Тёмный маг. Книга 7. Тяжёлый путь

– Дубов, проводи Ванду в служебное помещение, – тихо произнёс Роман, медленно отстраняясь от девушки. – Я сейчас освобожусь и подойду.

– Рома, всё нормально. Не нужно меня никуда вести, – Вишневецкая нахмурилась и тут же резко обернулась на стук массивных каблуков.

– Личные отношения во время работы в этом месте недопустимы, – прогремел строгий женский голос.

– Начинается, – Ванда закатила глаза и обречённо посмотрела на Рому.

Гаранин сделал несколько шагов назад, чтобы соблюсти дистанцию между ними. А Егор, услышав этот суровый женский голос, округлил глаза и быстро начал приглаживать волосы одной рукой, одновременно с этим застёгивая все пуговицы на рубашке и поправлять бабочку. При этом он даже не обернулся, чтобы посмотреть на обладательницу голоса.

– Девушке стало плохо, я просто немного помог. В этом нет ничего личного, – быстро и чётко ответил Гаранин, посмотрев в глаза подошедшей женщине. Он, как старший официант этого зала, воспринимал главного распорядителя как неизбежное зло. С самого утра она тенью следовала за ним, контролируя каждый его шаг, делая работу, ради которой он сюда приехал, практически невыполнимой.

– Запомните, Роман, на подобных приёмах не работают девушки, только официанты, – распорядительница смерила Гаранина пронзительным взглядом серых глаз.

– Гертруда Фридриховна, – улыбнулся Егор и решительно повернулся в сторону женщины, стоявшей рядом с ним неестественно прямо, заложив за спину руки. Повернув голову в сторону Дубова, она поджала губы, внимательно рассматривая обратившегося к ней парня. – Как я рад вас снова встретить, вы даже не представляете. Хотя нет, скорее всего, представляете. Правда, не думал, что наша встреча состоится в подобном месте.

– Дубов? – она вскинула брови. – Не могу ответить тебе взаимностью. Я так и знала, что ты ничего не добьёшься с таким отношением к людям. Но ты смог меня удивить. Официант? Эта планка даже ниже той, что я тебе пророчила ранее.

– А вы, я смотрю, решили перестать кошмарить детей и переключились на взрослых? – поинтересовался Егор, продолжая приторно улыбаться.

– А ты так и остался дерзким мальчишкой, не умеющим держать язык за зубами, – Гертруда Фридриховна покачала головой. – От этого все твои проблемы, Дубов. Задумайся над этим, если не хочешь остаться официантом до конца своей жизни. Роман, – резко повернулась она к внимательно наблюдающему за ними Гаранину. – Вы меня сегодня разочаровываете. Вы рассеянны. Но это не удивительно. Если вы и дальше будете всё своё время пялиться на девушек вместо того, чтобы заниматься своей непосредственной работой, то я буду вынуждена с вами расстаться до того, как закончится это мероприятие.

– Я не… что я делаю? – вскинулся Рома, переводя взгляд на что‑то сигнализирующего ему Дубова. Егор тем временем покачал головой и провёл пальцами по губам, явно намекая, чтобы Гаранин заткнулся.

– Что с вашим внешним видом? Если бы не ваши идеальные знания этикета, я бы решила, что рекомендации от Первого Имперского Банка Российской Республики, составленные Артуром Гавриловичем Гомельским, являются какой‑то ошибкой. Приведите себя в порядок. Где ваша бабочка, почему ваша рубашка не застёгнута до конца, и этот цвет волос – просто кошмар. Почему они у вас разноцветные? Сделайте что‑нибудь со своими волосами, они торчат в разные стороны. И переоденьтесь. Пятно от вина слишком заметно на белом пиджаке, – строгим голосом начала раздавать указания Гертруда Фридриховна.

– Вчера вас всё устраивало в моей внешности, что сегодня изменилось? – слегка повысил голос Гаранин, игнорируя намёки Дубова, проводя рукой по ткани пиджака и магией убирая пятно от вина.

– Не нужно демонстрировать при мне свои способности, – резко прокомментировала увиденное распорядительница. – Как низко пали маги. Ладно, Дубов, он и маг‑то никудышный. Но вы‑то отличаетесь от него. Странно, я не могу воздействовать на ваш источник, – и она пристально посмотрела Роману в глаза. – Как вас вообще выпустили из школы без браслетов?

– Я себя контролирую. Пока, – процедил Роман, закрывая глаза. Он почувствовал слабое колебание источника, которое начало усиливаться, несмотря на близость Ванды. – И вам не стоит в это лезть.

– Я это уже поняла, – Гертруда Фридриховна поджала губы, и тут её взгляд упал на накрытый стол. – Что это? – она указала пальцем на столовые приборы, разложенные на столе.

– Вилка для омаров, – нахмурившись, ответил Гаранин.

– И что она здесь делает? Сегодня в меню не будет омаров. И вы, как старший официант, должны были это знать. Убрать, – приказным тоном проговорила она, не сводя с Романа своего пронзительного взгляда.

– Мне никто не сообщил об изменениях в меню, – глава второй Гильдии медленно выдохнул, стараясь держать себя в руках и не сорваться.

– Вы бы знали об изменении в меню, если бы занимались своей непосредственной работой, а не флиртовали со своей подчинённой, – и она повернулась к Ванде, которая рассматривала в это время перстень на своей руке. – О, Боги, что за вид. Снять всю свою бижутерию, смыть макияж, и что на вас надето? – поморщилась Гертруда Фридриховна. – Вам не кажется, что эта блузка вам мала? – Ванда опустила взгляд на свою грудь. Её обтягивала выданная ей сегодня утром униформа так сильно, что верхняя пуговица так и не застегнулась. – Ни один уважающий себя мужчина не отпустит свою женщину в таком виде работать в место подобное этому. Или вы одинока и преследуете иные цели?

– Я не накрашена, мой мужчина, как вы выразились, находится рядом со мной, а в том, что я одета не пойми во что, виноваты именно вы, – Ванда злобно уставилась на распорядительницу. – Одежду предоставляете вы, и, как видите, вы ошиблись с размером. А замены мне никто не дал по причине отсутствия. – Егор при этих словах закатил глаза и приложил ладонь ко лбу, покачав головой.

– Значит, это я виновата в том, что вы выглядите не как официантка в приличном доме, а как подавальщица в заведении, далёком от слова «приличный»? – ласково переспросила женщина.

– Ну не можете же вы сказать, что я за сутки потолстела на парочку размеров? – огрызнулась Ванда.

– Какой ужас, понабрали в этом году не пойми кого, – распорядительница покачала головой. – Я вынуждена вам сообщить, что…

– Гертруда Фридриховна, сейчас мы всё исправим, – поднял руки Егор, выходя вперёд и закрывая собой Ванду.

– У вас ровно десять минут. Я проверю, – она окинула их всех напоследок злобным взглядом, развернулась и пошла в сторону служебных помещений, чеканя каждый шаг.

– Тебе Гомельский рекомендацию написал? – тихо поинтересовалась Ванда у Романа, глядя в спину женщине.

– А кто ещё? Мне нужно было сюда как‑то попасть и не на должность обычного официанта, – ответил Рома. – Как мне сказал сам Артур Гаврилович, аристократа из меня в такой короткий срок не вытравить. А эта должность хотя бы может позволить не опускать голову и смотреть собеседнику в глаза, – усмехнулся он.

– Что это было? – тихо спросила Алина, которая вообще лишний раз старалась не привлекать внимание. – Ты её знаешь? – она повернулась к Егору.

– О да, – выдохнул Дубов. – Госпожа Рерих – учительница первая моя. Она у меня преподавала в начальных классах. Страшная женщина. Психику детям ломает на счёт три, ненавидит магов и умеет их блокировать, ну, кроме тебя, – кивнул он Гаранину. – Ну тут такое, тебя только Рокотов может заблокировать.

– Не напоминай, – поморщился Роман. – Нашу первую встречу с Иваном я никогда не забуду.