Третье правило семьи Райс
Правда, шейх по утрам никого не принимал, так что занятия магией мне придется отложить на неопределенное время.
– Неужели запретит? – удивилась я.
Кассим этого не знал. Зато он подтвердил, что во дворец шейха прибыл Надир Аль‑Амман, также прозванный в народе Пустынным Ястребом, и этот визит мог означать что угодно – от дани вежливости до тайного поручения султана либо даже до серьезных проблем у моего названного отца.
Но больше ничего рассказывать мне Кассим не стал. Сослался на то, что он якобы не знает, и принялся извиваться как угорь.
Нахмурившись, я сказала ему, что он мне врет и я не понимаю, зачем утаивать правду, но ничего нового от Кассима так и не добилась. Поэтому решила расспросить обо всем у Рореда, если он соизволит меня принять, или же разузнать у Хании, когда мы с ней отправимся в Фису.
Пока же вместо магии меня ждали два часа остарского с Кассимом, после чего я вышла в сад, решив проветрить голову.
Там‑то я его почувствовала.
Взгляд.
Давящее ощущение, словно кто‑то уставился мне в затылок, а затем принялся буравить висок. Не выдержав, я повернула голову и уже скоро отыскала глазами высокую мужскую фигуру, замершую на одном из балконов западного крыла.
Нет, это был не Роред – мужчина оказался выше и явно мускулистее, чем младший принц Гервальд. Лица я его не видела – оно было спрятано за темным платком, оставлявшим открытыми лишь глаза. Также это не мог быть никто из магов или стражи. Балкон относился к гостевым комнатам дворца, а это означало…
Уверена, на меня смотрел Надир аль‑Амман, двоюродный племянник султана, чье прибытие встревожило всех домочадцев во дворце Рореда!
Но я не стала отводить глаза. Смело встретилась с ним взглядом, хотя в голове тотчас же всплыли все слова Маисы и мне стало не по себе.
Мужчина смотрел на меня давяще и уверенно, словно даже в чужом дворце – да что там, во всем Остаре! – хозяином был именно он.
Тогда я еще не знала, что в тот самый момент – когда я гуляла по саду, повторяя неправильные остарские глаголы, а заодно протягивала руку, которую обнюхивали любопытные лемурчики или сонные лори, дремавшие на ветвях, решилась моя судьба.
И решение приняла вовсе не я.
Все‑таки убралась из сада, подальше от чужого пронзительного взгляда. Отправилась в восточное крыло, решив поговорить с Роредом, но меня к нему не пропустили. Сказали, что шейх занят, но если у него найдется свободное время, то он обязательно меня примет.
Тогда я пошла в библиотеку, порадовавшись, что меня пока еще не лишили и этого. Не отобрали книги вместе с магией!
Запрет вызвал серьезный внутренний протест, и по дороге я принялась прикидывать, что до прибытия кораблей из Хастора остался всего один день. Если приплывет Эрвальд или кто‑то из его приближения, то я сделаю все, чтобы они забрали меня с собой в Хастор.
А с будущим замужеством уж как‑нибудь разберусь. Придумаю, как его избежать!
Все лучше, чем оставаться здесь, – потому что из Хастора значительно ближе к Центину, чем из Остара.
И пусть я пробыла в Фисе всего два дня, но мне уже хотелось вырываться из золотой клетки, которую представлял собой дворец Рореда Гервальда.
К тому же чем дольше я размышляла о вчерашнем разговоре, тем все меньше верила словам Рореда о том, что он якобы с помощью магов вспомнил… все циклы моей матери, которая крутила плотскую любовь одновременно с тремя принцами Гервальдами.
Шейх утверждал, что именно он мой отец, но я прекрасно понимала, что могла быть дочерью любого из трех братьев. Что, если Роред, рассказав мне красивую, но лживую историю, всего лишь собирался использовать меня по своему разумению, как и Имгор?
– Все ли с тобой в порядке, дитя мое? – раздался над ухом мягкий голос.
Оказалось, я вошла в просторную двухярусную библиотеку со стеллажами по стенам, уходившими на несколько метров под арочный потолок. Купол был прозрачным, и все помещение заливал яркий солнечный свет. Но, погрузившись в свои мысли, я застыла на пороге и не заметила, как ко мне приблизился старец–хранитель.
Библиотекарь говорил на остарском, из которого я понимала далеко не все, но все‑таки, вежливо поздоровавшись, сумела задать ему свой вопрос.
Меня интересовали книги по истории Остара и географии, которым больше трех сотен лет. А еще лучше, если им за четыре сотни.
Объяснила свою просьбу на пальцах, после чего мы принялись увлеченно разыскивать, доставать с полок и рассматривать те самые книги – старца тоже заинтересовала моя теория об изъятых картах и таинственном оазисе.
Карт с Аль‑Убари мы так и не нашли, зато я отыскала древнюю легенду, причем, по словам старца, она могла относиться к затерянному городу.
Речь шла о некой магической Искре, из которой однажды должно разгореться божественное пламя, и эта Искра могла появиться только в Аль‑Убари. Затем ей предстояло то ли спасти весь мир, то ли привести всех к гармонии – что‑то в этом духе.
Я поняла хорошо если четверть написанного, а в некоторых предложениях из всех слов мне были знакомы лишь местоимения, поэтому я попросила у хранителя разрешения взять книгу с собой.
Планировала прочесть ее с Кассимом, но получила очередной отказ.
Оказывается, выносить книги из библиотеки строго запрещено – опять же, приказ шейха! Но если я хочу это сделать, то мне сперва стоит заручиться его позволением.
– Если бы это было так просто! – пробормотала я на центинском. – Попробуй еще получить это позволение, если Роред меня избегает!
Затем на остарском попросила у хранителя бумагу и чернила – надеюсь, хотя бы это мне позволено?! После чего устроилась за столом и принялась переписывать текст легенды.
Старалась как могла, и библиотекарь тоже проникся. Заодно он неплохо вжился в роль моего учителя и принялся диктовать из книги, поправляя, если я неправильно писала остарские буквы или же делала ошибки в словах.
Мы порядком увлеклись, и оторвалась я лишь тогда, когда почувствовала взгляд.
На меня снова кто‑то смотрел и делал это со второго яруса библиотеки. Разглядывал откуда‑то сверху, как я, склонившись, старательно выводила тексты, а моя коса с вплетенными в нее золотистыми нитями упала мне на грудь и еще немного на стол.
