Совершенные. Эхо Равилона

Продолжая бормотать, девушка отошла от полок. Дух Аманды двинулся следом. Служанка перестала нервничать и теперь улыбалась, став по‑настоящему хорошенькой. Широко распахнутые невинные голубые глаза, вздернутый носик и румяные щечки делали Мальву очень привлекательной. Но главное – это цвет волос, который и привлек Аманду, стоило заметить выбившиеся из‑под платка пряди. План сложился в тот момент, когда архиепископ заметила волосы девушки. Светлые. Конечно, в них не было знаменитого серебра Вэйлинг, оттенок служанки оказался куда теплее, и все же… все же даже такая приманка наверняка сработает!

Аманда в карцере тонко улыбнулась.

Разрушитель силен, но под слоем скверны все еще находится Август Рэй Эттвуд. Одинокий молодой мужчина, страдающий от смертей близких, а самое главное – от потери любви.

Мысль о дочери снова заставила фантом задрожать. Женщина сжала зубы, возвращая себе спокойствие, а Духу – прочность.

Беспристрастный взгляд невидимого посланника оценивающе скользнул по тонкому стану служанки. Молода и красива. Выглядит искушающе‑непорочной – то, что нужно для соблазнения страдающего мужчины. Ее светлые волосы станут приманкой, а потом включится программа, вложенная Амандой в голову девушки. Несомненно, разрушитель не устоит. Он слишком одинок, и это еще одна его слабость. Одинок и нуждается в тепле. В понимании. В утешении. В телесной ласке, наконец! Юная горничная даст ему все это.

Аманда в карцере кивнула своим мыслям. Она не ощущала ни доли раскаяния. Она солдат. И в этой войне обязана использовать все возможные средства, чтобы победить. Мальва станет одним из крючков, на который архиепископ насадит разрушителя. Глазами и ушами, доверенным лицом, лазутчиком, который и сам не знает, что он – лазутчик. Женщина, делящая с мужчиной постель, способна на многое! Особенно под чутким руководством самого архиепископа Святой Инквизиции.

Фантом наклонился к уху служанки, тонкие невидимые пальцы Духа легли на виски девушки, погружаясь в ее разум.

– Слушай меня, Мальва, – тихо, но четко произнесла Аманда, – слушай и запоминай. Вот что ты должна сделать…

Горничная кивала, послушная чужой воле.

Выслушав, она сняла фартук и чепец, расчесала длинные волосы. Пощипала щеки и губы, чтобы они сияли ярче. И вышла за дверь.

Фантом за ней не пошел. Бесплотный Дух вернулся обратно в карцер и, снова соединив с ним плоть, архиепископ некоторое время лежала на полу, приходя в себя. И улыбаясь. Первый пункт ее плана прошел великолепно. Мальва сделает то, что ей велено.

***

– Что ты здесь делаешь?

Я остановился в дверях своей комнаты.

У стола суетилась девушка. И первый взгляд на ее длинные светлые волосы заставил сердце болезненно забиться.

Служанка охнула и выпрямилась.

– Господин! Господин Август! – задрожал ее голос, глаза испуганно распахнулись. Словно она внезапно осознала, что стоит в комнате того самого убийцы, держа в руках фарфоровый чайник. Закусив губу, девушка судорожно вздохнула и снова посмотрела на меня – уже увереннее. – Меня зовут Мальва, господин. Я принесла вам чай.

– Я не просил.

– Я это знаю! Но… – Она снова прикусила пухлую губу. – Вы ничего не едите. Я принесла чай и печенье, взяла на кухне…

– На меня не действуют яды, Мальва.

– Что? – наполнились слезами голубые глаза. – Я не желаю отравить вас, господин Август! Лишь позаботиться.

– Позаботиться?

Я отошел от двери. Мальва поставила чайник на стол и пригладила волосы. Белый свет лампы прокатился по прядям, делая их почти серебряными. И так сильно напоминая о другой девушке… Створка за моей спиной со стуком захлопнулась, а скверна внутри всколыхнулась. Служанка вздрогнула, и на миг ее лицо стало испуганным, но девушка быстро взяла себя в руки.

– Простите меня, господин Август! – быстро произнесла она. – Я не хотела вам помешать! Но я… я лишь желала услужить вам! Сделала чай, как учила бабушка. Немного мяты и липы, джем и печенье…

– Тебя кто‑то послал ко мне?

– Нет, что вы! – моргнула она, едва не плача.

– Сама. – Я неторопливо обошел горничную, заставляя ее учащенно дышать и вздрагивать.

– Да, господин! Послушайте… Я из маленького городка, сирота, у меня есть лишь бабушка, которая пригрела и воспитала, ее зовут Клара. В прошлом году Клара ослепла. И я готова на все, чтобы ей помочь.

– Ты осталась из‑за денег?

– Вы меня осуждаете?

– Нисколько. Я сам предложил оплатить работу.

– Да. – Она снова прикусила губу. У девушки это получалось довольно трогательно. – Сами предложили. Но я… я… Я заметила, что вы голодны. И решила… прийти.

– Вот как? – взлетели мои брови.

– Я принесла чай….

– И?..

– Вам… одиноко. – Она опустила взгляд и отчаянно покраснела.

– Ты меня не боишься?

Я подошел ближе. Девчонка оказалась довольно высокой. По волосам снова прокатился блик света. И словно вторя – с моих волос упали и разлетелись веером искры. Девушка подпрыгнула.

– Боюсь. – Но тут Мальва подняла голову и твердо посмотрела в мои глаза. – Но я много чего боюсь, господин. И инквизиторов даже больше, чем вас. Сейчас я уверена, как никогда, что поступаю правильно. Я хочу… служить вам. Стать личной горничной. Буду приносить еду, стирать вашу одежду, убирать постель… Я умелая горничная. Не сомневайтесь. И еще…

Девушка сделала шаг назад, в столб солнечного света. Отчаянно закусила губу. Но взгляд не опустила, смотрела на меня, не отрываясь. Пока ее пальцы торопливо расстёгивали пуговицы на платье. Ткань зашуршала, сползая с плеч, оголяя грудь, потом живот и бедра. Оставшись в белье, Мальва гордо расправила плечи, в ее взгляде появилась дерзость. И что‑то еще…

Я всмотрелся внимательнее. Страх, да. Несомненно, он все еще был здесь, дрожал в светло‑голубых радужках, но зрачки уже затягивали этот страх тьмой просыпающегося возбуждения.

– И – еще, – многозначительно прошептала Мальва, краснея щеками.

Мой взгляд зацепился за ее руки – широкие ладони, крепкие пальцы. Как быстро она разделась…

– Значит, постель ты готова не только убирать, но и согревать, – подытожил я.