Расслабься, это любовь

– Вот этот тазик на пять литров? – обалдел Римир.

– Это на всех, – легко махнул рукой дядя Саша, – как раз на рыбалку возьму с собой в термосе, на два дня еду. Спасибо, дочь.

– Все для тебя, папочка! – ехидно ответила Сима, победно косясь на Римира.

Тот, впрочем, выглядел скорее слегка шокированным, чем злым. И как‑то странно косился на меня.

А я что? Я ничего, я примус починяю и приказываю своему сердцу биться чуть помедленнее в его присутствии.

– Мир, пойдем, машину посмотрим, что‑то под капотом стучит, – позвал дядя Саша, – а потом поедим борщ Серафимушки. Девчонки, вы уроки сделали?

– Конечно! – протянули мы, делая самые честные глаза.

– Врушки. Делайте. Может, по мороженке? – хитро уточнил дядя Саша.

– Нет, пап, не надо, нам уже давно не десять лет. Мы заниматься!

Она впихнула меня в комнату, заперла дверь и выдала:

– Не влюбляться! Ясно?

– Предельно! Ладно, доставай учебники…

 

Глава 6

 

Римир

Что‑то в моей жизни явно пошло не так. Где‑то я свернул не туда, вошел не в ту дверь и прошляпил нужный поворот.

Я помнил наши последние встречи пару лет назад: тогда она была угловатым подростком, со смешно торчащими в стороны кудряшками. Для меня она всегда была лучшей подругой младшей сестренки, вторым полуросликом.

Я знал, что тогда она была в меня влюблена, собственно, Юлька своих эмоций и не прятала, но для меня она была забавной малышкой, и только.

А что сейчас? Сейчас ей девятнадцать, она обалденная красавица с такими глазами, в которых хотелось долго тонуть.

И если пару дней назад свое нездоровое возбуждение и азарт я мог списать на коктейль из коньяка и самогона, то сегодня не получится, ибо не пил. И вчера не пил, только голова болела.

Что‑то в ней изменилось. Словно из гадкого утенка Юлька превратилась в прекрасного лебедя. Очень язвительного лебедя, но это могло быть даже пикантно… В определенных обстоятельствах.

Которые появились как по заказу. Будто кто‑то сверху решил надо мной поржать и третий день подряд подкидывает мне встречи с той, о которой лучше не думать.

Вид моей самопровозглашенной зубной феи вчера на дереве снизил градус зубной боли, но добавил градус возбуждения и снова азарта. Внутреннего зуда немедленно снять подкидыша из ада с дерева и утащить в пещеру, дабы отучить поганку язвить взрослому дяде. Объяснить на пальцах, что поить и похищать сотрудника правоохранительных органов чревато последствиями в виде того, что сотрудник будет слегка заведен и крайне опасен.

Когда она успела так вырасти? Была же мелкая шкодина, а сейчас такая, что хоть патентуй как забористое средство, которое мгновенно выводит из себя. Сто свиданий они собрались посетить? Принца ищут?

Два часа прошло, мы с отчимом успели починить его тачку и вернуться в квартиру, дабы начать увлекательный квест «съешь пять литров борща и не подавись». И меня должно было уже отпустить, но не отпускало.

Беженцы из преисподней до сих пор сидели в комнате Фимы, а меня, кажется, как перекосило тогда, так и не отпускало.

И что меня взбесило? Сто свиданий? Сто гипотетических мужиков рядом с ней и моей сестрой?

Я чувствовал, что сем дольше об этом думаю, тем сильнее зверею. Настолько, что пошатнулся и уронил мамину статуэтку с полки.

Принца она решила искать и в места скопления мужиков ходить, и малую мою подбивает, засранка!

Мерзкое, почти незнакомое чувство, похожее на ревность, резануло изнутри.

Серафима всегда была нашей любимицей. И моей в том числе. «За сестру и двор стреляю в упор», – как говорится. Батя у меня был обычный мудак, с детства я помнил только ругань родителей и бухого отца. И нисколько не расстроился, когда мама собрала вещи и увезла меня жить к бабушке.

А потом в ее жизни появился Саня – мой отчим. Настоящий мужик с понятиями, строгий, но добрый и справедливый. Он меня воспитал, стал практически отцом. Когда у них с мамой родилась Серафима, ревности у меня не было. Я любил эту зеленоглазую рыжую мартышку, защищал от соседских пацанов и воспитывал в духе отчима.

А теперь эти две козы решили принцев искать в местах скопления мужиков. Мне что теперь, каждому морду бить? Всем двум сотням, с которыми собрались на свиданки две шкодины?

Может, я мало Серафиму наказал одной готовкой за их выходку?.. Раз время свободное для поиска принцев осталось. Надо было еще на уборку отрядить, и вторую шкодину за компанию туда же.

Воспаленный мозг почему‑то сразу же, как по заказу выдал картинку, где Юлька в коротком платье и чулках с ярким пипидастром в руках томно смахивала пыль с дубового стола в моей кухне…

Как‑то не здраво меня накрыло. Может, у меня кризис среднего возраста начался? Или это от обезбола? Может, я еще не протрезвел?

Определенно, другого объяснения своего нездорового влечения к Юльке я найти не смог. Флюиды у нее какие‑то появились с возрастом, что ли?

Просто, блин, перестать о ней думать. Желательно переключить мысли на кого‑то другого. На любую другую, потому что нездоровый азарт в отношении Юльки знатно напрягал.

Она младше, она подруга моей малой, наивная, чистая и вообще не для тебя она, Соколов.

– Проблемы? – Саня поставил на стол возле меня тарелку с борщом.

В центре стола уже стояла разделочная доска с тонкими ломтиками сала, зеленым луком и хлебом, а Саня полез в холодильник за сметаной.

– Нет, – я взял ложку и ждал.

– Ты какой‑то загруженный сегодня. На работе напряги?

– У нас каждый день напряг, – отмахнулся я, – привычно. Куда на рыбалку собрался?

– Да я местечко одно нашел. Людей нет, зато рыбы полно. С мужиками завтра с утра выезжаем, в понедельник вернусь. За мамой и сестрой пригляди, – традиционно попросил отчим.

Он всегда так делал, даже когда уходил на пару часов.

– Когда мама с работы придет? Она просила посылку прихватить с почты, коробка в гостиной лежит.

– Через час поеду встречать, – отчитался отчим.

Сел за стол, бухнул в тарелку ложку сметаны и принялся уплетать борщ.

Мой аппетит меня никогда не подводил, поэтому я тоже с удовольствием попробовал варево сестры. Было вкусно, особенно с салом и луком.

Нужно сделать себе пометку сегодня никуда не ходить: мало кто оценит мой новый парфюм с луковыми нотками.