Тёмный маг. Книга 3. Перепутье

Спустя мгновение Гвэйн накинулся на этого индивида и повалил его на землю. Клубок из человека и волка покатился в моём направлении и остановился возле той ступеньки, на которой я до сих пор лежал. Улица была практически пустой. Лишь пара прохожих задержали на нас взгляды, и, перешёптываясь, прошли мимо. Может, это и к лучшему. И я всё ещё надеюсь, что с жертвой оборотня можно будет решить всё полюбовно.

Пока я поднимался на ноги, ком из борющихся тел распался. К невысокому толстоватому, ничем не примечательному человеку, оказавшемуся так неожиданно атакованному волком, подбежал маленький мальчик лет шести с огромными зелёными глазами и пепельными волосами.

Я довольно тупо рассматривал мелкого спутника жертвы Гвэйна, а сама жертва и волк играли в гляделки. Неожиданно раздался шум быстро приближающейся машины и визг тормозов.

Быстро оглянувшись, мужик внезапно кинул мне сумку, которую до этого момента крепко прижимал к груди, и попытался дать дёру. Сумка оказалась довольно тяжёлой, и я, действуя на рефлексах, схватил её. От возникшей инерции вновь потерял равновесие и упал на всю ту же злополучную ступеньку, снова стукнувшись головой. Перед глазами поплыло. Последнее, что я увидел, прежде чем отключиться, это как Гвэйн вцепился в ногу мужика, не позволяя тому сбежать.

Очнулся я оттого, что кто‑то протирал моё лицо чем‑то мокрым, предположительно тряпкой. Открыв глаза, сначала я ничего не увидел. Вокруг стояла темнота. Я сначала подумал, что из‑за ударов головой о ступени ослеп. Даже испугаться успел, но потом, когда глаза привыкли к темноте, и я стал различать очертания предметов, немного успокоился. Надо мной склонился тот самый мальчик, подбежавший к нам во время потасовки, и внимательно смотрел на меня.

Я попытался сесть. С первого раза ничего не получилось. В глазах снова потемнело, а к горлу подступила уже знакомая тошнота. Я сразу же вернулся в изначальное положение, чтобы не потерять сознание во второй раз или не заблевать пол, потому что очень сильно сомневаюсь, что сюда сразу же прибегут слуги и всё приберут.

– Вот, попей, – прямо возле уха раздался тихий высокий голосок. Я попытался снова открыть глаза. К моему рту поднесли железную кружку и наклонили её. Я начал пить небольшими глотками ледяную воду. Хватило меня всего на пару глотков, но стало намного лучше.

После того как тошнота немного прошла, я снова попытался подняться. Со второй попытки у меня получилось. Разглядеть что‑то было просто невозможно, поэтому я, разумно рассудив, что хуже уже точно не будет, щёлкнул пальцами. Это заклинание получалось у меня уже на автомате. Темноту прорезал появившийся светляк, осветивший окружающее меня пространство.

Представшая передо мной картина находилась где‑то между пессимистичной и очень пессимистичной. Комната, в которой мы все очутились, была не слишком большой. Сырые обшарпанные стены, на которых местами виднелись чёрные полосы плесени. Из всех удобств – это ведро, стоящее в одном из углов комнаты, и несколько кружек с водой. Я оглядел ребёнка, сидящего рядом со мной, с ног до головы.

– Тебе сколько лет? – спросил я хриплым голосом. Не знаю почему, я задал именно этот вопрос. Ведь в голове крутились и другие, более актуальные.

– Скоро будет десять, – ответил мальчик.

– Правда? – я покачал головой и тут же охнул от прострелившей виски боли. Надо же, а я думал, что не больше шести.

Отвернувшись от мальчика, я снова начал рассматривать место, в котором оказался. Возле одной стены, не побоявшись на неё опереться, сидел с закрытыми глазами тот самый мужик, из‑за которого мы с Гвэйном здесь оказались.

Но в конфликте всегда присутствуют двое. И ещё один виновник лежал прямо в центре комнаты. Когда я пригляделся к нему внимательно, у меня полезли глаза из орбит. Мало того, что он лежал практически без движений, так ещё и был связан обычной бельевой верёвкой, опутавшей все четыре лапы замысловатыми узлами и захватившей челюсти. Такой милый белый комок шерсти со взглядом, полным скорби.

– Что это с ним? – решил уточнить я.

– Он связан, – с готовностью отрапортовал мальчик.

– Я вижу, что он связан. А почему, вы не в курсе?

– Видимо, он сильно сопротивлялся. – Ответил мальчик, пожав плечами.

– А что, пристрелить его было не проще?

– Ну, он очень сильно сопротивлялся.

– А, то есть вязать вот такое вот макраме с узлами, не снившимися ни одному моряку – это гораздо проще, чем просто пристрелить?! – я даже голос повысил от злости.

С трудом встал на ноги и подошёл к волку. Единственное, чем это создание могло двигать – это глазами и хвостом. Глаза он быстро скосил в мою сторону, а хвостом приветливо махнул. Вроде радуется так. От желания пнуть эту тварь меня отвлёк звук открывающейся двери.

По законам всех детективных жанров в комнату вошли трое шкафоподобных горилл с мозгами древесины. Удивлённо осмотрев углы комнатушки, зафиксировав в памяти тусклого светляка, они подошли ко мне и, схватив за плечо, вытащили в коридор. Я шёл не сопротивляясь. Зачем сопротивляться, если меня всё равно доставят куда нужно, только при этом я вряд ли останусь относительно целым.

Отвели меня в третью комнату, если считать от той, из которой вытащили. Комната была тёмная, без окон. Металлический стол, прикреплённый к полу, стул, светильник, испускающий тусклый свет. И, в общем–то, вся обстановка. Бугай швырнул меня на стул, а сам отошёл к стене и замер возле неё, сложив руки на груди.

Где‑то минут через десять в комнату вошли ещё трое человек, по внешнему виду больше напоминающих людей, чем те, что притащили меня сюда. Один из вошедших – пожилой мужик с жёстким лицом, покрытым шрамами. Сухой колючий взгляд быстро оценил меня и, видимо, пришёл к выводу, что ничего опасного я собой не представляю. Судя по всему, этот человек на своём пути повидал многое, но разбираться в людях так и не научился. Маг, даже такой необученный, как я, гораздо опаснее, чем все собравшиеся здесь дегенераты.

Второй вошедший сильно отличался от всех остальных бандитов: маленький, толстый, со странным предметом на голове, напоминающим котелок. Но больше всего меня раздражала его слащавая улыбка. Почему‑то я сразу понял, что именно он является главарём этой банды, которая нас скрутила. Нелепость какая‑то.

Третий был очень похож на первого из вошедших, прямо как брат‑близнец. Похоже, это охрана толстяка. Одному что, страшно общаться с подростком? Или он просто боится одиночества?

– Я не буду с тобой слишком долго разговаривать, у меня нет для этого свободного времени. Спрошу сразу: где остальная часть краденного? – подошёл ко мне этот толстяк и, наклонившись, посмотрел прямо в глаза.

И что он захотел этим продемонстрировать потомственному менталисту? Неожиданно главарь ухватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову, не отрывая взгляда от моих глаз. Голова резко и неожиданно закружилась, и я погрузился в чужую память.

Как же это всё‑таки работает? Пока у меня получается активировать родовой дар только случайно.