Ведьма и темный инквизитор

И второй, и третий щиты у меня вышли провальными. А объятия инквизитора становились всё… крепче. Ещё немного и они совсем выйдут за грани приличий. Будь я в своём облике, это было бы понятно, но со скромной студенткой это выглядело пошло. Что за мерзавец!

Я вывернулась из его рук при четвёртой попытке создания щита.

– Простите профессор, вы меня смущаете. Давайте я сама попробую.

Верлицкий лишь загадочно улыбнулся и, сложив руки, отошёл немного в сторону.

– Конечно попробуйте, студентка… Сафровски.

Я сосредоточилась, разозлилась и создала вполне себе приличный щит.

– Великолепно! Я счастлив, что у вас получилось, студентка… Сафровски.

– Благодарю, – от его обращения ко мне уже во рту кисло.

– Только один вопрос, студентка… – я, видимо, очень мрачно посмотрела на инквизитора, так как он проглотил очередное обращение ко мне, но вопрос свой задал, – почему я вас смущаю? – и взгляд такой… вовсе не невинный.

Я сделала несколько глубоких вдохов. То ли он извращенец, то ли я сама себя в ловушку загнала. Если бы он меня разоблачил, было бы всё намного проще. Но сейчас… я должна вести себя как обычная студентка. Ну… почти.

– Профессор, – я подошла к Верлицкому очень близко, намного ближе допустимой нормы. И глядя снизу вверх (этот гад был намного выше меня), обиженно посмотрела на него, невинно похлопав длинными ресницами, – дело в том, что никогда прежде, мужчина, не будучи моим близким родственником, не касался меня так… интимно. Я понимаю, что вы ничего дурного не имели в виду, но… всё же это смущает.

И снова этот невинный взгляд и хлоп, хлоп ресницами. Шах и мат, Верлицкий. Ну и что ты сделаешь?

Если он меня узнал, то сейчас зло рассмеётся и простыми щитами я не отделаюсь.

Но Тёмный инквизитор лишь посмотрел на меня удивлённо:

– Прошу прощения, студентка Сафровски. Не подумал. Редко среди моих студентов девушки попадаются.

– Почему? – не сдержала я ни любопытства, ни облегчения.

Тот пожал плечами:

– Я обучаю старшие курсы, а девушки до них обычно не доживают. В смысле, – спохватился он, – я имел в виду, что девушки, как правило, заканчивают академию после третьего курса.

– Да, я уже слышала.

– А вы? Вы, студентка Сафровски?

– Что я?

– Вы собираетесь учиться дальше?

В его голосе была такая неприкрытая заинтересованность, что я поверила. Поверила, что он меня не узнал. Видимо, это зелье на него подействовало, а сыворотка развязала язык. Значит, у меня есть шанс выкрутиться из этой ситуации.

– Да! – отважно улыбнулась я, – собираюсь. Я же учиться сюда приехала, а не замуж выходить.

– Отрадно слышать, – улыбнулся он. И показался мне невероятно красивым. Улыбка затронула его глаза цвета шоколада, и мне стало так тепло, будто на солнышке в летнюю пору.

И я улыбнулась в ответ.

– Продолжим?

– Что? – не поняла я.

– Ставить щиты, конечно. Нам нужно отработать ваши щиты так, чтобы они хорошо держали магический удар.

Я в энтузиазме кивнула. Но тут раздался бой главных часов академии.

– Уже десять. Мы с вами чересчур увлеклись, студентка Сафровски. Вам пора спать.

– Хорошо, – я церемонно сделала реверанс. – Благодарю за науку, профессор.

Тот кивнул, но когда я взялась за ручку двери, произнёс:

– Завтра после ужина в восемь.

– Что завтра в восемь?

– Мы продолжим занятия.

– Но… я даже не ваша ученица…

– Если я за что‑то берусь, то всегда довожу это до конца, студентка Сафровски. Завтра в восемь. Вам нужно научиться ставить щиты, которые способны выдержать удар.

 

Я вернулась в свою комнату в полной растерянности: что это вообще было? В прежние времена я несколько раз пыталась соблазнить Тёмного инквизитора, но всё безуспешно: ни улыбки, ни взгляда, ни искры интереса. Только ненависть.

Точнее, сначала было презрение, ненависть пришла потом. Не без моей помощи, конечно.

И вот сейчас передо мной был совершенно новый для меня Дэнис Верлицкий. Милый, обаятельный. Что это: действие приворота или он падок на нежных и юных?

– А может, дело в том, что сейчас я представилась светлой магианой?

Как оказалось, последнюю мысль я произнесла вслух.

– Что значит светлая магиана? О чём ты? – Чер сидел на подоконнике и его глаза светились в лунном свете.

– А значит это, что сегодня моя затея провалилась. И всё из‑за Верлицкого!

– Я предупреждал тебя: надо ноги уносить. А ты меня не послушалась.

– Это ты меня не послушался. Я же просила тебя всё про него выяснить!

– А я и выяснил. – Чер соскочил с подоконника и важно прошёлся чёрной тенью по комнате.

– И?

– И ничего особенного. Его сюда преподавать Церковь Света назначила. Блюсти, так сказать, интересы церкви и подходящих студентов в инквизиторы вербовать.

– Им что, своих мало?

– Кто знает… – Чер уселся посреди комнаты и аккуратно свернул хвост вокруг лапок.

– Зато это многое объясняет в том, что творится в академии. Представляешь, они тут по‑тихому свою линию продвигают. Мне сегодня пришлось согласиться, что железо и прочие металлы порождение света. Ну не бред ли? Типа, раз часть металлов с небес, а не с подземного мира, значит – это свет!

– Тебя действительно сейчас эта теологическая чепуха волнует? – Чер пристально посмотрел своими светящимися глазами на меня.

– Нет, конечно, – вздохнула я. – Просто… я растерялась…

– Хватку в борьбе с инквизиторами растеряла? Сначала спокойная жизнь на болотах, потом в столице… Никакого экстрима!

– Наверное, ты прав… А, знаешь что? Последи за ним?

– За Тёмным инквизитором? – встопорщил шерсть кот. – Он меня на раз два вычислит!

– А ты аккуратно. Ты же умный котик, – начала подлизываться я к своему фамильяру.

Тот презрительно посмотрел на меня, но согласно мяукнул.