Тренер Култи

– Давай‑давай, продолжай в том же духе, засранка, – прошептала я Дженни, пока та натирала кремом мне спину в местах, до которых я не могла дотянуться.

Фыркнув, она толкнула меня бедром, и мы пошли в зону для растяжки. Там уже собралась небольшая группка девчонок, но переговаривались они тише обычного. Еще бы: неподалеку Култи беседовал с Гарднером и Грейс, капитаном нашей команды, отличной защитницей, которая играла профессионально еще в средней школе. Мы пришли в «Пайпере» одновременно и вместе отыграли уже четыре сезона.

– А он выше, чем я думала, – пробормотала мне на ухо Джен.

Краем глаза я покосилась на тренеров с Грейс, стараясь не пялиться слишком уж очевидно. Оказалось, нас разделяло всего несколько метров – меньше, чем я ожидала. Но Дженни была права: для нападающего Култи обладал впечатляющим ростом. Этих игроков также называли форвардами, но лучше всего позицию описывала моя сестра: они «торчали у ворот противника и пытались забить». Как правило, лучшие нападающие были относительно низкими, уж точно не метр восемьдесят семь или метр девяносто. А учитывая, как отлично Култи управлялся с мячом, он был просто…

«Хватит, Сэл. Прекрати».

Точно.

Он срет.

Я могла смотреть на него без фанатизма, могла оценить его спокойно и беспристрастно. А раз могла – значит, надо попытаться. За последние пару лет, покинув мировую арену, он набрал мышечную массу. Как и большинство игроков, он всегда был мускулистым, но худым и поджарым из‑за бесконечного бега. А сейчас слегка подкачался, чуточку набрал вес, судя по мощным рукам и шее…

Он срет. Пердит. Ссыт в писсуар. Точно.

Фух.

В общем, он нарастил мускулы. Из‑под рукава футболки выглядывал край татуировки, а кожа у него все такая же безупречная – кремовая, с идеальным легким загаром.

Каштановые волосы тоже остались такими же безукоризненными, как и раньше, за исключением легкой седины на висках. Собственно, заметно, что он слегка постарел и уже не так часто занимается спортом, как раньше. Да и с виду начал походить скорее на завсегдатая тренажерного зала, чем на пловца, и в этом не было ничего плохого.

Но когда я вгляделась ему в лицо, что‑то мне показалось… странным. Култи всегда был красив, но красотой собственной, самобытной. У него не было высоких скул и тонких черт, которые обычно любили рекламодатели. Грубое лицо, в изгибе губ и ярком блеске глаз проглядывала хитроумная самоуверенность. Выдающийся спортсмен, который смог построить карьеру без идеальной внешности. Его уверенность в себе ослепляла. Сейчас он был чисто выбрит, и щетина не скрывала острых скул и челюсти, придающих лицу мужественный вид. В уголках орехово‑зеленых глаз залегли морщинки, которых не было раньше.

Я и забыла, что в этом году ему исполнится сорок.

И вроде все нормально, но все равно что‑то не складывается. Я не заметила разительных изменений в его внешности, нутром чуяла в нем какую‑то перемену, но пока я старалась не привлекать к себе внимание – разглядеть ее не могла. Да что же такое…

– Девчат, можете передать ленту? – спросила девушка неподалеку, оторвав меня от попыток сложить головоломку воедино.

Осознав, что стою ближе всех к мини‑лентам, которыми мы пользовались для растяжки, я передала сокоманднице одну из них.

– Общий сбор! – раздался голос Гарднера, зовущего нас, как пастух овечек.

Что, подозреваю, мало кого устраивало, ну да ладно. Словно зомби, мы молча и неуверенно потянулись к нему. Как букашки, летящие на свет собственной смерти, только вместо лампочки был мужчина. Гарднер с Култи стояли вместе с фитнес‑тренером и еще парой сотрудников, здоровающихся и пожимающих друг другу руки.

Я с трудом подавила порыв сглотнуть, потому что какая‑нибудь идиотка это бы точно заметила. Я не хотела давать Дженни очередной повод стебать меня за прошлую одержимость.

– Дамы, рад представить вам нашего нового помощника тренера, Райнера Култи. Пока мы не начали, давайте‑ка быстренько познакомимся. Пойдем по кругу: вам нужно будет представиться и сказать, в какой позиции вы играете. – Приподняв бровь, Гарднер обвел нас взглядом, будто ждал комментариев и возражений. Но все промолчали, хотя я с самого детства терпеть не могла эту глупую круговую систему.

Одна из девушек, стоящих к Гарднеру ближе всего, без промедлений взяла инициативу на себя.

Пока все по очереди представлялись, я наблюдала за реакцией Култи. Он моргал и кивал каждый раз, когда кто‑то заканчивал говорить, и вскоре половина команды уже отстрелялась, а я сообразила, что очередь дошла до меня, только когда услышала голос Дженни:

– Я Дженни Милтон. – Она улыбнулась своей коронной улыбкой, на которую я всегда улыбалась в ответ, в каком бы ни была настроении. – Вратарь. Приятно познакомиться.

Я не пропустила едва заметную тень улыбки, мелькнувшую на его губах. Неудивительно: только совсем уж отбитый брюзга не оценил бы Дженни. Она из тех людей, что просыпаются в приподнятом настроении и засыпают с улыбкой на лице. Но если ее разозлить – жди убийства.

Затем настала моя очередь, и когда светлые глаза выжидающе остановились на мне, я сразу подумала: «Он срет». Много срет. Так, что не смывается.

Как настоящая профи, я умудрилась не пискнуть и не начать заикаться. Он не сводил с меня каре‑зеленых глаз – зеркал человеческой души, как их иногда называли.

– Привет, я Сэл Касильяс. Нападающая. – Крайняя нападающая, точнее, но к чему такие детали…

– Сэл была на пресс‑конференции, – прокомментировала Шина, наша пиарщица.

Внутренне я содрогнулась, но не пропустила едва заметный смешок, вырвавшийся у Дженни. Я проигнорировала ее. Сволочь.

А когда посмотрела на Култи, он уже про меня забыл, без промедления переключившись на следующую девушку.

Ну и ладно.

Хорошо, что я давно перестала готовиться к свадьбе.

Я искоса посмотрела на Дженни.

– Молчи.

Дождавшись, пока моя соседка договорит, она ответила:

– Я ничего не сказала.

– Но подумала.

– Да я все время об этом думаю, – призналась она шепотом, больше похожим на смех.

У меня дернулся глаз. Я тоже.