Станешь моей сегодня

Марк отнимает мои руки от груди и снова придавливает меня сверху. Но не торопится теперь. Гладит, целует везде, куда может достать.

Головка касается входа. Я чувствую, какой он там, и паникую пуще прежнего.

Совершенно точно – это не мой размер. Физиологическая несовместимость очевидна.

Мне, но не ему.

Марк снова гладит меня внизу живота. Раскрывает, касается легко, без прежнего нажима.

Я охватываю его, будто ища защиты. Хоть защищаться нужно мне как раз от него самого.

Он обнимает крепче и толкается.

– Не зажимайся так, Соня. Не хочу, чтобы тебе было больно… Слышишь меня?

Ладно. Куда теперь деваться?

Миллер – взрослый, опытный мужчина, загубивший, я уверена, не одну девственность. Подчиниться? Ну, окей.

Закрываю глаза, развожу руки и расслабляюсь до состояния тряпичной куклы.

Сильная мужская рука протискивается под спину и обхватывает у основания шеи, грубо удерживая на месте.

Не успеваю среагировать, как чувствую тяжесть и резкую боль. Она прошивает насквозь.

На мгновение перед глазами падает мутная пелена. Глаза наполняются влагой.

Толкаюсь, что есть сил, в каменную грудь и прикусываю мужское плечо.

Кажется, что‑то мычу… и замираю в ожидании нового толчка.

Сердце гулко отбивает удары.

Марк двигается очень медленно, растягивая и наполняя. Он, действительно, осторожен. Но мне больно просто от того, что он внутри.

Слышу глухой стон. И понимаю – ему хорошо сейчас, здесь, со мной.

Чувствую, как расслабляется удерживающая мой затылок ладонь. Ещё одна мужская рука осторожно касается лица, отводит влажные пряди с моего лба, гладит щёку.

– Всё‑таки, сделал больно? Сонечка…

Осторожно целует в губы. Но не выпускает.

И от этого нежного "Сонечка…" у меня теплеет в груди.

Молчу.

– Потерпи чуть‑чуть, малышка…

Он отстраняется и входит снова. Быстрее. Больнее. Целует глубоко и повторяет движения бёдер.

Знаю, что нужна ему сейчас. Но обида застилает разум.

"Я делаю больно, но ты терпи…"

Не могу терпеть! Мне нужен тайм‑аут!

С силой отталкиваю Марка.

Не ожидая от меня такой прыти, он разжимает руки. И я оказываюсь на свободе.

– Ты меня с ума сведёшь, – выдыхает он.

Соскакиваю с кровати, морщась от болезненных ощущений внизу. Подхватываю футболку с пола и прячусь в ванной, закрывшись на замок.

Боже, ну и вид! Осматриваю себя с каким‑то мазохистским любопытством.

Меня трясёт крупной дрожью. Крови не так уж и много, но она есть.

Марку, наверное, тоже сейчас понадобится ванная. Благо, она здесь не одна.

Сажусь на бортик и беззвучно плачу.

Зная, что мне больно, он продолжил мучить… Я не заслуживаю сострадания?

Что я чувствую к нему теперь? Если по‑честному?

Марк – всё тот же потрясающий мужчина. Умный, сильный, справедливый. Волшебник, выигрывающий даже самые безнадёжные дела.

Просто он – не для меня.

– Софья! Откуда кровь?! – раздаётся совсем рядом.

Свет включил. И теперь дёргает ручку двери.

Не хочу его видеть. И чтобы он видел меня.

– Если ты про ту, что у тебя на члене – вариантов не много…

Вот кто меня за язык тянул…

– Открывай! – ревёт он.

Странная реакция, вообще.

– Пожалуйста, воспользуйся ванной на первом этаже. Мне нужно немного времени.

Замок трещит и разлетается. В дверном проёме возникает Миллер. В красивых карих глазах полыхает дьявольский огонь – он в бешенстве. Руки и низ живота перепачканы моей кровью. Жуть. Спасибо, хоть штаны надел.

Становится по‑настоящему страшно.

– Это какая‑то масштабная подстава? Или просто рассчитывала заработать шантажом?

– Не понимаю…

Встаю и отступаю к зеркалу. Марк надвигается скалой.

– Я привожу домой шлюху, которая оказывается вдруг девственницей…

Не даю ему договорить. При слове шлюха срабатывает какой‑то потайной механизм самозащиты. И я, словно со стороны, вижу собственный кулак, впечатывающийся прямо в высокомерную миллеровскую рожу…

Он ловко уклоняется, но я задеваю скулу.

Вижу словно в замедленной съёмке, как Марк хватается за щёку. Злорадствую не больше секунды и несусь мимо него к двери.

Но подлетаю над полом. Он перехватывает меня за живот и тащит в комнату. Швыряет с силой на кровать, наваливается сверху и до боли вжимает мои запястья в матрас.

– Куда собралась, аферистка? Мы не закончили.

– Марк…

Ёрзаю под ним. И понимаю, что на этот раз эффект неожиданности не поможет.

– Внимательно слушаю.

– Больно.

– Мне тоже. Ну да ты в курсе.

Он перехватывает мои запястья одной рукой. Второй приподнимает мой подбородок.

– Кто надоумил?

– На что?

Он устало выдыхает и склоняется к моему лицу.

– Не будем разговаривать, я понял.

Фух… Пронесло похоже. Он понял.