Повелитель птиц

– Вы о ком? – вполголоса спросила Нина.

– О том типе с жидкими волосами в гавайской рубашке, – простонал лейтенант.

Проследив за его взглядом, Нина увидела дородного мужчину с залысиной, в ярко‑красной рубашке с зелеными пальмами и пестрыми попугаями.

– Он именует себя «психологическим следователем», – продолжал Хейзел. – Работает под именем Маг Артур, но на самом деле его зовут Элвин Скрадд. В Финиксе личность известная.

Нина перевела взгляд на Мага Артура, обнимающего за плечи женщину средних лет с красными от слез глазами – судя по всему, мать одной из пропавших студенток.

– Эта дама опирается на него, – заметила она. – В обоих смыслах – физическом и эмоциональном.

– Это мать Черил Гроувер, – сказал Хейзел. – Черил стала второй жертвой. Ее мать – вдова, и Черил у нее единственный ребенок.

Нина шумно втянула воздух, мысленно поставив себя в положение матери, прикоснувшись к страху и горю, которые та должна была испытывать. Она увидела, как мать Черил приняла от Мага Артура носовой платок и высморкалась.

– Он пользуется тем, в каком состоянии находится эта безутешная женщина, – заметила Нина.

– Можно себе представить, – согласился Хейзел. – Если ему удастся пролезть во все это, ситуация… заметно усложнится.

Маг Артур обвел свободной рукой стоящих рядом с ним родственников.

– Я предложил свои услуги службе безопасности ТИА, чтобы оказать содействие в розысках пропавших девушек, однако от моей помощи отказались.

По толпе, жадно внимавшей его словам, пробежал ропот.

– Но теперь к расследованию подключилось ФБР, и, возможно, оно отнесется к моему предложению иначе, – продолжал Маг. – Я готов предоставить помощь, однако мне нужно, чтобы сотрудники правоохранительных органов правильно растолковывали смысл являющихся мне видений.

Нина вынуждена была признать, что самозваный «психологический следователь» выбрал лучшую тактику: что бы ни случилось, он в любом случае окажется в выигрыше.

Если ФБР обратится к нему, он сможет претендовать на любые успехи расследования. Если же сотрудники Бюро так и не найдут пропавших студенток, он заявит, что они просто не смогли правильно истолковать смысл его видений. Хитро…

– Я нахожу, что совместная работа помогает сконцентрировать умственную энергию, – продолжал Маг. – Но если будет нужно, я готов провести собственное психологическое расследование.

Оглянувшись, Нина увидела, что Хейзел скрежещет зубами. До нее дошло, что имел в виду лейтенант, говоря о возможных неприятностях.

 

Глава 9

 

По пути к зданию службы безопасности института Геррера и Кент вкратце выработали стратегию допроса. Ведущую роль возьмет на себя Нина, а Кент, опытный психолог, будет наблюдать со стороны, подключаясь тогда, когда сочтет нужным.

Однако сейчас, глядя на Чада, своим внушительным ростом под стать Кенту, Нина начала сомневаться в правильности такого решения. Но тревогу в нее вселил не внешний облик Чада. В отличие от ее коллеги, тот буквально излучал самодовольное высокомерие, громогласно свидетельствующее об элитной школе, солидном наследстве и положении в обществе.

Нине доводилось встречаться с подобными людьми, как по работе, так и в личной жизни. Прекрасно представляя себе, что можно ожидать от допроса, она приготовилась получить удовольствие, сравнимое со сверлением канала коренного зуба.

Нина начала готовить сцену для общения на равных, устранив превосходство Чада. Оставшись стоять, она указала на свободный стул напротив.

– Присаживайтесь, Чад.

Геррера обставила это как приказ, а не как просьбу, умышленно обратившись к Чаду по имени, хотя тот этого не предлагал. Подождав, когда Чад устроится на стуле, она заняла место прямо напротив. Кент разместился у нее за спиной, своими габаритами создав психологический противовес Чаду.

– Я уже говорил с полицейскими, – сказал Чад, прежде чем Нина смогла задать вопрос. – Вообще‑то я занят. Что вам от меня нужно, ребята?

Просто очаровательно.

– Пропала ваша подруга, – начала Нина. – Не сомневаюсь, она вам очень дорога. Мы рассудили, что вы сделаете все возможное, чтобы помочь ее найти. – Она выждала мгновение, давая впитаться своим словам, после чего добавила: – Даже если наше расследование отнимет у вас какое‑то время.

– Вообще‑то она не моя подруга, – возразил Чад.

– А соседка Мелиссы по общежитию думает иначе, – сказала Нина. – И у нее в комнате ваша фотография в рамке.

– У меня много знакомых девушек, – сказал Чад, одарив ее улыбкой такой же фальшивой, как и его загар. – Я никогда не говорил ей, что наши отношения какие‑то особенные.

– Вы можете рассказать нам о том, когда в последний раз виделись с Мелиссой? – включился в разговор Кент.

Нина отметила, что он назвал девушку по имени, тем самым выделив ее из «знакомых девушек» Чада. Кент также старательно уклонился от вопроса о том, что произошло накануне вечером, вместо этого попросив его рассказать о последней встрече с жертвой. Подсознательно Чад почувствует этот тонкий, но важный нюанс, и если он попытается скрыть то, что на самом деле виделся с Мелиссой после вчерашнего свидания, его обман вскроется. Возможно также, что Чад постарается уйти от прямого ответа, что тоже будет красноречивым признанием.

– Это было часов в десять вечера или около того, – сказал Чад. – Мы стояли перед зданием студенческого союза. Начался дождь, а у нас ни у кого не было зонта. Я не хотел промокнуть, провожая Мелиссу до ее общежития и возвращаясь назад в противоположный конец кампуса, поэтому оставил ее там.

Нина мысленно добавила к растущему списку замечательных черт Чада «ленивый эгоист, не думающий об окружающих».

– Что вы хотите сказать: «оставил ее там»? – нахмурился Кент. – Было темно, шел дождь, а в студгородке произошло несколько случаев исчезновения студенток‑первокурсниц. Какого черта вы просто так бросили свою подругу?

Дало себя знать стремление заботиться о ближних, свойственное Кенту. Заметив, как у него напрягся подбородок, Нина поняла, что Чад выводит его из себя. Внимательно изучив парня, она увидела, как выражение его лица становится расчетливым. Нина заключила, что парень наслаждается собой. Очень любопытно. Большинство из тех, кого допрашивали двое сотрудников ФБР, заметно нервничали бы, однако Чад сохранял полную уверенность в себе.

– У меня были дела, блин! – сказал он таким тоном, словно это все объясняло.