Прежняя жена

Дыхание перехватило. Пол был мокрым, и я наступила прямо в лужу. У меня вырвался вздох, нога предательски заскользила, я попыталась сохранить равновесие, но было поздно.

Поднос покачнулся, бокалы зазвенели, ударяясь друг о друга, шампанское расплескалось, и лужа превратилась в озеро. Передо мной стоял мужчина в костюме, и поднос рухнул бы прямо на него, если бы я срочно не приняла меры.

Но тут, словно почувствовав, что происходит, он быстро обернулся и протянул мне руку. Его здоровенная лапа вцепилась в мою свободную ладонь, а я изо всех сил пыталась спасти чертов поднос – бесполезно. Он летел вниз, а я скользила по луже, бессильная и беспомощная. Поднос ударился об пол, бокалы рассыпались на осколки.

Но я не упала. Мужчина в костюме спас меня.

 

5

 

К счастью, музыка все еще играла, а большинство гостей были в подпитии или в стельку пьяны: некоторые ахнули, но почти сразу забыли об инциденте, словно такое происходило постоянно. Думаю, что так оно и есть. Люди вроде них часто посещают подобные мероприятия. Всегда найдется официант, который уронит поднос или блюдо, ведь правда?

Так что да, вечеринка продолжалась, и ни одна душа не подумала помочь – кроме человека, стоявшего передо мной. Мое сердце учащенно билось, кровь пульсировала в ушах. В голове крутились мысли о маме, о Келле и Ане, о том, что хочется бежать из особняка без оглядки, но нужны деньги на оплату счетов… Я видела, как двигаются четко очерченные губы мужчины, но его слова казались бессвязными.

А потом все мысли вытеснила одна: «Ух ты!» Незнакомец оказался великолепен; и да, губы у него были красивые, но больше всего привлекали внимание ореховые глаза. В глубине, казалось бы, беспечного взгляда читалась затаенная грусть.

Шестой столик стоял у бассейна, и отблески от голубой воды, мерцая, отражались в его глазах. У мужчины были длинные ресницы и округлый подбородок. Идеальной формы нос. Все в незнакомце казалось совершенным, и вдруг я осознала, как близко к нему стою. Он по‑прежнему держал меня за запястье, моя ладонь была прижата к его пиджаку на уровне сердца, а живот касался его тела.

Голова кружилась, и такая близость заставила меня запаниковать – я быстро отстранилась. Он отпустил меня, и его губы снова задвигались.

– Вы в порядке?

Слова стали связными, музыка – громче, мое сердцебиение – спокойнее.

– В порядке, – кивнула я.

Он внимательно посмотрел на меня, а затем на кучу битого стекла на полу.

– Ох, э‑э… прошу прощения… Надо все это убрать. – Не раздумывая, я наклонилась и подняла поднос.

Все еще на взводе, я быстро бросала осколки на мокрый поднос.

Мужчина в костюме сказал:

– О, я бы не стал…

Но было слишком поздно. Кусок стекла вонзился в мой палец, и теперь вокруг не только были рассыпаны осколки, но на них еще и капала кровь.

– Черт! – прошипела я, поднося палец ко рту.

– Что, во имя всего святого, произошло?! – У меня в ушах зазвенело от визга Эбби. – Ты уронила напитки?

Тут же подбежала еще одна женщина в платье с монограммой «М» на груди. У нее была смуглая кожа, а волосы собраны в гладкий пучок.

Эбби посмотрела на нее и покраснела:

– О, Джорджия, простите!

– Что случилось? – поинтересовалась Джорджия.

– Официантка просто уронила напитки, – сказал мужчина в костюме. – Случайно.

– Кто‑нибудь пострадал? – спросила Джорджия, оглядываясь вокруг.

– Нет. Никто не пострадал, – ответил мужчина.

– Да? Ну хорошо. Эбби, надо навести порядок. А вы… – произнесла Джорджия, глядя на меня сверху вниз. – У вас идет кровь. В гостевом доме есть аптечка первой помощи. Пожалуйста, идите туда и обработайте рану, пока Лола не заметила.

– Хорошо, спасибо.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Самира Уайлдер.

– К сожалению, Самира, мне придется вычесть это из вашей оплаты. – Джорджия поморщилась. – Это стандартные условия. То, что вы подписываете на случай, если произойдет порча имущества наподобие этого происшествия.

– Понимаю, – пробормотала я.

Конечно, приятнее от этого не стало. Меня захлестнул стыд – вдобавок к напряжению, нервозности и всем остальным бурлившим внутри чувствам.

Бросив взгляд на мужчину в костюме, я обнаружила, что он не отрываясь смотрит на мою грудь.

Какого хрена?! Нахмурившись, я прикрылась рукой:

– Куда это вы уставились?

– Здесь… э‑э… Просто здесь кровь. Она пачкает вашу рубашку.

– Ох, черт!

Мужчина вытащил из кармана черный шелковый носовой платок:

– Вот, прижмите к порезу. Я провожу вас до гостевого дома.

Он пошел вместе со мной, прежде чем я успела возразить. В любом случае я не собиралась сопротивляться. Будучи в совершенно дурацком положении и истекая кровью, я тем не менее привлекла внимание великолепного мужчины. Конечно, ничего хорошего из этого не выйдет, но все же… Он помогал мне – уже кое‑что.

Он добрался до гостевого дома первым и открыл его. Слава богу, внутри никого не было, но дверь в ванную оказалась приотворена, как будто люди входили и выходили оттуда всю ночь. Эбби распорядилась, чтобы при необходимости официанты использовали именно этот туалет, а не туалеты внутри особняка.

Мужчина направился в ванную и начал открывать шкафчики. Я стояла посреди гостевого дома, выглядывая в окно и зажимая порезанную руку платком. Я видела Лолу Максвелл: она стояла перед гостями с бокалом шампанского в руке, пока мужчина рядом с ней говорил в микрофон. Вероятно, ее муж.

– Нашел.

Я оглянулась на мужчину и увидела, что он держит аптечку.

– Сомневаюсь, что Максвеллы обрадуются пятнам крови на всей своей мебели, так что, думаю, обработать порез лучше здесь.

– Ладно, – кивнула я.