Тёмный маг. Книга 4. Выбор пути

Ванда отодвинулась от меня, ещё раз всхлипнула и быстро вытерла слёзы.

– Проход ещё существует? – уточнил Эдуард, обращаясь к болотнику.

Хмырь кивнул и потупился. Вот так, ни тебе ни спасибо, ни, пожалуйста… Да Эдуарда Лазарева болотник уважает гораздо больше меня. Внезапно кольнул червячок ревности. Ну, ничего. Я тоже стану сильным. И про меня тоже книги будут писать.

Эд крутанулся на месте и снова превратился в Гвэйна. Он еле заметно наклонил голову, прощаясь таким образом с Хмырём. Болотник аж расцвёл от этого признания Великим Князем Эдуардом его заслуг. Сам же князь бодро побежал куда‑то вглубь пещеры. Нам ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

Коридор с комнатами заканчивался высокой винтовой лестницей, ведущей куда‑то ну очень высоко вверх. Мы вздохнули и начали неспешно подниматься. Сил уже практически не осталось, но и деваться было некуда.

Пока поднимались, я погрузился в собственные мысли. А ведь мне было о чём подумать. Слишком много событий произошло за такой небольшой промежуток времени.

Прежде всего, странный феномен – дядя Эд. Никогда не слышал об оборотнях, которые могли выбирать, в какой ипостаси им находиться. Но думаю, что как‑нибудь попозже мы сумеем в этом разобраться. К тому же, похоже, что сам Эдуард прекрасно знает, что делает.

А ещё я никак не мог понять, где мы потеряли целую неделю. Видимо, просто не заметили действия какой‑то ловушки, ориентированной на время. Нас запросто могло оглушить с потерей памяти об этом происшествии.

Думать об этом вообще не хотелось. Как не хотелось думать о том, что возможно полковник Рокотов сдержал своё слово и приехал, но, не застав меня, укатил обратно к своим «Волкам».

Шли мы молча. Разговаривать было некогда, потому что все силы тратились на то, чтобы удержаться на ногах. Когда лестница, наконец‑то, закончилась, мы ступили в очень знакомый коридор. Практически такой же, как тот, по которому шли к бункеру.

Выйдя в просторное помещение, из которого брали начало пять таких же коридоров, мы остановились, увидев, что, нас ждал Григорий. Оглядев нас с ног до головы и бросив неприязненный взгляд на белого волка, смирно сидящего возле него, Лазарев бросил:

– Следуйте за мной.

Переглянувшись, мы молча без каких‑либо возражений пошли за призраком. Пройдя очередной коридор, я понял, что мы шли в лабораторию. Ворота со стоящими на задних лапах волками произвели на моих друзей сильное впечатление. Ванда с Егором шли молча и выглядели немного пришибленными. Не дойдя до основных помещений, Гриша повернулся к Егору.

– Дубов? – Егор неуверенно кивнул. – Ты похож на Константина. Я навёл справки: то, что произошло с твоей семьёй… Это было необязательно. Эрили тоже могут ошибаться. К тому же там было семьдесят шесть процентов, что Семья не сможет защитить твой Род. Поэтому Фёдор Лазарев оставил, так сказать, лазейку – этакий откатный механизм. Но вот что именно он сделал, этот… мой потомок поведать отказался. Сказал только, что завязал снятие блока с источника Дубовых на определённый предмет и на определённый Род. Но вот каким именно способом и на какой конкретно Род – это вам придётся выяснять самим.

Мы остановились, уставившись на Гришку широко распахнутыми глазами, не обращая внимания на то, что на нас начала сыпаться штукатурка. Меня передёрнуло, когда я понял, что всё ещё впереди. А Гриша между тем продолжал говорить:

– В школу вернётесь через портал. Там уже всё разрушено, поэтому относительно безопасно. Эдуард, – Лазарев резко развернулся к волку и поморщился. – Прими уже нормальный вид. – Волк неуверенно покосился на меня, очень по‑человечески вздохнул, и с пола поднялся дядя Эд. – Прикройся, что за склонность к эксгибиционизму? – Григорий молча ждал, пока Эдуард суетливо приведёт себя в относительный порядок, затем продолжил: – Мы налагаем на тебя ответственность за воспитание и обучение Дмитрия Лазарева.

– Но, ваше величество… – пытался что‑то возразить Эд, но Гришка его сразу же заткнул.

– Ты действительно думал, что мы не выясним причины появления в виварии столь уникального белого волка? – мне было очень дико и непривычно слышать императорское «мы».

Почему‑то Гриша выбрал именно эту манеру разговора с Эдом. Знать бы ещё почему. И что это значит? Эдуард будет меня обучать? А сам Григорий? Я открыл уже было рот, чтобы что‑то булькнуть, явно не в тему, но Гриша меня остановил взмахом руки и продолжил говорить:

– Не перебивай. У нас очень мало времени. Уже очень скоро здесь всё начнёт рушиться. Эдуард, быстро собери всё самое ценное, из того, что находится в этой лаборатории. Возьми себе в помощь Дубова и очаровательную юную леди, – Ванда при этих словах покраснела и потупилась. А Эдуард только кивнул Егору, предлагая следовать за ним. Когда они ушли, Григорий посмотрел на меня и покачал головой. – Дима, я не могу остаться, прости. Но с тобой остаётся не самый глупый и не самый слабый представитель Семьи.

– Что произошло с Эдом? – тихо спросил я, сглатывая застрявший в горле комок.

– То, что Эдуард принял решение разрядить на себя отражающую сущность, чтобы спасти вам жизнь, достойно похвалы. Он не знал, что приобретёт свойства истинного оборотня, не мог знать. Он не знал даже, что это безопасно, не знал, что не погибнет при этом. История знает много примеров самопожертвования, и очень часто они заканчивались плохо. Эдуарду повезло. Возможно, Судьба решила отметить этот смелый поступок Тёмного мага. Ведь он, как и все Тёмные – довольно эгоистичен. Не могу сказать, что именно его ожидает, но некоторую часть своего просто космического невезения он утратил, по крайней мере, я не хотел бы в этом ошибаться. – Ответил Лазарев, а я постарался не думать о том, что Гвэйн действительно мог погибнуть.

– То есть теперь он не сожжёт мой дом? – я невесело усмехнулся.

– Не факт, но вероятно, всё обойдётся без катастрофических последствий.

– Что случилось, почему всё рушится? – решил я задать вопрос, чтобы уточнить, а не перешла ли эта утраченная Эдом часть его невезения на меня.

– Когда Лазаревы начали работать с оборотнями, у нас не было цели как‑то их использовать. Как бы это ни звучало странно, но таким образом мы пытались лечить безнадёжно больных. Звериная сущность в момент перехода из одной формы в другую избавляла человека от большинства смертельных заболеваний. – Ответил Гриша.

– А, ну да. Эдуард говорил, что его лечить так пытались, – перебил я его и сразу же заткнулся под пристальным взглядом призрака. Григорий тем временем продолжал.

– К сожалению, мы зашли в тупик. Никому из нас не пришло в голову швырнуть оборотня в изменяющую сущность, чтобы завершить преобразование. Но суть не в этом. Суть в том, что, создавая этих уникальных созданий, мы не порабощали их, Семье это было не нужно. А завязка на подчинение Лазаревым была вставлена в оборотней только для безопасности. Мы таким образом защищали как члена Семьи, работающего в данный момент над решением этой проблемы, так и самого оборотня. И вот однажды один из этих вечно чем‑то недовольных Клещёвых, изобрёл эту дрянь, способную реально поработить сознание оборотней. Создал он её случайно, потому что повторить не смог.