Прорвёмся, опера! Книга 4

– Я сам туда пошёл, – успокоил я его, – а заодно многое узнал о своих делах, не просто так время потратил. Всё с пользой. И увидел, что Сафронов этот тот ещё гад. Но не за ним охотился, а за одним из его компашки. Ну а стрелять, батя, в нас и так стреляют. Но вот перед Толиком смежники пусть вину заглаживают, ему вообще ни за что прилетело… Ну и как этот у вас поёт? – я кивнул на открытую дверь, где киллер писал бумагу.

– Красиво поёт, – отец полез за сигаретами.

Только сейчас заметил, что у него руки чуть тряслись. Волнуется отец за меня, слишком всё внезапно случилось, он не ожидал.

– Но Сафронова не сдал, – продолжил он, – якобы его вообще не видел и не слышал, зато другого назвал, из их кодлы. Барсук у него погремуха, знаю, про кого он. Сейчас пойду прокурора душить, чтобы санкцию давал, он всё равно здесь крутится.

– Пошли, я с тобой.

Сначала зашли ко мне в кабинет, где Якут передал нам лист с чистосердечными признательными показаниями второго киллера. Тем проще, и он тоже указал Барсука.

Прокурор Путилов и правда всё ещё был в ГОВД, но мы едва его нашли, он пил чай с сушками у бухгалтеров. Ему мы и предъявили всё, что напели захваченные киллеры. Оба они прибыли из Амурской области, а вот третий, которого ранил Витёк, приехал из Читы. Уже в Верхнереченске им этот Барсук дал пушки, объяснил, чтобы искали мента в кожанке, и даже дал мой нечёткий снимок. Аванса не дал, обещал заплатить после дела два миллиона рублей.

Меня они вели по городу несколько часов, но когда рядом со мной оказался Толик, запутались и решили гасить всех. Но несколько секунд они потеряли, и на этом их операция закончилась неудачей.

– И как я тебе на Сафронова санкцию выпишу? – Путилов швыркнул чаем. – Он тут вообще не упоминается.

– Барсук – его шестёрка, он у нас давно в разработке, – спорил отец. – И он же держит спортивный клуб, где обитает вся банда. Давай поедем хоть за Барсуком, распотрошим их клубешник, вот там и найдём доказательств, чтобы главного прижать к ногтю. СОБР наготове ждёт, один приказ – и они там шороха наведут. А то расслабились бандюки. Обнаглели, суки.

– А если не найдём? А потом как наедут журналюги, что мы якобы не даём продвинуться кандидату в мэры! – возмутился прокурор и стукнул кружкой чая о стол. – И опять устроят.

– Ну если так будем журналистов слушать, – влез я, – то ничего не добьёмся, а в нас в так и будут стрелять. У нас отличного опера ранили, чуть не убили, а до этого другая банда, в сентябре ещё – Верхушина Олега порешили, ваш же следак‑то был, хороший мужик, кстати. А если бы тогда сразу был подозреваемый, тоже бы на журналистов оглядывались?

– На меня, Васильев, – прокурор недобро сверкнул глазами, – ваши ментовские штучки не действуют, можешь не давить, – он снова отпил чай и шумно выдохнул через нос. – Ладно, берите Барсука, и остальных там задержите. Будем смотреть уже по факту, что найдёте на месте. Скажу нашему следаку, пусть постановление на обыск накалякает, а санцкцию поставлю сегодняшним числом, – тряхнув рукой, он посмотрел на часы, – а пока можете начинать так, будет вам бумага.

Отец незаметно подмигнул мне, мол, быстро ты его убедил. Но я понимал, что жопой шевелить прокурору бы пришлось в любом случае, потому что Москва уже проснулась и требует результатов. Однако всё же процесс я ускорил, немного времени у меня получилось выгадать, а то бы он ещё ломался. Просто прокурору здорово прилетело, когда погиб Верхушин, вот я и напомнил ему о том случае, чтобы не повторялось, не дай бог.

Так что сегодня расквитаемся за Толяна, покажем местным бандюганам, что в ментов стрелять нельзя, а заодно я проверю свои догадки по поводу Миши, брата бывшей девушки Толи и того самого парня, который «воспитывал» зеленоглазую проститутку. Связан он как‑то с этим, не с одним, так с другим.

У нас были первые подозреваемые, у нас появился план действий, обсудили рабочие версии – в общем, есть всё, что полагается. Генерал Суходольский, мордатый мужик среднего роста в гражданском костюме, очень похожий на типичного начальника, даже не нашёл, до чего докопаться, только махнул рукой, мол, занимайтесь, и продолжил полоскать Шухова у того в кабинете.

– Не завидую я ему, – хмыкнул Устинов уже на улице, кивая на окна кабинета руководителя отдела уголовного розыска. – У нас тут настоящий Чикаго начался, стрельба, вот и дёргают. А его‑то чего дёргать? Выбрали на должность красивого начальника, а спрашивают, как с умного.

– У него фактура‑то и правда, как у большого босса, – Сафин закивал, с трудом сдерживая смех. – Он в кабинете как влитой смотрится, чистая статуя, хотя только бы бумажки подписывал. Но работать требуют и от него.

Я поправил тяжёлый бронежилет, давивший на плечи, и проверил оружие. Довольный Орлов нёс на плече сумку из кожзама, в который был выданный ему АКС‑У, остальные были вооружены пистолетами. Кроме СОБРа едет и почти весь уголовный розыск, кто был под рукой. Всё‑таки задели‑то нашего, надо разбираться всем, спускать такое нельзя. Большая толпа у нас вышла.

Но сразу уехать не вышло, пока решали какие‑то организационные вопросы, в дежурке появился подозрительный тип.

– А ты чё здесь забыл, барыга? – опер Федя Останин, из наших «наркоманов», насел на невысокого мужика в сером пуховике, стоящего у окошка дежурного. – Сдаться решил, никак?

– Нет, – тот испуганно затряс головой. – Заявление писать. Нападение, типа, было.

– И как напали? – спросил опер.

– Так спортсмены какие‑то, из клуба на Карла Маркса, неделю назад. Угрожали ноги битами ломать, и ещё это, вот, душили…

Он расстегнул воротник куртки и начал тыкать в горло, мол, ночью напали, придушили чем‑то, грозились вообще убить. И сильно били ногами всей толпой.

Та‑а‑ак, это, конечно, интересно, особенно способ воздействия, ведь я помню, как Турок говорил, что придушенный в доме барыга по плану не должен был умереть, его хотели запугать, но перестарались. А этого, значит, как раз удалось просто напугать.

Этот тип проходил подозреваемым по делу о продаже дури, но сидел в городе под подпиской о невыезде. И тут вдруг решил через неделю прийти и написать заяву. Не просто так это произошло. Это явно кто‑то из универмаговской братвы пронюхал, что мы собираемся брать Сафронова, и отправил одного из избитых писать заяву, чтобы приобщить к делу и это.

Для «Универмага» это не западло, они по понятиям не живут. Хм‑м, значит, решили додавить Сафронова, раз вышел такой шанс? Да уж, сильно его Кросс не любит.

Посмотрим, что будет с этим дальше, но мне точно надо увидеть Мишаню, а если его там нет, кто‑то из его знакомых наверняка скажет.

Наконец, весь отряд отправился на улицу Карла Маркса, в спортивный клуб «Галактика», где и находился штаб‑квартира новой группировки. Это, вроде, просто качалка, но посторонних там не бывает, их оттуда гоняют, место открыто только для своих. Как я помнил, здесь ещё в начале 90‑х обосновалась группировка «Северные», которых сначала потеснили универмаговские, а потом добили зареченские.