Седьмой
Я подёргался на месте, пытаясь решить, что мне делать – возвращаться к Анне и своим щенам, или всё‑таки догнать Эриха и…
Что и?
В драку полезть?
Во‑первых, совсем не равная выйдет драка. Во‑вторых, дисциплинарка. В‑третьих, решат, что у меня пост‑мортус синдром, буду месяц к психологу ходить.
И тут взвыла сирена.
Щены залаяли и тут же замолчали. Они умные, они всё понимают.
– Внимание, это не учебная тревога! – произнёс низкий женский голос. – База‑Каллисто под атакой! Всем пилотам проследовать на взлётные палубы! Всему свободному персоналу – действия по протоколу «Альфа‑два». Движение внутри базы будет ограничено через три минуты. Повторяю. Внимание, это не учебная тревога…
Я уже не слушал. Отпирал вольер со своими щенами, рядом Анна брала своих на поводок. Как хорошо, что мы оказались на псарне, сейчас начнется такая суматоха, что многим истребителям придётся стартовать без ботов.
– Я для наших ребят щенов возьму! – крикнула Анна зоотехнику, который суетился у вольеров, отпирая одну клетку за другой. Тот махнул рукой. К нему уже бежали другие ветеринары и даже неуклюжие болваны, которым в обычное время разве что клетки помыть разрешали.
Синтезированный голос вдруг прервался, и я услышал голос полковника Уильямса.
– Всем пилотам. Ребятки, взлёт по готовности. Защищайте базу любой ценой. Если они ударят по Каллисто…
Он замолчал. Договаривать не требовалось.
Если базу разрушат, мы все здесь погибнем, от пилотов и до умников. Через пару дней должен прийти грузовик с Земли, но всех он не эвакуирует.
– Я лечу с вами, – добавил полковник.
И вот тут мне стало страшно по‑настоящему.
Глава четвертая
На вторую взлётку мы с Анной выбежали первыми, в окружении стаи щенов – четверо моих и дюжины, бежавших за ней. Тут было ярко, шумно и уже людно. Все техники и все болваны носились как угорелые, поднимая «Пчёл» из ангара и снаряжая их. За стеной раскатисто бухало – с первой взлётки уходили в космос дежурные истребители третьего крыла. В воздухе остро пахло озоном, смазкой и химией.
– Синий два, синий два! – завопил я, будто меня могли не узнать. – Мустафа! Синий‑два!
Бородатый пузатый техник махнул, указывая на второй подъемник, принялся тыкать в планшет. Я от нетерпения мельтешил и подпрыгивал на месте, вокруг меня с лаем носились щены. Анна дёргала за руку и даже колотила кулачком своего техника, Дамира, пока тот не принялся поднимать из ангара её истребитель. Ворвались на взлётку ребята из фиолетовой и синей эскадрилий, мелькнули команды «Ос».
Взлётка – помещение огромное, вытянутое от центра базы. Одновременно здесь может стоять восемь истребителей. Но сейчас выкатили уже больше десятка, болваны откатывали их с лифтовых столов ближе к шлюзам и тут же поднимали новые. Жужжали тележки с боекомплектами, под ногами змеились силовые кабели и трубы заправщиков.
– Серёга! – вопил кто‑то. – Тащи шланг быстрее, что ты его…
На мат я внимания не обращал, да и нас с самого дитячества никто не стеснялся. Войны без мата не бывает.
«Пчелу» для Анны наконец‑то подняли. Конечно, это была новая «пчела», старая развалилась на молекулы в бою, но её искин был поднят из бэкапа, а все настройки приведены к привычным. У техников считается особым шиком сделать новую «пчелу» неотличимой от старой, даже царапинки порой карябают в кабине. Но сейчас, конечно, на это времени не было.
Анна, едва увидев поднимающийся фонарь кабины с зелёной цифрой «1», принялась раздеваться. Стянула водолазку, стала выбираться из штанов. В норме я бы отвернулся из вежливости, а сейчас даже мысли не возникло, принялся раздеваться сам. Взлётка уже была заполнена голыми и полуголыми подростками – в костюм лезешь совсем без одежды.
– Протонка на твоём – три четверти заряда! – Мустафа потряс меня за плечо. – Не успеваем!
– Ракеты навесьте! – отмахнулся я.
Пол рядом со мной разошёлся, снизу, из тёмного ангара, начал подниматься «синий‑два».
– Храни Аллах! – сказал Мустафа и побежал к другому лифту.
Да, с религией у нас тут всё сложно.
«Пчела» была новенькая и холодная, в баки только что закачали жидкий водород. По броне бежали струйки сконденсировавшейся воды, от боков истребителя шёл туман.
– Болван, ракеты по тяжелой навеске! – приказал я проходящему мимо роботу. – Нет, стой! Подсади вначале!
Тащить лестницу времени не было. Можно было запрыгнуть, без грузилова это совсем просто, но я боялся перемахнуть через «пчелу».
Болван послушно поднял меня, вытянув руки на максимальную длину. Я уцепился за край короткого крыла, легко подтянулся, вскарабкался. Титан был холодным как лёд. Колпак кабины начал открываться.
Щены внизу завизжали, возмущаясь.
– Снарядить боты! – скомандовал я болвану. – Потом ракеты! Живо!
Пока болван отпирал люки подвешенных к корпусу ботов (щены запрыгнут в них сами) я забрался в кабину, вполз в противоперегрузочный костюм. Тот зашумел, раздуваясь, подстраиваясь под мою тушку и налаживая тактильное управление. Я нахлобучил шлем и сразу услышал голос дежурного:
– Второе крыло, кто готов?
– Синий‑два, три минуты, – ответил я.
– Синий‑один, только поднимают «пчелу», – сказал Паоло.
Я даже не заметил, когда он успел прибежать на взлетку.
– Зеленый‑один, тридцать секунд, – сказала Анна.
Ого! Какая же она шустрая!
– Черный‑один, готов.
Круто. Марсель со своим напарником Даниэлем успели сесть в «осу» первыми.
– Черный‑один, взлёт разрешаю. Всем взлёт по готовности! Вывожу оперативную карту.
Завыли двигатели «осы», стоящей на правой полосе. Она медленно покатилась к шлюзу, огибая застывшую впереди «пчелу» без экипажа. Болваны неуклюже разбегались с дороги.
У меня на пульте загорелись четыре зелёных огонька – боты были снаряжены. Я отметил это краем глаза, а сам принялся изучать появившуюся на колпаке кабины карту.
Выглядело всё очень серьёзно.
