Уязвимость

– Ciao, – произносит на итальянском Лора, и я сажусь в кресло напротив зеркала.

– Она не говорит по‑английски. Как будешь готова, подходи в соседнюю дверь слева, я помогу тебе прикрепить камеры, – предупреждает Карла облокачиваясь руками о дверной косяк.

Я стою перед зеркалом, и мои глаза скользят по отражению, которое я почти не узнаю. Каштановые волосы лежат гладкими волнами, словно шёлк. Глаза изящно подведены, создавая кошачий взгляд, способный пленять мужские сердца. Губы выкрашены в мягкий оттенок малины, и они кажутся ещё более полными, словно призывают к поцелую.

Платье, которое мне выдали, облегает фигуру, подчеркивая каждый изгиб, будто создано исключительно для меня. Оно цвета страсти и вина. Образ воплощает тонкую грань между изысканностью и соблазном.

Плечи обнажены, и кожа ловит теплое свечение гримёрных ламп, словно я певица, готовая к выходу на сцену. Ювелирные украшения отсутствуют, ведь вся моя роскошь – это я сама по себе. Когда‑то мне нравилось так откровенно одеваться, но это желание отпало два года назад, после неприятного инцидента с другом Джареда.

После укладки и макияжа Карла прикрепляет к моему платью миниатюрную камеру, которую невозможно заметить.

– Ты хоть что‑то поела? Выглядишь очень нервной, – заботливо спрашивает меня она, вглядываясь в моё побледневшее лицо.

Я медленно поворачиваю голову к ней, чувствуя на себе искреннее внимание и доверие. Мне сложно скрыть свою тревогу, но я стараюсь проявить уверенность.

– Не хочется, – говорю я, слабо улыбаясь в ответ. Моя рука неуверенно проводит пальцами по вырезу платья, где прикреплена камера. Я невольно сжимаю пальцы, чувствуя тонкую ткань и металлический предмет, спрятанный под ней.

Карла медленно кивает, понимая мои скрытые страхи. Она протягивает руку, едва касаясь моей щеки.

– Будет не очень, если ты свалишься в обморок на встрече, – мягко произносит она, пытаясь успокоить меня.

Я поднимаю взгляд с платья и встречаю её заботливый взгляд. На долю секунды я чувствую силу и поддержку, которую она оказывает мне в этот сложный момент.

– Кристен предупредила, что ко мне ещё прикрепят отслеживающий датчик, – шепчу я, обращаясь к ней.

Карла кивает, её выражение лица становится серьезным.

– Верно, только не прикрепят, а вживят. Для этого тебе нужно пройти в кабинет, где тебя ждёт медицинский работник, – бережно объясняет она.

Я просто поражена этой информацией. Новый волнующий момент мешает мне сосредоточиться на диалоге. Вдруг это может быть опасно? Чувствую, как эмоции начинают меняться внутри меня с волнения на возмущение.

– Что? – я едва слышно произношу, изумленная этой неожиданностью, – Я не хотела, чтобы мне что‑то вживляли, какова возможность, что это может быть опасно? – мои слова буквально вырываются из меня, выражая мою встревоженную реакцию.

– Это не опасно, – отвечает Карла, – В любом другом случае, эффективность прикрепления датчика очень низкая. Одежду и обувь можно снять, сама понимаешь, – она поджимает губы после этой фразы, осознавая, что только что добавила в моё воображение лишние картины, которые сделают меня ещё более нервозной, чем я уже есть сейчас.

– Это необходимо для твоей безопасности, – продолжает она.

– Или чтобы иметь возможность найти моё тело, после того как со мной расправятся, – перебиваю её и встаю из‑за стола.

– Ты уже перегибаешь палку. Всё будет намного проще, чем ты думаешь, но перестраховаться никогда не помешает, – Карла встает следом за мной и указывает мне направление к комнате, в которой меня уже ждёт медицинский работник.

– Я пока схожу тебе за кофе и панини, – доносится голос Карлы мне вслед, когда я открываю нужную дверь.

* * *

Такси мягко останавливается у входа в великолепный миланский отель. Прохожу через вращающуюся дверь, и оказываюсь внутри, окруженная роскошью и утонченным стилем. Переступив порог, я ощущаю прохладу, исходящую от мраморного пола. Высокие потолки залиты светом изящных люстр, усыпанных хрустальными каплями. Золотистое сияние отражается в каждой глянцевой поверхности, придавая пространству тепло, несмотря на его величественную строгость. Высокие потолки создают ощущение необъятности пространства.

Шагаю вперёд, и взгляд мой скользит по мягким диванам и креслам, обитых тканью цвета слоновой кости. Они расставлены с превосходным вкусом, образуя укромные островки для переговоров. Каждый уголок кажется идеальным для ненавязчивых встреч или спокойных раздумий.

Растения, расставленные внимательной рукой дизайнера, вносят живой акцент в этот мир изысканной архитектуры и непринужденной элегантности. Они словно зеленые фонтаны, приносящие ощущение свежести и живительной энергии.

Звуки шагов тонут в плотном ковре, устилающем пол. Вдали, за прозрачным как слеза стеклом лифта, мелькают силуэты посетителей, поднимающихся и опускающихся между этажами. Ресепшен, как алтарь гостеприимства, украшен сдержанными композициями из растений и света.

Я на мгновение задерживаю взгляд на стеклянных элементах, которые словно плавают в воздухе, создавая иллюзию водной глади. Каждый элемент интерьера здесь тщательно продуман, и в этом безупречной гармонии я чувствую себя частью чего‑то исключительного.

Сегодня я здесь не просто гость. Этот великолепный интерьер станет свидетелем моего маленького театра, где каждая реплика должна быть также безупречна, как и все вокруг.

Я чувствую, как у меня учащается пульс, когда я направляюсь к месту встречи с менеджером. Каждый мой шаг, каждый взгляд должен быть правдив, чтобы не выдать истинной цели моего визита. Только я хочу достать из сумочки телефон, чтобы написать о том, что я на месте, как слышу мужской голос:

– Синьорина, давно не видел столь очаровательных девушек.

Поднимаю голову и вижу мужчину в строгом костюме лет сорока, с лёгкой сединой на висках. Меня встречает Гаспар – менеджер, с которым Карла вела переписку за меня. Взгляд его устремляется на меня, будто он уже долго ждал.

– Благодарю, – отвечаю я, несмотря на откровенную лесть.

– Давайте пройдём в место потише, – говорит он.

Меня смущает его предложение, мне и так довольно тревожно и видимо это заметно. Гаспар замечает мое смущение и добавляет:

– Не пугайтесь, я не буду вас прятать, мы пройдём за тот столик в углу, где будем привлекать меньше внимания.

– Хорошо, – после этих слов ко мне приходит облегчение.

Слушаюсь и направляюсь следом за ним. Стараюсь сохранить самообладание, но мои мысли крутятся вокруг картины того, как он замечает мои камеры, и я проваливаю задание.

Только мы делаем несколько шагов к столику в углу, как мои глаза неожиданно ловят фигуру, знакомую до боли. В моё поле зрения врывается силуэт друга Джареда. Нэйтен Вебстер, словно мираж, внезапно появляется передо мной. Он в белой футболке, простой и безупречной, как первый снег в ноябре, а его волосы обрамляют лоб светлыми волнами. Я замираю в удивлении, чувствуя, как сердце пропускает удар.