Тёмный маг. Книга 9. Извилистый путь

В голове до сих пор не укладывалось, как такое могло произойти и кому вообще понадобилось похищать Ванду. Она же сейчас нестабильна, и любая эмоциональная встряска может серьёзно ударить по её психике. И хорошо, если только по психике, с этим мы сумеем все вместе справиться. А если по источнику? Если она выпустит бесконтрольный дар, то весело станет абсолютно всем.

Ромка внимательно посмотрел на меня и неохотно кивнул. Уже кто‑кто, а я точно знаю, умер здесь кто‑нибудь недавно или нет. Я же подошёл поближе, стараясь ни на что не наступать и не схватить руками.

– Но по тому количеству крови, что здесь натекло, этому неудачнику, попавшему под удар, осталось не так уж и долго, – тихо добавил я.

– Совсем недолго, – подтвердил Залман, выхватывая перчатку у одного из криминалистов и аккуратно поднимая с кровати заколку, которую когда‑то подарил Ванде на день рождения Лео. – Тем более что стилет отравлен ядом мантикоры.

– Я сам на этом настоял, всё‑таки Ванда очень хрупкая и лёгкая девушка. Её силы удара могло не хватить, чтобы вырубить противника, – подхватил Андрей, глядя при этом на Романа. – Точный удар в сонную артерию, как я её и учил. Так что здесь вообще без вариантов. Кровь мы, конечно, проверим, но я практически уверен в том, что она не её.

– Всё было тщательно спланировано, только похитители, а их, судя по следам, было минимум четверо, не учли её физическую подготовку, – продолжил Шехтер. – И да, здесь явно был активирован какой‑то артефакт, способный блокировать магию. Остаточный фон до сих пор остался, и мой источник частично неактивен. Иначе мы нашли бы трупы, даже если Ванду удалось бы взять. А так: двое её скрутили, третий тащил умирающего подельника.

– Мой источник тоже наполовину заблокирован, – подтвердил Андрей и повернулся к нам с Ромой. – По вам, судя по всему, этот фон не ударил.

– Нет, – покачал Гаранин головой, на секунду закрывая глаза. – А ушли они порталом. Координаты не могу считать, слишком много времени прошло. И да, её, похоже, скрутили двое, иначе Ванда так брыкалась бы, что её невозможно было бы закинуть в портальное окно без последствий. Если, конечно, её не вырубили перед этим.

– Я тоже не могу считать координаты, – задумчиво проговорил я, чувствуя, что вопросы к полиции и к следственному у меня растут в геометрической прогрессии. У них нет специалистов, чтобы считать координаты портала, а вот у СБ они есть, и их нежелание ставить нас сразу в известность могло быть связано именно с тем, чтобы я не смог снять эти самые координаты. Или же у меня начинается паранойя, что тоже не исключено.

– Да, – Залман поднялся на ноги, всё ещё держа в руке перчатку, которой обмотал заколку. – Дорого же им обошлась эта операция. За похищением явно стоит кто‑то, у кого есть лишняя пара‑тройка сотен тысяч золотых рублей для применения двух артефактов, хоть и созданных явно не Тёмным магом, но всё равно достаточно дорогих.

В этот самый момент в комнату ворвался Егор, оттолкнув какого‑то эксперта, пытающегося забрать у Шехтера заколку.

– Дима, с нами только что связался Алферов, – выдохнул Егор. – Громов отправил сюда бригаду. А я воспользовался порталом до квартиры Ванды, – он осмотрелся по сторонам и присвистнул. – Ничего себе. Все живы? – он повернулся ко мне.

– Да, никаких эманаций смерти я не чувствую, – ответил я так тихо, что, кроме наклонившегося ко мне Егора, меня никто не расслышал.

– Я могу всё‑таки поинтересоваться, что здесь делает глава второй Гильдии? – резко спросил вновь появившийся в комнате главный следователь. – Он как‑то причастен к случившемуся?

– Я здесь по личным причинам, а не как представитель Гильдии, – процедил Роман, доставая из куртки телефон. – Кажется, я догадываюсь, кто мог это сделать, – он набрал номер и отошёл к окну, разглядывая что‑то на улице с высоты второго этажа. Мы с Егором переглянулись, и я, пожав плечами, подошёл к Гаранину. Сейчас он был напряжён, на взводе и мог сорваться в любой момент.

– Рома…

– Тихо, – он отмахнулся от меня.

– Ты так быстро обдумал моё предложение? – до меня донёсся из трубки голос его папаши, и я невольно нахмурился, вспоминая угрозы, которыми сыпал Гоша во время недавнего разговора с сыном.

– Где она? – Рома говорил с ледяным спокойствием.

– Кто? – довольно пренебрежительно переспросил Георгий Гаранин.

– Не делай вид, что не понимаешь, о ком я говорю, – голос Ромки стал совсем безжизненным, а я вовсю напрягал слух, чтобы не упустить ни единого слова из этого диалога.

– Представь себе, я не имею ни малейшего понятия о том, в чём ты пытаешься меня обвинить, – Гоша ответил ему также холодно. – А‑а‑а, я, кажется, понял, – и вот сейчас в голосе старшего Гаранина промелькнули довольные нотки. – Эту кудрявую дрянь, которая испортила мне все планы на жизнь, кто‑то смог наконец‑то достать? Это самая лучшая новость, которую я мог бы услышать в день рождения своего непутёвого сына.

– А теперь послушай меня очень внимательно, – прошипел Ромка, и я заметил, как в комнате воцарилась просто идеальная тишина. – Если с её головы упадёт хотя бы один волос, я сделаю всё, чтобы ты об этом жалел до конца своей оставшейся недолгой жалкой жизни. Я на твоих глазах убью твоего сына, твою новую любовницу, а потом и тебя, когда пойму, что ты смог заслужить себе смерть.

– Что, и собаку мою убьёшь? – ехидно поинтересовался Гоша.

– Нет, зачем, – Ромка немного повысил голос, который сейчас звенел от переполнявших его эмоций. – Я её заберу себе. Я животных никогда не убиваю. Так где она?

– Я погляжу, что к двадцати одному году у моего щенка наконец‑то начали прорезываться зубки?

– Гоша, следи за языком, – проговорил я громко, так, чтобы Гаранин меня услышал, прекрасно видя, что Ромка едва держит себя в руках. Нужно было прекращать этот бессмысленный диалог, но сделать это нужно было на наших условиях.

Воцарилась тишина. Георгий молчал почти минуту, я уже было подумал, что он бросил трубку, и только едва слышное сопение не давало усомниться в том, что он всё ещё с нами.

– Эта мелкая дрянь сейчас рядом с тобой? – наконец, прекратив ехидничать, серьёзно поинтересовался Гаранин‑старший. – И я так понимаю, он всё слышит, – не дождавшись ответа, он добавил: – А теперь послушайте меня, оба. Сегодня действительно самый лучший день в моей жизни за последние пару лет. Я даже достану бутылку самого дорогого шампанского и отпраздную это событие, не забыв помолиться всем богам, чтобы живой эта кудрявая тварь к вам не вернулась. Но, к сожалению, ко всему, что у вас там творится, я не имею никакого отношения! Слышишь, Наумов, я здесь ни при чём! – и в трубке раздались короткие гудки, а Ромка, отключившись, повернулся, удивлённо глядя на меня.

– И что это сейчас было? – напряжённо спросил он, разглядывая меня, словно впервые увидел.

– Ну, скажем так, Георгий любит меня даже чуть больше своего родного сына, то есть тебя, и Ванды вместе взятых. Просто обожает, – я усмехнулся, похлопав Ромку по плечу. – У нас с ним очень сложные отношения, основанные на бизнесе. Так уж получилось, что наши взгляды по некоторым вопросам часто не совпадают. Я даже пару раз практически полностью его обанкротил. Правда, до конца дело ни разу не довёл. Теперь жалею.

– Ага, то есть в том, что он почти меня разорил, виноват ты? – прищурился Рома, начиная постепенно расслабляться.