Роковая ошибка дипломата

Зубы у него были белоснежные. С чуточку заостренными клыками. Ида смутилась даже, но взгляд отвести не смогла. Вроде и тощий, как бездомный пес, а мышцы красивые. Рельефные. Пока пялилась, как полная дура, проморгала такое…

Берна резко подался вперед, и среагировать она не успела. Где – то на задворках сознания вдруг промелькнула мысль, что он поцеловать ее вздумал, и щеки предательски вспыхнули, вознамерившись посоревноваться в яркости с ее же волосами. Но куда там. Целовать ее никто и не планировал. Хотя, если честно, лучше бы поцеловал. Отвесила бы пощечину и гордо удалилась. Генерал склонил голову к ее плечу и принюхался! Заинтересованно так. Ида шарахнулась назад и чуть не влетела спиной в дверь:

– Вы что творите?

Извиняться перед ней он, судя по всему, не собирался. Цокнул языком и смерил ее внимательным взглядом. От макушки до пяток и обратно.

– Расскажите – ка мне, сколько раз Вы перекидывались за последний месяц? Хотя… Давайте сразу за год.

– Перекидывалась? – Ида так и стояла, прижавшись спиной к двери. Во избежание повторных инцидентов.

– «Оборачивались», госпожа Вальд. Это слово Вам знакомо?

Так и хотелось сказать, что сам он – язва. Странно, что в народе за ним закрепилась слава варвара и грубияна. «Язва» генералу подошло бы куда больше.

– Знакомо.

– И?

И что? Вряд ли ему ответ понравится. Берна все понял сам. Хотелось бы верить, что понял по ее лицу, а не по тому, что он там унюхал.

– Ясно. За прошлый год, я так понимаю, тоже ни разу?

Ни разу. И стыда по этому поводу никогда не испытывала. Но теперь почему – то чувствовала себя нашкодившей студенткой на ковре у ректора.

– Сами сказали, я – дипломат. Сомневаюсь, что в эльфийском посольстве мне пригодились бы когти.

– И чего тогда удивляетесь, что у Вас проблемы с даром? Это ненормально. Вы оборотень. Вы должны менять ипостась. Бедный зверь там, небось, совсем издох от скуки.

Надежда на то, что Берна все – таки смягчится и позволит ей нормально пройти практику, окончательно рассыпалась.

– Ладно… – генерал нахмурился и снова прошелся по ней взглядом. Словно оценивал. – Давайте заключим сделку. Вы сейчас перекинетесь, а я, так и быть, найду Вам занятие.

Ида оживилась:

– И отмените запрет на тренировки.

– Без проблем. Ну что, по рукам?

Как – то подозрительно быстро он передумал. Подвохом попахивало. Но она была не в том положении, чтобы отказываться. Оборот после длительного перерыва, если верить книгам, удовольствие сомнительное, болезненное, но не сидеть же всю практику без дела.

– Договорились. Я согласна. Только мне одежду так и не выдали… Ту, что при обороте не рвется.

– Думаете, я в обморок упаду при виде обнаженной женщины? – хмыкнул Берна, всем своим видом давая понять, что даже отворачиваться он не собирается. – Не думаю, что у Вас есть чем меня удивить.

Ида вспыхнула, как спичка:

– Унизить меня хотите?!

Щеки пылали, а на глаза предательски наворачивались слезы. Но Берна и на этот раз остался предельно спокоен:

– Объясните мне, Ида. Как Вы собрались проходить практику, ради которой даже в кабинет ко мне ворвались, если Вы боитесь раздеться? Здесь только я. А на поле боя будут другие солдаты, будут орки и прочая нечисть. И никто не бросит все и вся, когда Вы обратно в человека перекинетесь, чтобы по – джентльменски прикрыть Ваши прелести какой – нибудь тряпкой. Именно поэтому я так редко беру к себе хрупких юных леди. И поэтому закрыл Вам доступ к тренировкам.

– Мышь эту вы взяли! И на тренировку ее пустили!

Брови генерала поползли вверх:

– Вы имеете в виду Миранду? Она еще в заявке на практику четко дала понять, что нагота для нее не проблема.

Вот так сюрприз. Нет, головой Ида все понимала. Нагота действительно для оборотней была делом привычным. Человеческая одежда при обороте рвалась, ну или спадала мешком на землю, если вторая ипостась у кого – то была слишком уж мелкая, а сменную на задание с собой не потащишь. Специальная форма, разработанная лучшими умами королевства, по слухам, у оборотней так и не прижилась. Парни с боевого как – то обсуждали в столовой, что чудо – одежда трет, жмет, но что еще хуже – цепляется за шерсть, доставляя невыносимый дискомфорт. Но с другой стороны, цепляется и цепляется, лучше так, чем обнаженной ходить всем на радость.

– Я бы все же предпочла вначале получить форму. Джентльмен Вы или нет?

– Мы ее не держим. Не пользуется никто. Может и валяется где – то на складах, но ради Вас все запасы перебирать из – за одной тряпки никто не станет. Ида, Вы опять тратите мое время. Хотите практику, покажите мне зверя. Не готовы, дверь за Вашей спиной.

Ида предприняла последнюю попытку:

– У меня жених есть!

Брови поползли еще выше:

– И?

Понятно. Этого ничем не проймешь. У нее, собственно, оставалось три варианта. И каждый следующий хуже предыдущего. Она могла отказаться и уйти. Тогда плакали ее шансы хоть чему – то научиться. Могла обернуться в одежде. Но в этом случае пришлось бы топать обратно в казармы в чем мать родила. И, что еще страшнее, выходить из кабинета на потеху Ханту ей тоже пришлось бы обнаженной. Или же можно было раздеться сразу, пережить три минуты позора и уйти в одежде. Правда здесь тоже была заковырка. Снимет свитер, и Берна сразу же заметит диковинный кулон у нее на шее…

Ида замешкалась и на секунду малодушно склонилась к первому варианту. Но быстро себя одернула. Даже если Берна сдержит слово и напишет ей распрекрасный отчет, то дядя все равно узнает, что она баклуши била, а не опыта набиралась. Да и родители, если смотрят с небес, прямо там и сгорят со стыда. В конце концов, лентяйкой она не была никогда. Поэтому трусливое бегство пришлось из списка вычеркнуть. Осталось только выбрать, как именно она предпочла бы опозориться. Выйдет из кабинета голая – опозорится перед всеми. Останется без кулона – опозорится перед генералом.

Берна одной фразой лишил ее выбора:

– Артефакт свой сюда давайте.

Что? Как? Вот как он узнал? Ида невинно захлопала ресницами, цепляясь за шанс разыграть «дурочку», как за спасительную соломинку.

– Какой артефакт?