Последний герой. Том 3

– Зелень ты ещё, деньгами распоряжаться. Кто не умеет их зарабатывать, тот и управлять ими не способен. Ты сначала хотя бы до капитана дослужись, а потом уже про бизнес будешь говорить.

– Ну и дослужусь! – почти выкрикнул Коля, лицо его покраснело от возмущения, и он внезапно с силой хлопнул кулаком по столу. – Вот, значит, как ты обо мне думаешь, отец! Нет чтобы порадоваться за сына, поддержать, что на повышение пошёл, так ты ещё считаешь, что я не способен управлять!

Генерал всё ещё метал глазами молнии, но тон уже сбавил.

– Много хорохоришься, я смотрю.

В воздухе будто что‑то щёлкнуло. Будто последняя песчинка упала на вековой механизм и сдвинула деталь.

– Это всё потому, что я тебе не родной! – неожиданно выдал Шульгин, глаза его горели обидой и злостью.

– Ты что несёшь, паршивец?! – генерал тоже сорвался на крик, лицо его побагровело. – Я тебя воспитал как родного, и всю жизнь воспитываю! Ты для меня единственный сын!

– А не надо меня воспитывать! – Николай шагнул вперёд и сузил глаза. – Воспитал уже! Я, между прочим, старший лейтенант полиции, а не щенок, которого ты можешь поучать каждый день!

– Да какое там «воспитал»? – генерал в сердцах махнул рукой. – Чуть отвернёшься, и ты сразу по клубам да ресторанам с девками! Одни гулянки на уме, ни ответственности, ни мозгов. Какое тебе доверить дело, какой к черту бизнес?!

– А кто меня таким сделал, а? – сын перешёл на хриплый полушёпот. – Кто всю жизнь мне говорил, что без его денег и связей я никто, пустое место? Ты! Ты, товарищ генерал, сам всё за меня решал, а теперь удивляешься, почему, якобы, я ничего не умею!

Оба давно не замечали ничего вокруг себя. Оба упрямые.

– Да как ты со мной разговариваешь, сопляк? – генерал аж затрясся от возмущения. – Всю жизнь для тебя стараюсь, а ты, неблагодарный, на родного отца голос повышаешь!

– Ага, стараешься! Только каждый раз мне в лицо тычешь, что я пустышка и без тебя ничего не стою!

– Потому что так оно и есть! – сорвался генерал и тут же осёкся, осознав сказанное.

Понял, что переборщил – но сказанное обратно не отмотаешь.

На мгновение повисла тяжёлая, болезненная тишина. Шульгин‑младший молча смотрел на отца, в глазах – неприкрытая боль и горечь. Генерал нервно сглотнул, резко поправил форму, потом шумно выдохнул и процедил тихо:

– Ну, хватит с меня этого цирка, – он развернулся к двери, шагнул в коридор и, громко хлопнув дверью, исчез.

Шульгин замер, глядя в пустоту перед собой. Я молчал, понимая, что вмешиваться сейчас смысла нет. Каждый остался при своём, каждый получил свою порцию правды. Только стало от этой правды им обоим как‑то паршиво и неуютно.

И нужна она?

 

⁂

 

Через пару минут Коля, с виду, отошел от разборок с отцом, шумно выдохнул и рухнул на диван.

– Фух, Макс, спасибо тебе огромное, – он вытер со лба воображаемый пот и нервно рассмеялся. – Вот это ты меня выручил, конечно. Чуть не спалился перед батей. С меня причитается, сто процентов.

– А ты где такой реквизит оперативно раздобыл? – усмехнулся я. – Халат, сланцы розовые? Полотенце ещё мокрое на шею?

– Да я отъехать ещё толком не успел, – он широко улыбнулся, довольный собой. – Как только твоё сообщение увидел, пулей обратно залетел в общагу, бегом постучался – ну куда, к Ирке. У неё и халатик подходящий нашёлся – от бывшего остался, представляешь? Полотенце там же прихватил, намочил на скорую руку, а сланцы у неё только такие были – розовые. Мужских она у себя не держит. Ну не в туфлях же своих идти. Вот такой вот маскарад получился.

Он хмыкнул, поправляя на себе чужой халат, и добавил уже серьёзнее:

– Если бы не ты, Макс, батя бы меня сразу вычислил. Обычно он заранее звонит, предупреждает, а тут что‑то нагрянул неожиданно, без звонка. Чего вдруг, правда стукнул ему кто? Короче, если бы понял, что я тут не живу, сразу бы лишил довольствия. А на одну нищенскую зарплату хрен проживёшь…

Шульгин вдруг осёкся, покосился на меня виновато, осознав, что сказал лишнее:

– Извини, Макс, я не хотел… В смысле, я не считаю тебя нищебродом, просто я немного привык уже к другому уровню жизни. Понимаешь же, да?

– Ну‑ну, – протянул я скептически, глядя на него с ухмылкой. – Только как же ты себе этот уровень жизни‑то позволяешь, если отец у тебя, мягко говоря, на государство работает? Получается, отец твой не совсем чист на руку?

– Да это отчим мой, – чуть помедлив, нехотя признался Шульгин. – Хотя воспитывал он меня практически с малолетства, считай, отец родной.

Он замолчал, собираясь с мыслями, и после небольшой паузы продолжил уже чуть увереннее:

– На самом деле бизнес на мать оформлен, официально‑то всё чисто. Батя, конечно, там рулит по факту. Да он такой, не будет же просто наблюдать. Ну, знаешь, как это бывает… Участки, плавбаза, форелевое хозяйство, пасека – всё, что за долгую службу ему по дешёвке урвать удалось. Но всё по‑честному, не думай ничего такого.

Шульгин неловко пожал плечами, словно оправдываясь больше перед самим собой, чем передо мной:

– Честно говоря, я и сам не понимаю, зачем он в этот кабинет государственный таскается, – Шульгин пожал плечами, чуть нахмурился. – Денег там не заработаешь. А батя говорит, ему просто нравится туда ходить. В кабинете, говорит, ощущаешь себя кем‑то важным, нужным, а не барыгой… Для души, типа, а не ради бабок – ну, такой он ретроград. Хэ‑зэ… я такое не понимаю пока, чем бабки‑то виноваты. Вот и меня он в полицию засунул, – вздохнул Шульгин с лёгким раздражением. – Говорит, только она из меня человека сделает.

– А ты сам как будто бы не сильно хочешь в полиции работать? – я испытывающе глянул на него.

Он задумался ненадолго, затем пожал плечами и ответил серьёзно:

– Знаешь, а я как‑то привыкать уже начинаю. Тем более, теперь с тобой познакомился. Как‑то теперь иначе всё выглядит, у самого какой‑то азарт появился. Не поверишь, реально стало интересно.

Он вдруг оживился, глаза его блеснули, и он внезапно предложил:

– Слушай, Ярый, а давай сегодня забухаем нормально, а? Отметим твое новоселье, так сказать!

– А давай, – легко согласился я и потянулся к холодильнику за пивом.

Шульгин‑младший с недовольной миной покосился на меня:

– Пить пиво? В общаге? У нас разве все так плохо? Не, Макс, так дело не пойдёт. Погнали лучше в одно классное место, знаю тут неподалёку. Там и поговорим как следует. Короче… есть один клубешник клёвый, хоть в свет тебя выведу, там зачётные коктейли мешают, – оживился Шульгин, начав загибать пальцы. – «Крестный отец», «Негрони», «Лонг‑Айленд», «Рыжий пёс», «Мохито» с маракуйей…

– Коктейли? – поморщился я с некоторым отвращением. – Ещё и эти твои розовые тапочки в придачу?

– Ты хоть один коктейль в жизни пробовал?

– Из всех коктейлей, – важно проговорил я, – признаю только «Ленивую Мэри».