Тёмный маг. Книга 2. Начало пути

Оборотень покосился на меня, и мне показалось, что в его взгляде промелькнуло осуждение. Дожились, уже волк меня осуждает. Я резко встал и направился в спальню, не глядя больше ни на кого. Да, я боюсь этой дуэли и что? И да, мне абсолютно наплевать на то, что это как‑то отразится на такой эфемерной вещи, как честь. Тёмных никогда не беспокоило, что о них думали другие. Почему я в этом должен хоть как‑то отличаться от своих предков?

С другой стороны, перед глазами стояло неминуемое падение Сашиных акций. И только поэтому я всё ещё не прекратил этот цирк. Будем считать, что мне жалко гипотетической потери прибыли. И это чувство прекрасно известно всем Тёмным. Оно ими лелеялось и вполне могло стать причиной дуэли.

Весь следующий день был посвящён поискам. В эту ненормальную гонку вооружений с азартом включились даже преподаватели. Занятия были отменены. В общем, в Столичной школе магии уже давно так никто не веселился.

Не суетились только мы с Гвэйном. Я не выходил из спальни, а Гвэйн, провалявшись со мной до обеда в постели, ближе к вечеру решительно поднялся и куда‑то направился. О запрете выходить из гостиной без моего сопровождения, все уже давно забыли, и оборотень частенько куда‑то сваливал. Уж не знаю куда, может на луну повыть, может просто дела свои интимные где‑то на болоте справлять. Мне это было не особенно интересно, учитывая тот факт, что Гвэйн себя прекрасно контролировал – не погрыз же он папашу Романа, так придавил слегка.

Я сам не заметил, как задремал.

Проснулся от жуткого грохота и громких криков, доносившихся из гостиной. Это как надо орать, чтобы в моей комнате слышно было!

Я долго ворочался, но поняв, что уснуть больше не смогу, сполз с постели и вышел из спальни. На лестнице столкнулся с возбуждённым Гараниным, спешащим, похоже, ко мне.

– Боже, Наумов, уговори своего волка пойти ко мне жить, – простонал он, опираясь рукой на стену.

– Это собака, – механически поправил я Рому. – Что стряслось?

– Это невероятно умная псина, просто фантастика какая‑то, – Гаранин закатывал глаза и не говорил ничего существенного.

Я плюнул на попытки чего‑либо от него добиться и спустился вниз. Когда я вошёл в гостиную, то почувствовал, как у меня отвисла челюсть, а потом появилось страстное желание осуществить мечту Григория и пристрелить эту блохастую тварь!

Гвэйн сидел рядом с открытым несессером и порыкивал на каждого, кто приближался, по его мнению, слишком близко.

Внутри несессер был оббит красным бархатом, даже углубления были затянуты в этот материал. В углублениях лежали стволами друг к другу два великолепных пистолета. Кроме них, в несессере присутствовали: шомпол, небольшой рожок, я даже знаю, что в нём находится порох, маленький серебряный стаканчик, щипцы и какие‑то круглые штуковины, каждая из которых располагалась в своём углублении и была обёрнута маленькой холщовой тряпочкой.

– Боже, где, ну где он нашёл эту красоту, и самое главное, как он понял, что мы все ищем? – в гостиную вошёл всё ещё закатывающий глаза Роман.

– Эта скотина поумнее многих будет, – процедил я. – А про то, что вы все ищете эти проклятые пистолеты, даже бабуин бы уже понял!

– А чего ты орёшь? – недоумённо спросил Демидов, отрывая затуманенный взгляд от пистолетов.

– От радости! – вообще‑то, мне захотелось всплакнуть, но не буду. Они все и так меня презирают, а некоторые, поди, Сашу жалеют, всё гадают, и как же его бедного так угораздило‑то?

И всё же мне сильно захотелось разобраться в этом чуде из чудес под названием оборотень в неполной трансформации. Если раньше я считал, что все его действия были случайны, то теперь ясно понял: эта падла прекрасно знает, что делает. И помнит из своей прежней жизни до нелепого воскрешения довольно много.

Я же не совсем идиот и прекрасно понимаю, что он эти проклятые пистолеты не по запаху нашёл. Сегодня же иду к Лазареву и тащу эту с собой эту тварь на рандеву к моему прадедушке. Что он там говорил? В своей второй ипостаси оборотень себя практически не контролирует и теряет все воспоминания об обычной жизни? Ну, давай, теперь докажи это.

– Это всё не отменяет вопроса, откуда он притащил это богатство? – тихо повторил вопрос Гаранин.

– Откуда‑откуда, от… – внезапно мне захотелось сделать пакость, и я, уже не сдерживаясь, пояснил: – Этот замок был когда‑то вотчиной Лазаревых, – я со злорадством посмотрел на вытянувшиеся лица однофакультетчиков. – А вы что, не знали, что это охотничий домик императора Григория Лазарева? Такими дуэлями в своё время баловались Тёмные. Все же слышали, что вчера Троицкий говорил. Так что, здесь вполне какая‑нибудь заначка Тёмных может иметься, откуда Гвэйн и приволок это чудо. Ну и пару неприметных ловушек я не стал бы исключать.

– Охренеть, – произнёс Роман и сел на стул. Точнее, он попытался сесть, но промазал и рухнул на пол.

Я с нескрываемым удовольствием смотрел на представителей Первого факультета. Что, страшно стало? Я бы тоже на вашем месте напрягся, особенно зная злопамятную натуру Тёмных. И, да, здесь полно ловушек. Даже странно, что ни в одну из них никто до сих пор не попался.

Пока толпа студентов переваривала новость о том, что все они уже столько лет фактически жили в одной из резиденций Лазаревых, я в полной тишине приблизился к уже ненавидимым мной предметам. Долго разглядывал, даже вытащил один из пистолетов. Повертел его в руке и попытался заглянуть в дуло. За что получил удар по голове тяжёлой мохнатой лапой. Намёк я понял и отставил пистолет в сторону.

– Всё это, конечно, хорошо, но никто не знает, как эта дура заряжается? – спросил я, поворачиваясь к своим секундантам.

Гаранин решительно встал с пола, подошёл ко мне и вальяжно протянул:

– Дай сюда, такие вещи детишкам – не игрушка. Позволь взрослому дяде разобраться, – я фыркнул. Ну‑ну, взрослый нашёлся.

Я не слишком разбираюсь в оружии, но прекрасно вижу, что в этот пистолет нельзя просто вставить обойму и передёрнуть затвор. Хотя зная, что некоторые качества Гараниным привили в лаборатории моих предков, не могу исключать, что Роману действительно что‑то известно. Может быть, он знает всё обо всех известных способах умерщвления, парочке неизвестных и действительно имеет представление о том, как обращаться с этими пушками, из которых ещё динозавры стреляли, на чисто генетическом уровне.

Тем временем Гаранин вертел в руках пистолет. Он взвёл курок и, направив пистолет в камин, нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. Роман ещё раз оглядел пистолет, вытащил из несессера круглую штуковину, сбросил тряпочку на стол и принялся её осматривать со всех сторон.

– Очевидно, это пуля, но как, чёрт вас всех раздери, она попадает в ствол? – озадаченно спросил он, почесав висок.

Я даже заулыбался. О как, я оказался неправ, Роман не знает, как заряжается этот пистолет, и даже генетическая память ему не подсказывает, что нужно делать с настолько древним оружием.

– Ты сам ответил на свой вопрос: прямо в ствол её засунь, и дело сделано. Пуля же в стволе будет, – посоветовал я злорадно, устраиваясь поудобнее на стуле и жалея, что у меня нет здесь попкорна.

– Да где здесь патронник? – Роман ещё раз взвёл пистолет и принялся изучать небольшое углубление, которое ему открыл замок. – Так, сюда, похоже, порох засыпался. И где здесь порох? – бормотал Гаранин.