Совершенные. Эхо Равилона

Я снова дернула Джему за собой. Камни, стены, руины, песок… Весь путь, который мы одолели днем, теперь отменялся этим забегом в обратную сторону! Мы неслись, уже не разбирая дороги, все слилось в серебристо‑черную ленту. Воздух драл пересохшее горло, мышцы ныли. Джеме приходилось еще хуже, короткий взгляд – и стало ясно, что долго девушка не продержится.

Просвет между домами, залитый лунным светом, выглядел как надежда. Или как ловушка, ведь за каждым поворотом могла притаится новая опасность. Но деваться нам было некуда. Позади напирала отвратительная стая хитиновых монстров. Еще рывок!

И мы оказались в тупике.

Дальше бежать было некуда: выход из проулка перегородила рухнувшая стена. Тяжело дыша, мы с Джемой встали спина к спине, обернулись, вскинули наше жалкое оружие. Юстис прижался к камням, его лицо в свете луны стало почти прозрачным. Из‑за поворота выползла первая сколопендра. Огромная. Величиной с волка и угрожающе вскинутыми клешнями. За ней показалось сразу несколько многоножек. Они ползли, шурша сочленениями тел и дергая усиками, словно принюхивались. Я крепче сжала кинжалы.

– Заберем сколько сможем. Да, Вэйлинг? – сказала Джема.

Я покосилась на рыжую. У меня все еще был козырь – атмэ, но я до последнего не желала показывать его Ржаник. Наличие духовного оружия будет слишком сложно объяснить. Но, кажется, если я им не воспользуюсь, объяснять будет уже некому!

– Алое пламя души согреет мрак вечной ночи, – добавила Ржаник шепотом. – И мрак падет.

Древний девиз Аннонквирхе и миротворцев, слова, с которыми они шли на бой. Я никогда в них не верила, ведь от слов редко бывает хоть какой‑нибудь прок. Но сейчас почему‑то повторила:

– Алое пламя души…

Огромная многоножка проползла вперед, вскинула клешни. И… замерла. Твари за ней напирали, толкались, двигались, но приблизившись, вдруг тоже останавливались, словно упираясь в невидимый барьер.

– Что происходит?

Я не знала. Жутковатые твари шелестели хитином, дергали мерзкими головами и потрясали зазубренными конечностями, но… не нападали. Их тела бились, словно не в силах преодолеть преграду.

– Они… уходят?

Бледная до синевы Джема внезапно широко улыбнулась. Ее губа от этого движения треснула, но девушка даже не заметила. Глаза сияли от радости.

– Уходят! Твари убираются прочь! Вэйлинг, ты видишь? Видишь?

Я видела, конечно. Но совершенно не понимала причин этого бегства. Сколопендры не просто уходили, они словно… боялись. Но чего?

Обернулась, нервно оглядывая развалины. Логичнее всего предположить, что рядом затаился куда более страшный хищник, и именно его присутствие прогнало многоножек. Но камни казались застывшими, а песок неподвижным. Никто не выпрыгивал из‑за стен, чтобы перекусить загнанной в ловушку закуской.

Тогда в чем дело?

– Проваливайте! – Джема потрясла мечом. – Прочь!

Обернувшись ко мне, девушка снова улыбнулась.

– Сила Духа, Вэйлинг! Это слова! Девиз миротворцев! Он прогнал тварей. Понимаешь? Так вам!

Ржаник потрясла кулаком. Последняя многоножка уползала, растаяв в песках.

Я скептически хмыкнула.

Девиз? Слова? Прогнали тварей? Хорошо бы, но что‑то я никогда не слышала о подобном. И что‑то мне все это совсем не нравится! Вместо радости спасения я ощущала скорее тревогу.

Джема тряхнула напоследок кулаком, осела на песок и прикрыла глаза. Выглядела девушка изможденной.

– Похоже, здесь действительно безопасно, – пробормотала я, все еще осматриваясь. – Но лучше не расслабляться. Отдохни, Ржаник.

– Разве ты не устала? – Джема не открыла глаз.

– С ног валюсь, – соврала я. И заметила ехидную усмешку Юстиса. Дух наследника явно не верил мне. Интересно, что он успел увидеть, когда выброс перенес нас в Равилон? Увидеть и понять? Догадался ли наследник о совершенном ритуале? Уж он‑то точно знает, как тот проходит…

Впрочем, какая разница.

В камнях скалился не наследник Империи, а лишь его жалкие останки, неведомым образом все еще сохраняющие подобие жизни. Но надолго ли?

– Что будем делать? – Джема потерла виски.

Переплетение темных улиц теперь выглядело ловушкой, поджидающей жертв. И мы решили, что жара – все‑таки более приемлемый вариант. Соваться во тьму, населенную неизвестными тварями, – слишком рискованно. Даже Юстис, до этого нещадно нас подгоняющий, сейчас лишь гневно смотрел во тьму, понимая, что идти туда самоубийство.

– В Аннонквирхе сегодня подают запеченную утку, – словно услышав мои мысли, задумчиво протянула Ржаник. – Помнишь? Ее всегда подавали в конце недели. Утка с яблоками, капустой и картофелем. И еще брусничный морс. Вот бы нам сейчас туда…

– Прекрати, – оборвала я. – Не надо об этом думать. Мы доберемся до границы, вот увидишь. Я подежурю, а ты поспи. Разбужу через пару часов, – обернулась я к Джеме, которая лишь слабо кивнула. Меня ее состояние изрядно беспокоило. Я и сама уже не помню, когда нормально ела и спала, а Ржаник и вовсе выглядела полудохлой. Возможно, то, что сделала с нами Аманда, слишком сильно повлияло на девушку.

Я снова поймала внимательный взгляд Юстиса и, не сдержавшись, показала ему неприличный жест. Принц презрительно закатил белые глаза и отвернулся.

Вот и отлично. Только его недовольных взглядов мне не хватало!

Выпустив на волю Опиума, который тут же куда‑то умчался, я решила обойти пятачок пространства, ставшего нашим убежищем, и поразмышлять. То, что прогнало тварей, все еще оставалось неясным, а могло быть просто случайностью. Или везением.

Но в голову поневоле закрадывались иные мысли. Каких размеров могут достигать подобные чудовища? И сколько их прячется в паутине засыпанных песком улиц. А главное: кто еще скрывается в проклятом Равилоне?

Выходит, расклад хуже, чем я думала. Днем нас прикончит жара, а ночью – твари, выползающие на охоту.

Не став спорить, Джема завернулась в покрывало и снова закрыла глаза. Юстис отошел во тьму, словно даже призрачный свет луны его беспокоил. Я окинула его неприязненным взглядом. И какой толк от этого Духа, плетущегося следом? Ни защиты, ни помощи… Только недовольные гримасы, которыми нас исправно награждает его высочество!