Варяг. Архонт Росский

– Что, совсем? – спросил, ужасаясь.

– Бывает – совсем, – подтвердил ведун. – А бывает, кус оттяпает. – И показал пальцами размер куса, с вершок. – Как повезет.

И хихикнул.

Гость побелел. Вероятно, осознал перспективу «везения».

– А что проклятье мое? – промямлил он.

– Избавлю, – пообещал ведун. – Есть у меня зельецо. Выпьешь – покажет тебе обиженку твою. Попроси, чтоб простила.

– А если не простит? – засомневался гость.

– А ты хорошо попроси, – с нажимом произнес ведун. – А я от себя ее покровителю поднесу. Но этим, – Избор ловко прибрал кошель, – не обойдется.

– А сколько еще?

Ишь напрягся. Не иначе, обман заподозрил.

Избор считал гостя без труда.

– Не знаю. Может, и ничего не надо… – Сделал многозначительную паузу. – Это если не выйдет у меня. А если выйдет, что у меня попросят там… – он опять показал на потолок, – того не ведаю пока.

– То есть, если не понесут, ничего боле платить не надо? – уточнил гость.

– Тогда не надо, – подтвердил Избор.

Встал и занялся делом. Выбрал из гербария подходящие травки, покидал в емкость, залил кипятком и закрыл крышкой.

Следующие минут пять провели в молчании. Потом ведун надел рукавицы, взял кувшинчик, взболтал, не снимая крышки, вынул из закромов серебряный кубок со страшной ряхой на боку, поставил перед гостем ряхой к нему.

Гостя проняло. Схватился за оберег, забормотал.

– Гляди, гляди, – усмехнулся Избор. – Этому твое проклятье на один укус.

– А потом что? – напряженным голосом спросил гость.

– А потом – ты! – Избор хохотнул. – Не боись. Шучу. Пока я рядом, тебя ни один дух не тронет.

Он взял кувшинчик и аккуратно, не взбалтывая, перелил часть в кубок.

Потянуло знакомым запахом. Слада такой настой делала. Шикарный способ погрузить человека в яркий, пусть даже и не совсем здоровый сон.

– Пей! – велел Избор.

– Я? Почему я? – вскинулся гость. – Они бесплодные, им давай!

Похоже, Избор перегнул с пугалками.

– Потому что это ты стручок свой совал куда попало, а не они, – пояснил ведун. – У них, как ты знаешь, и стручков‑то нет! – Избор издал перханье, которое полагал смехом.

Гость нерешительно взялся за кубок… И отдернул руку:

– Горячо!

Само собой, горячо. Внутри почти кипяток, а серебро отличается отменной теплопроводностью.

– А ты как думал? – Ведун сделал суровое лицо. – Мамкино молоко тебе дают? – Но сжалился: – Рукавицу надень. И пей, пока сила не ушла. А я покуда передохну. – Он уселся на лавку. – Вы, бабы, от мужа отойдите. Не то все проклятье с него на вас перейдет. Часть его порчи в вас и без того сидит.

– Ох! – воскликнула та, что постарше, а та, что помладше, прикрыла рот ладошкой.

– Сюда сели, – хлопнул ладонью по лавке ведун. – Да не тряситесь. Вытолку я из вас гнилую порчу. А сам не справлюсь, он пособит, – кивок на Сергея.

Тот скривился. Он уже догадывался, каков коварный план ведуна. Взглянул на мужа‑гостя: как отреагирует?

Лесному князьку было не до анализа обстановки. Он честно старался употребить настой. Глотал по‑мелкому, дышал широко открытым ртом…

Сергею стало его жаль.

– Ложку возьми, – посоветовал он.

– А можно? – испуганным шепотом спросил гость.

– Можно. Ты, главное, когда пьешь, на этого смотри. – Сергей постучал по страшной роже.

Ну да. А то еще сделает неправильные выводы. Вернее, правильные. Ведун времени не терял: не стесняясь, тискал ляжку той, что постарше.

Несостоятельный муженек воспользовался советом. Дело пошло быстрее. Пара минут, и он поплыл. Горячий настой усваивается быстрее, а пациент еще и парами надышался.

Сергей успел убрать кубок, и обошлось без ожогов.

– Приятно почивать, – сказал гостю Сергей, подкладывая ему под голову соболью шапку.

– Ну все. – Избор решительно поднялся со скамьи. – Будем порчу выбивать. С тебя начну, – хлопнул по спине ту, что постарше. – Скидывай порты.

– А можно он будет выбивать? – застенчиво попросила баба, показав на Сергея.

Вот ведь сообразительная.

Сергей фыркнул, снял с рога‑вешалки шубу и вышел из избы.

Двор был пуст. Сопровождающие расположились за пределами усадьбы. Тянуло дымком и съестным.

В воротах опять сидел волчок. Глядел на гостей, пуская слюну. Гости косились на него, но кинуть подачку не решались. Вдруг здоровенный волчара не на угощение, а на них слюноточит?

Кстати, и стая где‑то поблизости ошивается. Иначе с чего бы лошадкам пришлых так беспокоиться.

Сергей надел шапку, спустился с крыльца. Прошел мимо кобеля‑полукровки.

Гости жарили кабанчика. Изгнанный жрец сидел с ними. Вещал что‑то. Второй кабанчик, покрупнее, выпотрошенный, лежал неподалеку.

Сергею поклонились, предложили место у огня.

– Позже, – бросил Сергей.

Поманил волчка, показал на кабанчика.

Два раза предлагать не пришлось. Схватил и понес к лесу. Именно понес, а не поволок. Крепкий парнишка, как и все полуволки. А ведь еще не заматерел по‑настоящему.

– Ты что творишь? – возмутился жрец. – За чужой…

Сергей двумя пальцами взял его за шею. Сжал.

Жрец взвизгнул. Вцепился в руку Сергея.

– Ровно сиди, – посоветовал тот, немного ослабив хват.

И глянул: как остальные? Не собираются вмешаться?

Не собирались. Все, включая воев‑охранников. Глядели с интересом и предвкушением.

– Не любят тебя люди, – сказал Сергей. – Есть за что?