Стамбул-Москва. Я тебя не отпускал
Я, конечно же, не Наташа. И попа у меня оставляет желать лучшего. По крайней мере, по версии почти бывшего мужа.
И вообще, я приехала на море, чтобы просто забыться после гадкой измены благоверного, а не выслушивать нелепые комплименты местных самцов…
– Это возмутительно!– кричу я вслух самой себе, чувствуя, как закипает кровь внутри, а в висках начинает яростно пульсировать. Разворачиваюсь на каблуках (ну, допустим, каблуков не было, были шлепки на ровной подошве, но все же я привстала на цыпочки…), тут же мечу, словно бы стрелами, взглядом в наглого козла, который стоит напротив и осмелился мне это сказать.
Я ему кто? Он вообще где?!
И это сервис пять звезд?!
Яростно подлетаю к мачо в белом поло и темно‑синих шортах. Хочется в буквальном смысле надавать ему пощечин за то, что вот так на ровном месте просто взял и унизил меня перед другими туристами, мирно отдыхающими у бассейна.
– Ты что себе позволяешь, баран?!– начинаю злобно рычать на русском. Когда вижу, что его глаза округляются и он явно меня не понимает, раздраженно хмыкаю,– успел выучить только одну тупую фразу?! Местом работы не ошибся, кочегар?! Поворачиваюсь к сопровождающей меня менеджеру, трясясь от ярости и уже на английском выдаю,– немедленно отведите меня к начальству и сообщите мне имя… этого…
Девушка почему‑то очень бледная и испуганная.
Что‑то блеет невнятное.
На самом деле, на ее месте я бы тоже труханула. Ну а как?
Ты тут пытаешься представителю ведущей российской туркомпании впарить свой отель как образчик люкса и респектабельного комфорта, а все усилия портит какой‑то говноработничек по найму из глухой турецкой деревни, который словно бы в первый раз в жизни видит белую женщину, не умеющий держать ни язык за зубами, но другие длинные (ну, я почему‑то так решила, что они обязательно должны быть длинными) органы.
Повисает неловкая и неопределенная пауза.
Баран, к слову сказать, природа которого явно не обделила эффектной внешностью, пусть и отыгралась на мозгах, продолжает удивленно на меня взирать. С длинной, судя по фактурности синих шорт, тоже, видимо, все и правда в порядке… Невозмутим. Улыбчив. Туповат на вид. Ну, как все красавцы…
А я только еще сильнее бешусь от этой его реакции, потому что на его лице ни грамма испуга или сожаления, а какое‑то даже веселье. Нет‑нет, он не улыбается, но ему явно смешно! Смеется он, козел!
Ничего! Еще посмеется!
– Вы оглохли?!– снова раздраженно поворачиваясь к менеджерше,– приведите сюда кого‑то из начальства или я немедленно съезжаю из отеля с соответствующими отзывами!
На нас сейчас, кажется, смотрит весь бассейн. Кто‑то высовывает любопытные, намазанные солнцезащитным кремом мордашки, из синей глади воды. Кто‑то приподнял свои сверкающие маслом с каротином спинки и выгибается, чтобы созерцать очередное «шоу с участием русской». И в этот самый момент со стороны ближайшего от нас шезлонга, на котором развалился пузатый мужик, похожий на тюленя, держащий в руках телефон, я слышу «классная попка, Наташшааа»…
5.Позорище
Господи. Вот теперь я точно знаю истинный смысл выражения «провалиться под землю». Так стыдно, что щеки вспыхивают таким пламенем, словно бы я полдня жарилась под солнцем без уф‑ фильтра…
С чего вообще я решила, что это меня должны одарить таким «комплиментом»? Только за то, что мое парео полупрозрачное и видно купальник? С чего вообще я решила, что моя немаленькая пятая точка заслуживает особого внимания? Идиотина… Какая же идиотина…
Этот тюлень, и как оказалось, русский, просто видео смотрел и ржал, а я… Я устроила тут балаган. Господи…
– Экскюз ми,– прокашливается, наконец, несчастный молодой мужчина, на которого я обрушила свой нелепый гнев,– хав кэн ай хэлп ю?
Господи, он спрашивает, чем он может мне помочь, а я стою вся опозоренная… Кажется, сейчас все смотрят на меня и угорают…
Дура, дура… Вечно витаю в своих мыслях и ничего не вижу дальше собственного носа…
Чем помочь?
Прикопать меня в песке. Желательно, чтоб голова не торчала. Стыдоба и позорище. Впору съезжать из отеля…
– Сорри…– шепчу я, подняв руки с сигналом капитуляции.‑Сорри…
Хочу сбежать отсюда побыстрее. И есть пропало любое желание…
Снова разворачиваюсь на умозрительных каблуках и теперь уже сама несусь обратно к зданию отеля мимо сопровождающей меня недоумевающей менеджерши.
– Спасибо, но я забыла таблетки в номере‑ говорю я ей и молниеносно ретируюсь в номер, когда она‑таки смогла меня догнать.
Мне понадобилось не менее трех часов, чтобы преодолеть стыд и снова явить свою физиономию миру. Немного позагорала на большой террасе в номере‑ хоть какой‑то заряд витамином Д. Но не смогу же я отсиживаться здесь все выходные? Надеюсь, мое позорище забыто и оставлено в прошлом. Кто хотел‑ уже посмеялся, а кто не понял‑ прошел мимо.
Предусмотрительно напялила на лицо самые большие свои солнцезащитные очки и соломенную шляпу с гигантскими полями‑ и понеслась на пляж. Инкогнито. Без ревизирского апломба.
А что, так тоже полезно. Одно дело, когда они будут расшаркиваться передо мной, а другое‑посмотреть на реальное положение дел. Нежданчиком…
А каким может быть положение дел в пятизвездочном отеле после отвратительной серости моих суровых будней? Конечно же, восхитительным.
Вода в море прохладная и освежающая. Все‑таки сейчас не особо сезон, но мне все равно классно. Я не сижу, как большинство туристов, в подогреваемых бассейнах, а предпочитаю большую воду. Мы в детстве с девчонками в деревне в речке и в более холодной купались.
Что уж говорить про солнце. Даже в час‑пик оно сейчас просто восхитительно. Мне хорошо, спокойно, сладко и приятно… Упоительно и умиротворяюще. Исцеляюще.
Все уже начинает налаживаться, пока не слышу звонкий женский смех со стороны бара у пляжа, куда автоматически перевожу глаза и застываю… Тот самый мачо‑ сотрудник отеля. Сиди в обществе двух отдыхающих девиц, а они медом перед ним растекаются. Фу, аж тошнит! А он что, не работает вообще? Его за что тут держат? Для того, чтобы миловался с богатыми туристками?!
Расслабленность как рукой сняло.
