Ресторатор

– Сейчас напишу ребятам.

Поставив мою чашку кофе на стол, Данил взял телефон и отправился в туалет. Видимо, на переговоры с друзьями.

Я не стала дожидаться, когда он вернется, и начала завтракать. На удивление Даня пришел быстрее, чем я думала. Он устроился за столом и потянулся к тарелке с блинами.

– Малыш, не получается перенести, – сказал он, уминая блин. – Паша на днях уезжает в командировку, а у Димы график плотный, только сейчас вырваться может.

– Ничего страшного, – пожала я плечами. – Будут и другие выходные.

– А почему вы именно в баню решили пойти? – полюбопытствовал Данил. – Почему не шопинг или кино, например?

– Мы любим попариться, – с улыбкой ответила я.

– Странное у вас увлечение, – с тенью осуждения в голосе сказал Данил.

– Почему это?

– Не женское… С мужиками в одной кабинке потеть.

– Ну во‑первых, там для женщин и мужчин разные залы, а во‑вторых, мы уже миллион раз обсуждали эту тему, – не выдержала я. – Давай не будем повторять все снова.

– Как знаешь, – хмыкнул Данил.

Он сухо поблагодарил за завтрак и ушел в гостиную. Через пару минут по доносящимся звукам стало понятно, что он плотно завис на одном из комедийных шоу, где четверо парней всеми возможными способами перебивают гостя, мешая ему рассказать какую‑то историю из своей жизни.

Во второй половине дня я поехала на встречу с девочками. В банном комплексе с первых секунд пребывания мягкий свет и легкий аромат эвкалипта настраивал на релакс. Здесь все было продумано до мелочей: от идеально чистых халатов и полотенец, которые входили в абонемент, до заботливых парильщиц, готовых как следует отшлепать тебя веником.

Карина дотошно уточняла у администратора детали брони, пока Люси щебетала мне на ухо, рассказывая историю, как она решила приготовить дубайский шоколад, но дома у нее был только молочный. Она подозревала, что процент содержания какао бобов в нем слишком низкий, чтобы его легко получилось растопить, но не думала, что все так плохо. В итоге шоколад не только не расплавился, он превратился в порошок.

– Проще было купить, – хохотнула я.

– Так не интересно. Мы же не ищем легких путей, – возразила Люси, поправляя кудрявый темный локон за ухо с серьгами и каффами.

– Если просто заказать не интересно, слетай в Дубай и привези, – подала я идею подруге.

– Как вариант, – засмеялась Люси и на ее щеках появились милые ямочки. – В общем, если ты захочешь присоединиться ко мне на второй раунд, я буду рада. Я уже запаслась темным шоколадом.

Пока мы говорили, в холл влетела Оля, слегка запыхавшись.

– Привет! Ты как раз вовремя! – сказала Карина, вручая каждой из нас по браслету для камер хранения.

На ресепшене нам выдали набор банщиц – шапки, тапки, простыни и полотенца с халатами, и спустя несколько минут провели в уютную кабинку для отдыха с теплым светом.

В парной нас уже ждала парильщица – крепкая, улыбчивая женщина, которая умело управлялась с эвкалиптовыми вениками.

Жар обволакивал тело, выгоняя усталость и стресс, а опытные руки парильщицы помогали достичь полного расслабления. После парной мы окунулись в холодный бассейн с лазурной водой, и это был тот самый момент, когда после резкого перепада температур чувствуешь, будто заново родился. Легкость и приятное покалывание разливались по всему телу.

Люси, как всегда, была в ударе, заставляя улыбаться даже банщиц. Ее хохот усиливала акустика. Казалось, смех заполняет собой все пространство под сводами из белой плитки с темным графичным контуром. Она лихо нырнула в ледяной бассейн с боевым кличем «Живем один раз!», обрызгав каждую из нас.

– Вот за такие вечера я и люблю вас, девочки, – сказала Карина, вылезая из бассейна и заворачиваясь в мягкую простыню.

После парной мы обосновались в хамаме. Из‑за мраморной белоснежной отделки и влажного пара казалось, что мы сидим на облаке, а мягкий свет создавал атмосферу полного релакса. Мы устроились на широких мраморных лежаках, обернувшись в тонкие хлопковые полотенца. Парильщица ненадолго оставила нас, чтобы мы могли просто полежать, наслаждаясь компанией друг друга.

– Вот это я понимаю: жить в удовольствие, – сказала Люси, откидываясь назад и театрально прикрывая глаза. – Я бы каждый день так сидела. Девочки, может мне выйти замуж за турка или арабского шейха?

– Чтобы у тебя был личный хамам? – прыснула от смеха Оля.

– Почему бы и нет? – продолжала мечтать Люси.

– Тебя не смущает, что с тобой в хамаме будут париться еще парочка его жен? – скептично спросила Карина, аккуратно закручивая темные волосы в пучок.

– Да я шучу. У папы седых волос станет еще больше, если я ему приведу такого жениха, – продолжала веселить нас Люси. – К тому же у турков многоженство запрещено.

Мы засмеялись, но в тишине, последовавшей за шуткой, эхо смеха растворилось слишком быстро. Случайно брошенная фраза Люси увела мои мысли в запретное русло, обнажая то, о чем я старалась не думать. Я вдруг отчетливо поняла, что с трудом представляю Данила в роли своего мужа. Еще прискорбнее было признавать, что я этого даже не хотела.

Как шеф‑повар, он превращал простые продукты в мечту гурмана, но наши отношения стали похожи на несобранный салат – ингредиенты есть, а заправки нет. За все годы мои чувства к нему успели поутихнуть и сойти на нет. Сейчас мы больше напоминали случайных соседей, чем влюбленную пару.

Карина повернула голову, прищурившись:

– Ульяш, а ты чего сегодня такая тихая?

– Карин, а ты когда замуж выходила, чувствовала, что твой будущий супруг – тот самый? – задала я давно терзавший меня вопрос.

– Ульяш, ты же знаешь, что я не из тех, кто верит в «того самого», – голос Карины звучал мягко, но с небольшой долей скепсиса. – Мы с мужем строили отношения, как строят дом – кирпичик за кирпичиком.

– А я понимаю, о чем ты говоришь, – неожиданно призналась Оля, выжимая влагу из светлых волос. – У меня однажды было такое чувство, что вот он – тот самый идеал, которого я себе представляла. Это было на экскурсии, когда мы с родителями летали в отпуск. Мне тогда было 16, а он был с девушкой. Казалось бы, вот и сказочке конец, но я зачем‑то сфоткала его и пыталась найти поиском по картинке в разных браузерах. Сразу скажу, у меня так ничего и не получилось. Кроме фоток и воспоминаний от этой встречи ничего не осталось.

– Подожди, а с Кириллом у тебя уже не было такого чувства? – удивилась я, имея в виду ее жениха.

– А с Кириллом я об этом уже и не думала, – мягко улыбнулась Оля. – Решила, что такое бывает только в совсем юном возрасте.