Тёмный маг. Книга 5. Осознанный путь

– Так, ладно, ты не знал, а у ребят я не спросил. Сам дурак, что уж теперь делать, – Громов вытащил из кармана небольшой лист бумаги. – Скажи мне, кто описан в ориентировке? Ты его точно знаешь, так что проблем с опознанием быть ни должно.

– Хм, – Троицкий принялся читать то, что было написано в документе. Наконец, он отложил бумагу в сторону. – Я не знаю этого человека, как бы ты не утверждал обратное.

– Отлично, – процедил сквозь зубы Громов, достал телефон и набрал номер. Как только ему ответили, он быстро произнёс: – Тимур, ты уволен.

– Жёстко, – Троицкий не отводил от него взгляда. Громов же в который раз протёр шею.

– Нормально. Кстати, это Гаранин, – и Андрей Николаевич указал на ориентировку.

– Да ладно, – Троицкий снова схватил бумагу и принялся её читать, а потом покачал головой. – Нет, Андрей, это кто угодно, но точно не Рома.

– И я только что уволил того барана, который мне её составил, – Громов откинул голову на подголовник и прикрыл глаза. – А ведь она разослана ещё несколько месяцев назад по всем отделениям полиции и филиалам Службы Безопасности нашей не такой уж и маленькой республики.

– Почему ты её сам не проверил, или мне не показал? Ладно, с психотипом ты мог ошибиться, всё же он мальчик довольно скрытный, да и общался ты с ним всего пару раз, точнее, с его отцом. Но внешность… – Директор столичной школы магии вновь покачал головой, не сводя с Громова пристального взгляда.

– Я сплю по три часа в сутки. И чудовищно устал. Ещё и это… Слава, ты можешь как‑то оградить меня от Эдуарда?

– И как ты себе это представляешь? – вздохнул Троицкий. – Ты вообще понимаешь, что сейчас в мире нет мага, который смог бы сравниться с ним по силе и умениям? Особенно Тёмных. Нас же плющили всё время после падения империи. Уровень магического образования упал до неприличных величин. Нет, я прекрасно понимаю, почему это было сделано. Но теперь мы получили мага, которому никто не сможет ничего противопоставить. И, боюсь, если кто‑то решит отправить Эдуарда туда, где он уже много веков должен находиться, а именно в фамильный склеп, то Лазарев просто утащит за собой полпланеты. У него проблем с учителями, образованием и умением управлять своей чудовищной силой, как ты понимаешь, не было.

– Я всё это прекрасно понимаю, – Громов легко ударился затылком о подголовник. – Но это уже становится невыносимым.

– Терпи, Андрей. Пока Эдуард зациклился на тебе и Службе Безопасности, и пока на нём лежит воспитание трёх подростков, он не вникает в то, что творится в мире. Так что, ты наш общий громоотвод, – и Троицкий засмеялся, похлопав Громова по плечу.

– Вот ты меня сейчас просто охрененно обрадовал. – Громов чуть слышно застонал и завёл мотор. – Ты вернёшься или тебя до дома подбросить?

– Поехали, – махнул рукой Троицкий, – а то я убью здесь кого‑нибудь ненароком, потом проблема прятать труп возникнет… Сомневаюсь, что болотники согласятся на такую маленькую услугу для меня.

– А твоя машина, кстати, где?

– В гараже. Я сюда порталами перемещаюсь, потому что обычно на таком взводе ухожу, что вполне могу на столб намотаться, – поморщился Троицкий. – Что ты решил с Гараниным?

– Он совершенно непредсказуем, – Громов покачал головой, выворачивая на дорогу. – Визитку он мою взял, но настаивать на встрече с ним я больше не буду. Да и, учитывая его нежные отношения с Вандой, знакомство с Эдуардом – это вопрос времени. Жаль, конечно, но ничего не поделать. Времени, благодаря тому же Роману, у нас сейчас предостаточно, чтобы подготовиться к натиску Клещёва на Совет Гильдий. Возьму в разработку Вариса. Он далеко не герой, да и клятва у нищих не такая изощрённая, как у убийц. Может, что и получится.

– Я думаю, что ты можешь довериться моему чутью и всё‑таки положиться в некоторых важных вопросах на Романа, даже не давя на него. Он Клещёва ненавидит лютой ненавистью только по одной причине: его отец в своё время был главным спонсором нашей оппозиции и наседал на сына, чтобы тот примкнул к группировке Клещёва. Гаранин сделает всё от него зависящее, будет идти против всех, с кем у Георгия были тёплые деловые отношения, просто в пику отцу, – тихо проговорил Троицкий, глядя на дорогу.

И они замолчали, думая каждый о своём.

***

Я искал Эдуарда. Его любимая гостиная находилась на реставрации, и теперь он мог находиться где угодно. Подходя к библиотеке, я остановился, услышав знакомые голоса.

– Неужели ничего нельзя сделать? – голос Ванды звучал жалобно.

– Я вообще не понимаю, что ты хочешь, чтобы я сделал, – в голосе Эдуарда слышалось удивление.

– Ага, вот они, – пробормотал я и вошёл в библиотеку.

Огромное полутёмное помещение всегда выглядело уютно из‑за множества ламп, создающих локальный, направленный строго в одно место, свет. Эдуард стоял в тени, а Ванда – напротив него, сложив руки на груди в молитвенном жесте.

– Не помешаю? – спросил я, подходя ближе.

– Нет, – Эдуард покачал головой. – Мы как раз обсуждали проблему Гаранина. Ванда просит меня ему помочь, но я не понимаю, с чем. Это был его выбор, совершенно сознательный и добровольный. По‑другому это не работает.

– Помоги ему снять привязку к Гильдии, – прошептала Ванда, протянув к нему руки.

– Ванда, я не вижу здесь Романа, говорящего, что он совершил глупость и просящего ему помочь, – Эд прервал несчастную Ванду очень мягко. – Тебе не приходило в голову, что он не хочет ничего менять и его вполне устраивает существующее положение?

– Да, но… – Ванда замолчала, а затем опустилась на диван, закрыв лицо руками. М‑да, если Эд сейчас прав, то получается очень нехорошая перспектива, в которой главе Гильдии убийц запрещено иметь постоянные привязанности, а Ромку это абсолютно устраивает.

– Эд, я как раз о Роме хотел с тобой поговорить. Он эфирит, да? – спросил я его, а Ванда подняла голову, с удивлением посмотрев на меня.

– Да, он эфирит, – нехотя проговорил Эдуард. – А какое это имеет отношение…

– Прямое, – перебил я его. – Золотые нити второго дара Ванды как‑то влияют на его источник. Они его словно укрывают, блокируют практически всё, кроме серебристой нити. – Быстро проговорил я и повернулся к уставившейся на меня подруге. – Ты же ничего не делала осознанно?

– Нет, – она покачала головой. – А что…

– Я понял, – Эдуард щёлкнул пальцами и вытащил телефон. – Егор, подойди в библиотеку. Сейчас!

Я недоумённо посмотрел на него, а потом сел рядом с Вандой.

– Так что с ритуалом Служения? Существует способ снять привязку? – спросил я, беря Ванду за руку и ободряюще сжимая её.

– Конечно, – Эд пожал плечами. – Не такая она и страшная, как её пытаются выставить. Например, все твои слуги приносили клятву Служения. И что, это как‑то помогает содержать дом в идеальном порядке? – спросил он у меня ехидно.