Тьма в его сердце

Дверь распахнулась, и в кабинет вошла моя ассистентка – Лина.

– Лондон на линии, – объявила она, затем подошла к столу и протянула мне папку с документами, – это прислали факсом только что.

Лина бросила короткий взгляд на Конрада, в ее глазах промелькнуло нечто, вызывающее у меня нехорошие подозрения.

Только этого не хватало.

– Не заставляй наших инвесторов ждать, – раздраженно приструнила ее я.

Ассистентка кивнула и поспешила настроить видеосистему.

Движения ее выглядели неестественно, словно она специально старалась контролировать их. Сначала она нагнулась сильнее, чем следовало бы. После выпрямила спину, как будто вдоль ее позвоночника натянули стальную нить. Последнее, что заставило меня убедиться в своих мыслях, Лина, искоса глядя на Конрада, кокетливо откинула волосы на плечо.

Такое случалось каждый раз, когда мой брат находился в комнате. Конрад был привлекателен, он с легкостью знакомился с представительницами противоположного пола, и безумно любил женское внимание. Однако отношения на рабочем месте неприемлемы – мое правило.

«Хэтфилд» одна из лучших сетей отелей в мире, и, если позволить сотрудникам вольное поведение в делах сердечных, статус отеля скатится вниз со скоростью пожара на высохшем лугу.

На экране телевизора появилось четкое изображение: совет директоров и главный акционер, по совместительству владелец гостинично‑ресторанной империи «Хэтфилд» – Томас Хэтфилд.

Стоило мне поймать взгляд начальника, сердце в разы ускорилось.

– Селеста, Конрад, рад вас видеть. Не будем терять ни минуты, перейдем сразу к делу, – деловито сказал мужчина. – Селеста, полагаю, это твоя идея?

Я едва заметно дернула бровью, понимая, что конференция уже прошла неудачно.

– Нет, это моя идея, – с вызовом в голосе отозвался Конрад.

– Наша общая идея, – сказала я одновременно с братом, что выглядело весьма комично, а в моем случае – трагично.

Мы обговаривали это ранее. Я хотела представить проект, как нашу совместную работу с Конрадом, чтобы сделать его привлекательным для Томаса.

Правление «Хэтфилд» состояло преимущественно из мужчин, уверенных, что женщина ничего не смыслит в бизнесе. Каждый из совета директоров мог высказаться, внести свою идею или предложение. Однако последнее слово всегда оставалось за Томасом.

Под столом я сжала руки в кулаки, раня ногтями нежную кожу ладоней, чувствуя, как раздражение вперемешку с негодованием поднимаются откуда‑то из груди, рискуя выплеснуться наружу.

– Ты, – начал Конрад, но тут же поправил себя, – вы считаете, что это имеет значение, мистер Хэтфилд?

О нет, надвигается буря.

– Это наша общая идея, – растеряв весь свой энтузиазм, промямлила я.

Мистер Хэтфилд улыбнулся уголком губ, продолжая сосредоточенно взирать на меня с экрана телевизора, так, будто собирался поучать непослушного ребенка.

– Селеста, ты знаешь, я не люблю, когда меня обманывают, – вздохнул Томас.

Я решила переключить его внимание на другие вещи.

– Да, эм… Проект еще стоит подкорректировать, но основная концепция была изложена мной полностью, там же приблизительный бюджет: затраты и прибыль. Я просчитала риски, преимущества и недостатки, и считаю, что мы готовы выйти на рынок Юго‑Восточной Азии.

– Я не думаю, что это стоит того, – покачал головой Томас.

– Но Юго‑Восток Азии – новый развивающийся регион, это огромный пласт перспектив и вложений в будущее! Поток туристов с каждым годом увеличивается, предприниматели массово застраивают эту местность, и производства ведущих компаний мира в ближайшие десятилетия сосредоточатся именно в этом регионе. Я думаю, это определенно стоит того.

– Да, ты права, но также это бесконечные политические, религиозные и этнические конфликты. Мы охватили некоторые районы Азии: север был выгодным решением, но дальше, – Томас покачал головой, – боюсь, мы еще не готовы к этому. Да и такой сложный проект не по плечам молодой и неопытной девушке вроде тебя.

– Можешь ты хоть раз отбросить свои предрассудки, и позволить ей заняться этим проектом? – Раздался яростный голос Конрада.

Я вздрогнула и сжала зубы.

– Ты уже делал так! Она еще студенткой засыпала тебя идеями, их исполнение ты поручал другим людям. И, как правило, они не носят юбку и имеют яйца между ног, что по определению делает их лучшими специалистами, чем Джоанна. Не так ли, Томас? – Конрад громко стукнул кулаком по столу.

Мои глаза слезились, но я старалась сдерживаться, чтобы не показывать всем, какая я слабая маленькая девочка, не способная самостоятельно плавать в океане, среди акул большого бизнеса.

– Ты гребаный сексист, ты знаешь это? – Брат вскочил из‑за стола, стул позади него опрокинулся.

– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, помни, благодаря кому ты занял это место! – Мистер Хэтфилд встал и направил свой уничижительный взгляд в камеру.

Остальные члены конференции застыли, неловко переглядываясь между собой. В этих костюмах и с толстыми брюшками они были похожи на пингвинов, стоящих на льдине, и не способных решиться прыгнуть в ледяную воду. Они всегда слепо следовали решениям Томаса Хэтфилда, и если среди них и имелся человек других взглядов, то он предпочел бы промолчать и держаться как можно дальше от ледяной воды.

– Ты будешь уважать меня, – прогремел голос из динамиков, – хочется тебе этого или нет.

– Уважают тех, кого есть за что уважать, а ты упал в моих глазах много лет назад.

– Все, что ты имеешь, дал тебе я. И я могу это отнять в любой момент.

Я невесело усмехнулась: все, что он дал Конраду – буквально было на пределе его возможностей. А что Томас дал мне? Ничего.

– Хватит! – выкрикнула я. – Орете друг на друга, как два барана.

Сын весь в отца.

– Твое решение окончательное? – Внутри все еще теплилась надежда, что Томас передумает и позволит мне заняться проектом.

– Окончательное, Селеста, – закончил отец твердым голосом, отрезая все дальнейшие возможности для дискуссии.

 

***

– Урод, – прошипел Конрад, вырывая меня из глубокого мыслительного процесса. Он рухнул на стул, покачал головой и запустил руку в волосы, отходя от ссоры с отцом.