Смертельно фиолетовый

Лорел сделала глубокий вдох.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, и обещаю тебе об это подумать.

– Вот и хорошо, – сказала Кейт, изящно закруглив разговор и поставив чашку на стол. – Держи меня в курсе событий. Обещаю вернуться как можно скорее.

На этот раз уже Лорел, поддавшись порыву, обняла ее.

– Позаботься о себе и о девочках. Это все, что сейчас имеет значение.

 

* * *

 

Поднявшись по лестнице, агент Уолтер Смаджен дал себе пару секунд, чтобы успокоить дыхание. Прошло чуть больше шести недель с тех пор, как он был в офисе в последний раз, но там ничего не изменилось.

Стеклянная витрина для мороженого так и заменяла Кейт рабочий стол, а стены по‑прежнему были оклеены обоями с танцовщицами канкана. Тем не менее все казалось ему новым. Он одернул серую куртку, поправил брюки, убедился, что ремень надежно застегнут. Он похудел почти на пятнадцать килограмм, поправляясь после ранения в живот, и хотя его кишки, в которые всадили три пули, все еще побаливали, чувствовал себя более здоровым, чем все последнее десятилетие.

Если бы еще ночные кошмары прошли…

Он пригладил редеющие волосы, вошел в центральную дверь и двинулся по коридору, как сотни раз до того, прислушиваясь к голосам из переговорной. Офис ему очень нравился. По телефону Кейт упомянула, что Лорел собирается расширить его, прибавив левую половину второго этажа, чтобы у них было больше места, но он с самого начала чувствовал себя здесь по‑особенному.

Уолтер остановился в дверях переговорной.

– Я вернулся.

Лорел, сидевшая во главе стола, обрадованно улыбнулась.

– Уолтер!

Она встала и пошла к нему.

Они не виделись несколько недель, и, как обычно, ее удивительная внешность заставила его остолбенеть. Конечно, ему и раньше встречались рыжие девушки, но ни у кого не было такого глубокого, насыщенного рыже‑каштанового оттенка волос, и таких глаз – голубого со звездочкой и зеленого. Даже при росте чуть меньше метра шестидесяти она производила неизгладимое впечатление.

Он наклонился и похлопал ее по плечу.

– Я снова в строю, босс. Подключайте меня к работе.

Лорел улыбнулась, и он почувствовал себя так, словно вернулся домой.

– Как же я рада тебя видеть!

Она подхватила его под руку и повела к столу.

Нестер сидел на противоположной от них стороне. Кивком он поздоровался с Уолтером.

– Рад, что ты вернулся, старина. Мы по тебе скучали.

– Спасибо, парень, – отозвался Уолтер, переводя взгляд на доски возле стены. Одна посвящалась Эбигейл Кейн, вторая – пропавшему пастору Зику Кейну. Центральную из трех выделили под текущее дело.

– Итак, у нас три расследования.

– Совершенно верно, – подтвердила Лорел, усаживая его на стул, а потом занимая свое место во главе стола. – В первую очередь мы сейчас занимаемся нашим главным делом, убийством Виктора Виттрона, бывшего мужа Кейт и адвоката «Маршалл энд Каттинг» в Сиэтле.

Он вгляделся в список подозреваемых.

– Мы вчера разговаривали с Кейт. И я возвращаюсь на полную нагрузку. Никаких двух‑трех дней в неделю, ясно? Так что давайте посмотрим. У нас есть Кейт Виттрон, что само по себе безумие, Керсти Виттрон, сучка, разрушившая чужую семью, партнер из юридической фирмы Мелисса Каттинг, член городского совета Эрик Свелтер и большой знак вопроса в качестве подозреваемого.

Он подумал, что у адвокатов вроде Виттрона врагов может быть куда больше.

– Я сейчас еду в Сиэтл, допросить Мелиссу Каттинг. Хочешь меня сопровождать? – спросила Лорел.

Еще бы он не хотел!

– Да. – Уолтер встал и выпрямил спину. Приятно было снова оказаться в эпицентре событий. Да, раны еще побаливали, но он был жив, а это что‑то да значило. Чувство вины за смерть женщины, которую он должен был защищать, будет преследовать его всегда, но его придется приберечь для одиноких ночей. Сейчас же он был здесь, и ему предстояла работа.

Уолтер посмотрел на фотографию Мелиссы Каттинг. Довольно симпатичная.

– Думаешь, у нее был роман с Виктором Виттроном?

Он кивнул на линию, соединявшую их имена.

– Мы допускаем такую возможность, – кивнула Лорел.

Уолтер изучил снимок жертвы. Да, работенка предстоит нешуточная.

– А что значат леденцы?

– Пока не знаю, – сказала Лорел, поджимая губы, как делала обычно в задумчивости. Было в ее интеллекте что‑то пугающее. – Они могут значить что угодно. Убийство произошло через месяц после Валентинова дня, так что конфеты могут быть просто конфетами или могут означать неудачный роман, или неразделенную любовь, или что‑нибудь вообще не связанное с ними. Для гипотез пока слишком рано.

Уолтер не отрывал взгляда от трех досок.

– В убийстве как будто есть нечто ритуальное.

– Возможно, – согласилась Лорел. – Это мы узнаем, если будет следующее. Но пока разбираемся с этим. Не исключено, что у жертвы была интрижка с коллегой по работе, и есть указания на то, что его жена тоже крутила роман.

Уолтер кивнул.

– Обычно все сводится к сексу или к деньгам, не так ли?

– Обычно да, – кивнула Лорел. – Мы запросили ордера на обыск телефонов и банковских счетов, но на советника их вряд ли выдадут.

– Я работаю над этим, – вставил Нестер.

Телефон Лорел заиграл детскую песенку, и она испустила тяжелый вздох.

Уолтер изумленно задрал брови. Это было на нее не похоже.

– По неизвестной причине любимым развлечением моей матери в последнее время стала замена рингтонов у меня в телефоне. – Она нажала на кнопку громкой связи. – Сноу.

– Привет, это Гек, – громыхнул в динамике его голос.

– Привет. Ты на громкой с моей командой, – предупредила она.