Расслабься, это любовь

– Потихоньку. Леха, ты бы пса на поводке выгуливал, – грозно проговорил Римир и мотнул головой в мою сторону, – а то принцесса испугалась.

Леха поднял взгляд на меня и попытался не заржать.

– Милая барышня, приношу вам свои извинения за моего пса, – галантно пропел он. – Каскадер в принципе добрый.

– Правда? – обрадовалась я. – Я вот как его на дороге увидела, сразу так и подумала: ну, добрейшей же души собака с сантиметровыми клыками. Дай, думаю, в догонялки с ним поиграю. А он так радостно включился в игру…

– Добрый, но упрямый, – пошел на попятную Леха, – сестра моя его выгуливать пошла, а он, затейник, ее не слушается. И сбежал.

– Чтоб тебе каждый день такие добряки на пути попадались, – от души пожелала я.

– Ну правда, прости, красавица. Хочешь, помогу слезть? – предложил Леха.

– Хочу, – подумав, решила я, косясь на Римира.

– Леха, ты куда‑то шел? – душевно уточнил у него Соколов. – Вот и иди. А это моя шкодина.

– Хороша шкодина, – хмыкнул Леха и осекся. – Ладно, пошел я. Девушка, еще раз извините. Если Мир надоест – я живу в двадцать пятом доме, квартира тридцать. Кас, рядом!

Пес преданно встал по правую сторону от Лехи и всем видом показал, что он очень послушный пес, а меня на ветку загнал кто‑то другой.

– Алексей, тебе давно челюсть не ломали? – уточнил у него Римир.

– Понял, считай, меня тут нет, – поднял тот ладони вверх.

Я с тоской смотрела ему вслед и судорожно соображала, что мне теперь делать.

Вариант «остаться ночевать на ветке» уже не казался таким уж абсурдным. Проблема была лишь в том, что Каскадер по деревьям лазить не умеет, а вот Римир достанет.

– Теперь с тобой, – снова сосредоточился на мне Римир.

– Я сама, спасибо, – вежливо заметила я.

– Ну нет, клубничка, ты мне вчера практически жизнь спасла, я должен ответить тем же, – иронично протянул Римир.

– Забудь, ты мне ничего не должен. Лучшая награда – твое хорошее самочувствие!

– Юленька, не провоцируй меня, лучше сама слезь.

– А ты не провоцируйся! Зачем ты провоцируешься? – нервно тараторила я, снова игнорируя мобильный, который звонил не переставая.

Римир закатил глаза, вздохнул и выдал:

– Так, недоразумение кудрявое, считай, что сегодня я добрый старший брат твоей подруги и от чистого сердца спасаю твою прекрасную попу с ветки. О том, что вы отчебурашили вчера, мы с тобой позже поговорим.

– Насколько позже? – деловито осведомилась я.

– На днях, Юленька. Не волнуйся, без наказания ты не останешься.

– Как‑то заволновалась, – призналась я. – Римир, а давай мириться? Забудем все, что было, а я дам честное слово, что больше тебя похищать не буду.

– Слазь, внебрачная дочь Сатаны, давай осторожно ноги спускай, на ветке повисни, я поймаю.

– Точно?

– Юля… Щас сам залезу, – пригрозил Римир.

– Обещай, что поймаешь.

– Зуб даю, – нервно хмыкнул Соколов.

– Тот, который болел?

– Все, двигайся, – Римир решительно пошел к дереву, а я – от страха, не иначе – пискнула, перекинула ногу и постаралась повиснуть на ветке.

Почувствовала, как сильные руки обхватили мои колени, и зажмурилась.

– Ветку отпусти, – приказал Римир.

Выдохнула, расслабила вспотевшие ладони и упала прямо в неласковые объятия жертвы моего вчерашнего приступа клептомании.

Римир перехватил меня, удобнее устраивая у себя на руках. На мгновение прижал к груди и осторожно поставил на землю.

Я распахнула глаза, радуясь, что обошлась малой кровью, и покосилась на свои ладони, на которых проявились свежие ссадины от шершавой ветки.

Римир перехватил мои ладони, посмотрел на ссадины и неодобрительно покачал головой:

– Надо обработать.

– Ага. Я пойду? У меня дома йод есть. И зеленка. И перекись.

Боже, что я несу?

Римир, явно забавляясь, смотрел мне прямо в глаза, осторожно поглаживая ладони.

У меня дыхание отчего‑то сбилось, а щеки предательски запылали. Я растерянно хлопала ресницами, уговаривая себя, что снова влюбляться в Соколова – крайне неудачная идея.

Пожалуй, самая неудачная в этом году – сразу после идеи Симы похитить его же драгоценную персону.

– Мы снова друзья? – все же решилась уточнить я.

– Время покажет…

 

Глава 5

 

Юля

– Привет, а вот и я! – радостно объявила я, стоя на пороге жилища Серафимы.

Подумала и опасливо уточнила:

– Ты одна?

– Да. Входи, – деловито пригласила Сима, шире распахивая входную дверь.

Я вошла, сняла обувь, повесила на вешалку свой рюкзак и потопала вслед за подругой на кухню.

– Ого! Ты куда столько наготовила, – охнула я, глядя на огромную кастрюлю – литров на пять – с кипящим в ней борщом.

– Наказание, – процедила Сима, – он неблагодарный гад! Я для него старалась, папин драгоценный самогон израсходовала, а этот… Еды ему на месяц вперед. Вот! Пусть ест весь месяц борщ!

– Это Римиру? – обалдела я. – Сима, после такого количества у него по венам вместо крови борщ будет течь.

– Так ему и надо, – мстительно решила подруга, – Мы для него старались! Для его здоровья. Но спасибо, что маме с папой не сдал. И про то, что я папину машину брала, тоже ничего не сказал. Вчера принес продукты и велел готовить взамен на молчание. Шантажист!