Тайна Дома трех вязов

Погода соответствовала настроению. Над поместьем нависло серое небо. Пахло опавшими листьями и сырой землей. Пока Патрис, шофер, доставал из багажника лимузина чемоданы, Форестье оглядел фасад. «Дом трех вязов»… Впервые услышав это название, он представил себе небольшую виллу или мрачное поместье, затерянное в руанской глуши. Однако дом с выступающими темными брусьями поражал своим видом: высокий, массивный и построенный основательно, хотя и без особых архитектурных изысков. Особняк явно отражал высокое положение и богатство владельца.

Они вошли. Холл был украшен охотничьими трофеями и средневековым оружием, что придавало помещению мрачный вид. На круглом антикварном столике стояло несколько семейных фотографий.

– Господин граф надеялся приветствовать вас лично, но его задержали неотложные дела…

– Не беспокойтесь, Анри. Я понимаю, насколько занят хозяин дома.

– Я провожу вас в вашу комнату, месье. Возможно, вы захотите немного отдохнуть…

Форестье не сказал ни слова. Впрочем, сидеть в четырех стенах он не собирался – путешествие на поезде и так стало для него пыткой. Они поднялись по мраморной лестнице – настоящему произведению искусства, – а затем прошли по обшитому декоративными панелями бесконечному коридору с пожелтевшими портретами на стенах; вероятно, то были славные предки графа. Наконец Анри открыл одну из самых дальних дверей в восточном крыле здания.

– Прошу вас, будьте любезны, месье, – с легким поклоном произнес он.

Боже, что за чопорный дворецкий!

Они вошли в просторную комнату с обоями гранатового цвета и кроватью под балдахином. Напротив двух арочных окон возвышался массивный камин. Как и в коридоре, стены были украшены картинами, но на этот раз небольшими буколическими пейзажами. Появился шофер и поставил на пол два чемодана – багаж комиссара.

– Желаете, чтобы я распаковал ваши вещи?

– Нет, спасибо, я сам.

– Как угодно, месье.

Форестье сделал несколько шагов. Все здесь было, безусловно, роскошным, но ужасно старомодным. Еще ему показалось, что в комнате сыро – темные пятна на потолке и стенах свидетельствовали о том, что так и есть, – и эта холодная, пронизывающая влажность, характерная для многих нормандских домов, напомнила комиссару о застарелом ревматизме.

– Анри, остальные гости уже приехали?

– Нет, месье, только генерал Гранже; он прибыл сегодня утром. Полагаю, сейчас он гуляет в парке.

Форестье остановился у окна: вдали, на скамейке рядом с цветочной клумбой, виднелся чей‑то силуэт.

– Кажется, это он.

Слуга даже не попытался проверить.

– Может быть, месье… Вы с ним уже встречались?

– К сожалению, нет.

– Генерал – человек весьма уважаемый и влиятельный. Говорят, что к нему прислушиваются даже в правительстве по некоторым стратегическим вопросам…

– В самом деле?

– По крайней мере, так говорят.

За годы работы в полиции Форестье провел достаточно времени в домах такого рода и знал, что слуги часто повторяют слова господ, сами того не понимая.

– Кого еще ожидают в гости?

Услышав этот вопрос, Анри, казалось, обиделся.

– Не могу вам сказать, месье.

– Это государственная тайна?

– Господин граф попросил меня подготовить комнаты. Я не привык задавать вопросы о том, чем со мной не сочли нужным поделиться.

Пытаясь избежать еще большей неловкости, Форестье улыбнулся. Пора избавиться от этой ужасной привычки расспрашивать каждого встречного. Однако дворецкий и в самом деле встревожился, хотя вопросы ему задали довольно безобидные.

– Если позволите, – продолжил Анри, – мне пора. Когда вам что‑то понадобится, пожалуйста, дерните шнур звонка.

– Непременно.

Оставшись в одиночестве, бывший комиссар положил один из чемоданов на кровать, но не нашел в себе сил его распаковать. Снова прошелся по комнате, оглядел разные мелочи и книги на небольшой полке, а потом вернулся к окну. Туман стелился до самого горизонта. Над лесом, тронутым первыми рыжими пятнами осени, поднималась стая ворон. Силуэт на скамейке не двигался.

Форестье внезапно адски захотелось выйти на свежий воздух и закурить сигарету. Он собирался воспользоваться случаем, чтобы познакомиться с генералом, – не из желания пообщаться, и тем более не развлечения ради, а потому, что тихий голос подсказывал: сто́ит поскорее познакомиться с гостями. На самом деле он до сих пор не знал точных причин, по которым оказался в этой усадьбе. Знал лишь то, что это вопрос жизни и смерти.

 

Глава 2

Моральная дилемма

 

Генерал Поль Гранже, глубоко затягиваясь сигарой, читал газету. В парке, который простирался до опушки пробковой дубравы, никого не было, кроме него. Это был высокий худой мужчина с выцветшими, но безупречно ухоженными пепельными усами. Форестье решил, что они с генералом примерно ровесники. Хотя комиссар никогда особенно не жаловал военных – а в молодости даже принимал близко к сердцу анархистские идеалы, с которыми боролся по долгу службы, – он вежливо поздоровался.

После короткого обмена любезностями Гранже предложил полицейскому сигару, но тот предпочел свои сигареты «Житан», запах которых его ныне покойная жена всегда считала отвратительным.

– Комиссар, слава вас опережает, – великодушно сообщил генерал. – В последнее время в газетах вас очень хвалят.

– Журналисты всегда преувеличивают.

– Так это правда, что вы подали в отставку?

– Я же не дезертировал… Просто ушел на пенсию.

Генерал весело усмехнулся.

– Не будете скучать по работе? Это, должно быть, трудно; ведь вы раскрыли столько громких дел, а теперь остались… как бы это выразиться… вне игры.

– Возможно, через несколько месяцев так и будет, но сейчас я чувствую облегчение.

– Облегчение?

– О, я мог бы провести в криминальной полиции еще не один год, но, кажется, я окончательно потерял веру.