Убийство в заброшенном поместье

– Он явился в поместье и украл картину? Но с чего бы ему так поступать? Вы уверены?

Джо услышала, как Эмери закашлялся; ранее он задал тот же вопрос.

– Она была там. Он пришел. И вот картины нет.

– Да, но. Возможно, он куда‑то ее переставил. Разве вы не упоминали, что именно этой комнате причинен наибольший ущерб? – спросил Руперт, словно бы объясняя произошедшее.

– Послушайте, он намеренно отвлек меня, выманил из дома, – сказала Джо. Но в тот момент это прозучало странно даже для нее самой. Что, если это был всего лишь розыгрыш? И два эти события между собой не связаны? Напротив нее Руперт скрестил руки на груди. Возможно, как и Эмери, он уже был готов задать вопрос насчет обращения в полицию, или что там еще. Джо ощутила, как сердце ее наткнулось на грудину, и попыталась опередить поверенного.

– Возможно, я заявлю констеблю, но не сейчас. Сейчас я хочу, чтобы вы его уволили и забрали у него ключи. И сказали ему, что если он вернет картину, я не заявлю на него. Так пойдет?

Руперт разгладил лацканы пиджака, поддернул брючины и уселся в своем кожаном кресле.

– Конечно, вы вправе прекратить трудовые отношения с ним. Это был контракт для выгоды, не более того. – Руперт выдвинул ящик в письменном столе и вытащил бухгалтерскую книгу в переплете из зеленого сукна. – Сиду не полагалось жалованье; он присматривал за коттеджем и прилегающей территорией, и за это ему разрешалось распоряжаться всеми средствами от сдачи коттеджа внаем. Когда вы переедете в коттедж, этот договор прекращает действовать. Вы могли бы подождать…

– Я перееду завтра же, – выпалила Джо и тут же поняла, что это прекрасная идея. – Завтра утром перевезу свои вещи из «Красного льва». Рано утром. – По мере того, как она говорила, идея прочно пускала корни в реальности. – Дом мой, и я в нем буду жить.

Руперт промолчал. Эмери тоже предпочел молчание – вообще‑то он ни слова не сказал с тех пор, как появился Руперт, отметила про себя Джо. Однако Эмери не отрываясь смотрел на невозмутимо профессионального Руперта, а взгляд Джо метался между обоими мужчинами.

– Пожалуйста, – попросила она.

– Хорошо, – ответил Руперт, снимая трубку с телефона, и в этот момент Эмери вызвался проводить ее. В голове у Джо колокольчиком звенела тревога, но повод для нее Джо так и не поняла. Было все довольно неловко – и, возможно, по ее же вине.

– Я просто хочу выяснить, кто эта женщина на портрете. Ведь это кто‑то из семьи наверняка? – спросила она уже у двери. Эмери на мгновение остановился, прежде чем помочь ей надеть пальто.

– Смысл в этом есть. Семья Ардеморов родом из Йоркшира. Сэр Ричард и его жена, их сын Уильям – все они были рождены и выросли здесь. Но жена Уильяма, Гвен, она точно не отсюда. Валлийка. Из семьи фабрикантов. Фамилия вроде бы Дэвис.

– Дэвис? Не Нетерли? – спросила Джо. Эмери слегка пожал плечами.

– Нетерли? Нет. Я слышал о Нетерли в Белфасте. Какое‑то правительственное здание.

Дверь за Джо закрылась, повинуясь его взмаху пальцами. Через окно Джо увидела, что Руперт Селькирк все еще разговаривал по телефону.

Уже почти стемнело, когда Джо вернулась в «Красный лев». Она три раза моталась туда‑сюда – из усадьбы по магазинам и обратно, закупая мешки для мусора и чистящие средства. Это было безумием, конечно, но у Джо уже руки чесались: так хотелось разобрать книжный шкаф. В мозгу уже вовсю зудело от предвкушения: Руперт написал ей сообщение о том, что Сид отдаст ей ключи. Впрочем, он не упомянул ни о картине, ни об извинениях от Сида. Из‑за этого всякие сомнения лезли в голову, но она с ними справлялась. Никто не пытается тебе тут досадить.

Насчет Тони она все ж таки была права.

Джо толкнула дверь и вошла в паб, который предстал пред ней хаосом шума и смешением лиц и разноцветных курток.

– А вот и она!

С десяток голов повернулись к Джо, а плюхнувшиеся на стойку стаканы завершили мизансцену, словно знаки препинания. Она узнала Рики, с этим его галстуком через плечо.

– Эй, Сид, – заорал Рики, – а вот и твой бывший босс нарисовался.

– О нет, – беззвучно выдохнула Джо. Она попыталась ускользнуть из бара, но Бен с нагруженным подносом встал у нее на пути. Джо обернулась и увидела, как Сид пялится на нее, ухмыляясь.

– Так‑так, а вот и она, пирожочек, что меня уволил, – протянул он. Дружочек. Пирожочек. Джо совсем запуталась в мыслях, но Сид продолжал. – Мне тут с вами перетереть надо, дамочка.

– Мне нужно идти, – сказала Джо. Сид уже был на полпути к ней, и она задрожала. – Не прикасайся ко мне!

– Господи Иисусе, да не прикасался я к вам, – оскалился Сид. – В чем проблема‑то? Я просто хочу, чтоб вы сами всем сказали то, что выложили Руперту.

Он развернулся и осмотрел присутствующих: по большей части мужчины, заметила Джо. А еще женщина с тростью, очень хмурая. Помощи от нее не жди. И все с ожиданием смотрели на Сида и слушали его.

– Пахал я, значит, над той развалиной сколько лет – и что же я за это получаю? Выбросили в один момент, даже без уведомления.

– Что ж, она точно настоящая Ардемор, – усмехнулся Рики, потягивая пиво.

Сид хлопнул его по плечу.

– Верняк. Но это, парни, еще не самое плохое. Она обвиняет меня в краже. И ей явно недостает яиц, чтобы заявить мне это прямо в лицо.

Люди все глазели; кто‑то засмеялся, и стало шумно. Кровь ударила Джо в лицо, ноги затряслись как желе. Она снова сжала пальцы в кулак и с усилием вытолкнула из себя слова:

– Но ты и правда украл кое‑что. Верни это, и все.

– Не брал я эту чертову картину! С фига мне ее брать? – прокричал Сид.

Джо не смогла ничего ответить. Горло перехватило, и слова будто застряли в нем. Слова будто задыхались на выходе из мозга, путались подобно прядям волос. Этот свет, шум, люди – черт, всего было слишком много, и она стала отключаться. Сид подходил ближе – это она чувствовала, но ни говорить, ни двигаться она больше не могла.

– Ничего сказать не можешь? Ни одного чертового слова? – сросил Сид. – Прямо как твой дядюшка, да?

– Эй, Сид, прекращай это прямо сейчас! – взревел чей‑то голос. Джо не знала, кому он принадлежит, но он словно разблокировал ее тело. Она развернулась и бросилась наверх, через зал, расталкивая людей на своем пути. Влетев в номер, она заперла дверь и упала на кровать, судорожно вдыхая и выдыхая, словно от икоты. Ради всего святого, нельзя ли было справиться получше, ругала она себя. Джо неуклюже перевернулась на спину, уставилась в потолок и принялась вытаскивать занозы из мозга. Внутренности прямо скрутило от смущения. Все эти люди будут говорить, что она слабая, но – нет! Она просто… немного…

– Привет, есть кто? Войти можно? – спросил женский голос за дверью. Акцент был сильным, обволакивающим и приветливым; Джо не смогла сразу определить его.