Тёмный маг. Книга 3. Перепутье

– Точно никого не привозили с переулка Нефтяников? Вы уверены? Спасибо. – Она с такой силой бросила трубку, что аппарат возмущённо тренькнул. – Все больницы обзвонила, никто к ним не обращался и никого не привозили с места происшествия. – Она сжала губы.

– Не переживай, – тихо сказал я, подходя ближе.

– Дим, зачем он хотел с тобой встретиться? С Ромой что‑то случилось, и он нуждался в помощи? Откуда здесь столичная машина? Что вообще происходит? – её голос зазвенел. Похоже, моя легковозбудимая подружка начала понемногу себя накручивать.

– Ванда, я понятия не имею, – я сжал её руку в своей. – Рома попросил о встрече. Я согласился и назначил время и адрес. Это всё, что я знаю. Почему мы не могли подождать несколько дней, чтобы поговорить в школе, мне тоже не понятно. Хотя зная его отца, он мог просто не выдержать и наворотил дел, – тихо добавил я, отпуская ладонь Ванды и садясь в кресло.

– А что не так с его отцом? – хмуро поинтересовалась девушка.

– Я не могу тебе сказать. Это личное дело Романа, – твёрдо ответил я.

– Ладно, если мы когда‑нибудь встретимся… – Она замолчала, с какой‑то тоской глядя в стену. Потом тряхнула головой. – Сейчас в городской морг позвоню. Это единственное место, куда я ещё не звонила, – и, взяв в руки трубку, Ванда начала набирать номер. Положив трубку на стол, она включила громкую связь.

– Городской морг, слушаю, – после минутного ожидания на том конце раздался громкий раздражённый женский голос.

– Простите, я ищу молодого человека, – проговорила Ванда. – Его могли привезти после взрыва в переулке Нефтяников.

– Имя, – коротко бросил женщина.

– Роман Гаранин, – чётко произнесла Ванда.

– Среди опознанных никто с таким именем не числится. Есть три неопознанных тела, – с небольшой заминкой проговорила женщина. – Описание дайте.

– Семнадцать‑восемнадцать лет, рост – метр восемьдесят три, чёрные волосы, очень светлые глаза, едва заметный тонкий шрам над левой ключицей, и давнее рассечение над правой бровью, – тут же начала перечислять Ванда приметы Ромы. Наткнувшись на мой удивлённый взгляд, она быстро отвернулась.

– Нет, неопознанный соответствующего возраста под описание не подходит, – безучастно ответила сотрудница городского морга.

– Вы уверены?

– Милочка, ищите своего жениха в другом месте, морг – это последняя инстанция, – ответила женщина, но в её голосе, как ни странно, появились сочувственные нотки. – К нам постоянно звонят, будто надеются, что их благоверный окажется здесь, а не у очередной любовницы.

– Он мне не жених! Рома мой, эм… брат! – зачем‑то стала отрицать Ванда свою возможную связь с Гараниным. Получалось у неё так себе, на троечку.

– Как скажете, – сотрудница морга хмыкнула и отключилась.

– Это что сейчас было? – Ванда повертела в руках трубку и осторожно положила её на рычаг.

– Да, Ванда, что это было? – я сложил руки на груди, пристально разглядывая девушку. – Ты, когда его так рассмотреть успела? Тебе не кажется, что это уже действительно болезнь, и Егор прав, что тебя нужно лечить.

– Я рассмотрела Рому, когда он закрыл меня от тех придурков в школе, – резко ответила Ванда.

– Считай, я тебе поверил, – покачав головой, я поднялся на ноги, подходя к столу.

Когда ни в морге, ни в больнице Ромки не оказалось, я почувствовал небольшое облегчение. Но потребность найти его никуда не делась, становясь навязчивой.

Из рассказа хозяина кофейни стало ясно, что всё завертелось из‑за выходки Гвэйна, и Гаранин действительно мог оказаться просто не в то время и не в том месте. Я усиленно гнал от себя мысль, что он находится в каком‑нибудь очередном бункере под прессингом бандитов. И как ни крути, виноватым в этом я считал самого себя.

– Слушай, а в Школу можно как‑нибудь позвонить? – неожиданно встрепенулся я, глядя на Ванду.

– Конечно. У меня где‑то записан телефон приёмной директора, – соскочила на пол Ванда и начала рыться в ящиках стола. – Вот.

Она раскрыла блокнот и показала мне номер, который я тут же набрал. К своему стыду, мне номер личного телефона Троицкого был неизвестен, хотя я неоднократно видел, как он по нему разговаривал. Надо тоже обзавестись подобным, если в очередной раз не забуду.

Сегодня с нами явно не спешили разговаривать. Набрав номер в третий раз, я слушал длинные гудки с упорством носорога.

– Да, – рявкнул Троицкий на том конце. От неожиданности я подпрыгнул и чуть не выпустил трубку из рук.

– Это Дима, – тут же ответил я.

– Дима? – устало протянул Слава. – Что‑то случилось? Почему ты звонишь сюда?

– Так получилось. Слушай, у тебя есть какие‑нибудь контакты Гараниных? Наверняка же есть.

– А тебе зачем? – спросил он, как мне показалось, слегка настороженно.

– Мне про Рому узнать надо кое‑что, – уклончиво ответил я.

– Ты его не найдёшь, – ответил крёстный, почти через полминуты. – Если только у тебя номера его личного телефона. Он буквально час назад покинул расположение школы и ушёл в неизвестном направлении.

Я выдохнул с видимым облегчением. Он жив, скорее всего, здоров, и теперь меня не будет терзать совесть, что из‑за меня и моего странного оборотня его убили. И тут только до меня дошло, что сказал крёстный.

– В каком смысле Рома покинул расположение школы? – спросил я. – Заезд же завтра.

– Я не знаю, что вас связывает с Романом, но перестань его искать, – неожиданно резко произнёс Троицкий. – Этим ты ему ещё больше проблем создашь.

– Да что случилось?! – я уже почти кричал.

– Буквально час назад я снял по его просьбе браслет противодействия, – после секундной заминки ответил Слава.

– А что, с отцом Романа что‑то случилось, и он стал главой Рода? – спросила Ванда, которая, придвинувшись ко мне, старалась не упустить ни слова из того, что говорит крёстный на том конце провода.

– Нет, насколько я знаю. Роман ушёл из дома. Его отец сейчас находится в бешенстве и пытается его найти несмотря на официальное сообщение, что Роман больше не является частью Рода Гараниных. Это сообщение поступило в мэрию уже больше месяца назад. Поэтому мальчик пришёл ко мне, чтобы снять браслет. Я думал, что именно Роман станет старостой Первого факультета в этом году, но он не пожелал оканчивать обучение. – Вздохнул крёстный. Услышав Ванду, он быстро сменил тон на более сдержанный. Таким он обычно разговаривает со своими студентами.

– Почему? – спросил я.

– У него нет денег, чтобы продолжать учиться на Первом, а на Втором он не хочет, чёртова гордость. – В сердцах бросил Троицкий. – Сейчас Роман является главой своей собственной вновь созданной семьи, состоящей, правда, из него одного. Но по закону он может не заканчивать обучение.