил ей на прошлой неделе. Дежурно справился о делах, предупредил, что скоро с ней свяжется человечек от него. Глеб редко подкидывал ей работенку, но порой бывало, поэтому Лу не насторожилась. И только когда встретилась с заказчиком, поняла, что дело может кончиться плохо. Хотя на первый взгляд ничто этого не предвещало. Заказчик попросил сущую малость: забраться в дом его соседа и украсть статуэтку, стоящую над камином. Даже фотографию показал: статуэтка как статуэтка, в каждом сувенирном магазине таких целые полки. Что‑то с африканскими мотивами, Лу не очень разбиралась в подобном. И тут голову подняла интуиция: если бы это была обычная статуэтка, зачем ее было бы красть? А если необычную вещь прячут под личиной такой банальности, значит, вещь очень ценная. Грозящая большими неприятностями. Но за эту мелкую работенку заказчик обещал такие деньжищи, что Лу не смогла отказаться.

Дом оказался под надежной охраной. Кто‑то другой не справился бы, но не Лу. Для нее это было почти плевое дело. Почти – потому что встречались дела и полегче, но с ее способностями она без проблем справилась и с этим. Не зря же носит прозвище Рыжая лиса. В основном из‑за ярко‑рыжей копны волос, конечно, но в том числе и потому, что, как лиса, ради добычи способна пробраться в любой курятник.

Статуэтка оказалась тяжелой. Наверняка что‑то прятала внутри себя, но Лу не стала ее вскрывать. Она была любопытной, но границы знала. Отдала вещицу заказчику, получила причитающуюся ей сумму и скрылась в ночи, довольная собой. Думала, что этим все закончится. Но если бы все могло закончиться именно так, интуиция ее бы не предупреждала.

За ней пришли через четыре дня. Просто поймали на улице среди бела дня, затолкали в тонированный джип и что‑то прижали к носу. Лу потеряла сознание, а очнулась уже в этом сарае. В голове шумело от неизвестного лекарства, руки были крепко стянуты за спиной, а потому выбраться не было ни единого шанса.

Похитители приходили уже дважды, это был третий раз. И каждый раз они оставляли после себя привкус крови во рту Лу и ноющее от побоев тело. Девушка не сомневалась: в этот раз будет так же. Вопрос только, сколько еще таких раз она выдержит?

Светловолосый шагнул к ней, отодвинул в сторону напарника. В животе Лу завязался тугой узел страха, но она лишь выше вскинула голову, растянула в улыбке разбитые губы. Похититель наклонился к ней, взял за подбородок, заставляя смотреть на себя. Впрочем, Лу и так не отводила взгляд.

– Улыбаешься? – почти нежно спросил он. – Я не мой напарник, бить тебя не буду. У меня есть другие способы заставить девушку говорить. Может быть, тебе даже понравится.

Страх внутри разросся сильнее. Лу понимала, что мужчина имеет в виду вовсе не сексуальное насилие, по крайней мере, точно не с ним, а нечто куда более изощренное, но решила подыграть.

– Что, сами женщины тебе не дают, да? Приходится брать силой?

Улыбка стала по‑настоящему змеиной. Мужчина наклонился еще ближе, Лу почувствовала аромат мятной жвачки. Если только он попробует ее поцеловать, она откусит ему поганый язык. Однако он был слишком умен, чтобы так рисковать.

– Такие, как ты, еще и умоляют, – едва слышно произнес он ей в губы. – Но ты знаешь, что я не то имею в виду.

– В самом деле? – Лу попыталась вздернуть брови, но запекшаяся на лице кровь, превратившаяся в плотную корку, не позволила.

– Я даю тебе ровно час, – прошептал похититель. – Через час я вернусь. И если ты не расскажешь мне, кому отдала статуэтку, пеняй на себе. Ты пожалеешь не только о том, что украла ее. Ты пожалеешь о том, что вообще на свет родилась. Уяснила?

Он сжал подбородок Лу, и та невольно кивнула.

– Вот и умница. – Светловолосый выпрямился, отступил назад, повернулся к напарнику. – Я вернусь через час, – повторил уже ему.

Лу надеялась, что они уйдут вдвоем, но в очередной раз не свезло. Стоило только двери захлопнуться за светловолосым, как его напарник снял со стены тяжелую железную цепь, медленно двинулся в сторону Лу. Цепью ее еще не били, и Лу подозревала, что это будет куда больнее кулаков. Наверное, она даже сказала бы им имя заказчика, да вот проблема: она его не знала. Возможно, знает Глеб, от него же был звонок, но подставлять брата Лу не хотела. Наверняка он сам не понимал, во что ее втягивает. А если и понимал, то у Глеба есть жена и маленькая дочь. И у Лу не было никакой уверенности в том, что похитители их не тронут, если она расскажет о связи заказчика с Глебом.

Похититель тем временем подходил все ближе, лениво поигрывая цепью, и Лу сказала первое, что пришло в голову:

– Мне надо в туалет!

Мужчина остановился, выражение его лица с плотоядного сменилось на удивленное, будто Лу сказала несусветную глупость.

– Чего?

– Мне надо в туалет, – увереннее повторила она. – Я здесь уже второй день, вполне логично, что я хочу в туалет.

Растерянность мужчины быстро сменилась привычным нахальством.

– Под себя ходи.