Убийство в заброшенном поместье

– Я сказал, что уверен в том, что вы, должно быть, испытали шок, – повторил он, притянул поближе стул и уселся напротив нее. – Старший инспектор, детектив МакАдамс.

«Старший инспектор и детектив», – Джо повторила про себя механически, запоминая. Старший следователь, руководитель группы, на британский манер. У него были каштановые волосы, лохматые седые виски, челюсть словно мышеловка. Джо заметила, что галстук у него свисал криво и был испачкан яйцом, уже засохшим.

– Как я понимаю, вы нашли тело, мисс Джонс?

– Да, я. – Джо непроизвольно показала на желтые жилеты и белые защитные костюмы вокруг: им она уже все кратко рассказала, отрывистыми фразами, словно пулями из пулемета Гатлинга. Плюс свое имя, номер телефона и адрес «Красного льва».

– Знаю, это все печально, но у меня еще несколько вопросов. – Детектив достал небольшой блокнот. – Давайте установим – во сколько вы сюда прибыли?

– 11:12 утра – тогда я позвонила Руперту Селькирку.

– Хорошо, – сделал пометку МакАдамс. – Но когда вы нашли тело?

– Я же только что сказала.

– Вы позвонили своему поверенному в тот момент, как обнаружили тело?

– Да, но он мне не ответил. Так что я позвонила Бену, – объяснила Джо.

Детектив нахмурился:

– Извините, вы позвонили Бену…

– Ну да, я позвонила Туле, а попала на Бена. Из «Красного льва».

– Мэм, а зачем…

– Я Джо, – поправила детектива Джо. Чего тоже не надо было делать. Судя по выражению лица этого следователя, она справлялась плохо. Да соберись ты уже.

– Хорошо, Джо, а почему вы не позвонили в полицию? – спросил он. С этим уже полегче.

– Я не знаю как. Тут номер не 9–1–1, как в США.

МакАдамс все еще хмурился, хотя ниже бровей его лицо казалось вполне безразличным. Он долго практиковал это бесстрастное выражение? Джо пыталась найти хоть какую‑то зацепку.

– Как долго вы знали покойного?

– Я знала не его, а о нем. Мы познакомились только во вторник, а вчера я его уволила.

МакАдамс не отводил от Джо взгляда, но ничего не записывал, карандаш так и завис на полпути к блокноту.

– Вы его уволили, но вы его при этом не знали.

– О. – Джо погладила коленку, чтобы не сжать кулаки. – Вообще‑то изначально его нанимал Руперт. Но он украл картину из дома, так что пришлось его уволить.

– Из этого дома? – спросил МакАдамс, окидывая взглядом переднюю комнату.

– Нет, из Ардемор‑хаус, особняка на холме, – уточнила Джо. – Это тоже теперь мой дом. Я так полагаю, оба мои.

В первый раз за беседу на лице у МакАдамса промелькнула какая‑то эмоция. К несчастью, это было скрытое раздражение. Он сверился с записями.

– Итак, ваше имя Джозефина Джонс, вы из Штатов.

– Моя мать была из Йорка. – Она поджала губы. Можно было расчудесно объяснить все без обиняков, но почему‑то в голове этот стройный ответ распадался на всяческие боковые сюжеты. Да еще это яичное пятно на галстуке, по правде говоря, все время ее отвлекало. – Я имею в виду, что это семейная собственность, и я стала наследницей несколько месяцев назад.

Детектив ответил, взмахом руки подзывая кого‑то, кого Джо не могла увидеть со своего места.

– Я собираюсь задать еще несколько вопросов, – сказал он. – Ну а пока детектив‑сержант Грин отвезет вас обратно в город.

К ним присоединилась мускулистая женщина с волосами, заплетенными в тугие афрокосы‑коробочки[1]. Немного младше Джо, с бровями, настроенными очень серьезно.

– Да, сэр.

– Зачем? Я не хочу обратно в город, – запротестовала Джо, поднимаясь со стула. Она была гораздо ниже обоих детективов и инстинктивно встала на цыпочки. – Я… Я же здесь живу.

– Это расследование убийства, – сказал МакАдамс, поправляя свой «яичный» галстук. – Работа криминалистов займет сутки, а то и больше. Мы отвезем вас в «Красный лев». Там и оставайтесь на это время, пожалуйста.

– Мне нельзя остаться здесь?

МакАдамс уже почти дошел до двери. Он развернулся так быстро, что его плащ, взлетев, запутался в дверной ручке.

– Человека застрелили, – сказал он, освобождая свой плащ, и Джо вжала голову чуть ли не до лопаток. Все же она нагрубила. Сид мертв. Она его уволила, и вот он мертвый, а она взяла и попросила о чем‑то бессмысленном и банальном.

– Мне так жаль, я в самом деле не… – начала она, но ее извинение прервал крик.

– Мэм, вам туда нельзя!

– Размэмкался мне тут. Джейк, да я мать твою знаю! – Тула свободно прошла через ленту полицейского ограждения. – Джо, ты в порядке? Бен мне рассказал, и я прямо сюда и приехала.

Она почти преодолела преграду в виде группы полицейских, никто из которых не горел желанием ее останавливать, и только тогда МакАдамс сдался, воздев руки к небу.

– Так, все прочь отсюда. И ты тоже, Тула Бирн.

– Босс, – отозвалась Грин. – Мне отвезти мисс Джонс?

– Не надо. – Тула оберегающим жестом обняла Джо за плечи и повела ее наружу, к солнечному свету. – Я сама ее прекрасно довезу.

Убийство. И как можно было во всем этом разобраться? И нужно ли? Джо держала картофелину одной рукой и пыталась ее почистить: Тула намеренно привлекла ее к работе в кухне.

– Ужасное это занятие. – Стоя у плиты, Тула не умолкала. – Интересно, кто‑нибудь догадался позвонить его ближайшей родне.

– А он был… женат? – спросила Джо.

– Трижды. – Тула бросила пасту в кипящую воду. – И трижды в разводе. Две его бывших – родные сестры.

Джо открыла рот и ответила прежде, чем мозг просигналил ей не делать этого:

– Боже, тут прям такой дефицит?

– Мужиков? – засмеялась Тула. – Не то чтобы, хотя… Почти каждая женщина и даже несколько мужчин возненавидели меня, когда я похитила Бена с рынка женихов. К счастью, мы не женаты официально. Не видела в том необходимости.

---

[1] Афрокосы‑коробочки – косы, популярные у афроамериканцев; плетутся точечным способом с канеколоном, который у корней перекрывает собственный цвет волос полностью. – Прим. пер.