Смертельно фиолетовый
– Мисс Каттинг будет готова поговорить с вами через минуту. Пожалуйста, присаживайтесь.
Голос ее стал холодным. Она развернулась – слегка резковато – и зашагала прочь.
Лорел обратила внимание, что большинство дверей кабинетов закрыты. Что, все скорбят по усопшему? Или сильно заняты? А может, вообще не пришли на работу? Взяли отгулы и сидят по домам. На всем этаже царила пугающая тишина.
– Я не переусердствовал? – спросил Уолтер, обходя стол по кругу, чтобы сесть.
– Не думаю. По‑моему, ты выбрал правильный тон. – По опыту Лорел, личные ассистенты крайне редко вступали в обсуждение жизни своих шефов – если только не оказывались в объективе телекамеры. Видимо, для этой ассистентки просто присутствия агентов ФБР было недостаточно.
Лорел налила себе стакан воды, сделала глоток и присела. Переговорная была скромнее холла: кресла кожаные, но не роскошные, картины американских художников, но без претензий. Она узнала полотно Селцера с восходом солнца на одной стене и горный пейзаж Вигхорста на другой. Кажется, по пути в переговорную они проходили мимо Дональда Тига[1].
В двери молча вошла женщина. Молодая – около тридцати, – с длинными черными вьющимися волосами, темными глазами и блестящей коричневой кожей. У нее были полные алые губы, рост – не меньше метра семидесяти.
– Добрый день. Я Тима Сэки, младший партнер. – Она убрала волосы за ухо. – Мисс Каттинг на совещании, будет через несколько минут. Она подумала, я могла бы тем временем ответить на ваши вопросы.
Тима выдвинула стул и грациозно опустилась на него, держа спину очень прямо и сохраняя бесстрастный тон.
Лорел дала Уолтеру сигнал начинать. Ему было полезно повести беседу самому, чтобы заново вжиться в роль агента.
Не выпуская кружку с кофе из рук, он обратился к Тиме:
– Во‑первых, сочувствую вашей утрате, мисс Сэки.
– Спасибо, и прошу, называйте меня Тима.
Она закинула ногу на ногу, но спина ее так и осталась прямой. Возможно, до того как стать адвокатом, она была танцовщицей. Ее имя и внешность указывали на происхождение из Ганы, равно как и телосложение, и высокие скулы. Она была объективно очень красива.
– Хорошо, Тима, – сказал Уолтер. – У вас есть какие‑нибудь идеи насчет того, кто мог желать Виктору смерти?
Тима покачала головой, и ее волосы выскользнули из‑за уха.
– Нет. Наш отдел занимается уголовными делами, и мы защищаем обвиняемых в преступлениях, но обычно мы побеждаем.
– Как насчет семей жертв? – вмешалась Лорел.
Тима кивнула.
– В последние пару месяцев мы получали несколько угроз. Я составлю для вас список и сразу же вышлю. – Ее глаза наполнились слезами. – Виктор был хорошим человеком.
Она подняла одну руку:
– Вы можете мне не верить – он ведь защищал преступников, но в свободное время Виктор помогал людям. Он всех нас вдохновлял.
Уолтер мягко улыбнулся.
– Мы слышали, у него был роман.
Тима вздрогнула и нахмурила брови.
– Понятия не имею, о чем вы.
– День святого Валентина имел какое‑то значение для него или для тех дел, что вы вели? – спросил Уолтер. Они решили пока не обнародовать деталь с конфетами, которые затолкали Виктору в глотку.
– Нет. Простите. Это было месяц назад. Почему вы спрашиваете?
– Извините, что заставила ждать. – В переговорную вошла женщина с густыми темными волосами, распущенными по плечам. – Я Мелисса Каттинг.
Лорел поднялась со стула.
– Я специальный агент Лорел Сноу, а это агент Смаджен.
Уолтер тоже встал.
Ни Лорел, ни мисс Каттинг не протянули друг другу руки, поэтому рукопожатия не последовало. Лорел это вполне устроило.
– Прошу, садитесь. – Мисс Каттинг выдвинула себе стул. На ней был черный костюм с юбкой, на добрую ладонь не доходившей до колен, и блузка персикового цвета с низким вырезом, открывавшим ложбинку на груди. Она была стройная, в отличной физической форме. Из украшений на ней сверкало изумрудное ожерелье и такие же серьги; на безымянном пальце левой руки она носила простое золотое обручальное кольцо и гигантский перстень с изумрудом и бриллиантами на безымянном пальце правой.
– Могу я предложить вам что‑нибудь помимо кофе и воды? – спросила она.
Лорел снова села, Уолтер тоже.
– Нет, спасибо.
– Мы сочувствуем вашей утрате, мисс Каттинг, – сказал Уолтер негромко.
– Спасибо, – ответила она. – Можете называть меня Мелисса. Нет нужды в формальностях, когда речь идет о жестоком убийстве, не так ли?
Уолтер выпрямился; Лорел тем временем пыталась прочитать выражение лица этой женщины. Помимо скорби в нем было еще нечто, чего она не смогла разобрать. Наверное, пора опять начать тренироваться на компьютерной программе, обучающей считывать мимику.
– Мы надеялись сегодня переговорить и с Фредериком Маршаллом.
– Он в долгосрочном отпуске, – сказала Мелисса, взмахнув рукой. – Около месяца назад они с женой разошлись, и он сильно переживал. Поэтому уехал на Аляску, в глушь. У него там охотничий домик, но связи с ним нет. Я прослежу, чтобы Фредерик позвонил вам, когда вернется.
Уолтер отхлебнул кофе.
– А почему он разошелся с женой?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – ответила Мелисса.
Лорел не понравился тон ее заявления. Пора было немного сбить с нее спесь.
– У вас с Виктором был роман? – поинтересовалась она.
Мелисса отшатнулась, как будто получила пощечину.
– Конечно, нет!
[1] Все перечисленные художники также известны своими работами на тему Дикого Запада.
