Ведьма, мы-же-на-ты!

А слева от стойки была дверь, деревянная, массивная, скрипучая, как заржавевшие рыцарские доспехи… Она вела в небольшой коридорчик, а из него – на просторную кухню с плитой и огромной печью. За которой было сразу три выхода: в кладовую, прачечную и на задний двор.

Я открыла несколько кухонных шкафчиков и обнаружила массу посуды. Глиняной, деревянной и даже металлической: парочка ножей, тесак, тяпка для фарша, скоблило…

Когда же я вернулась в зал и решила подняться на второй этаж, то ступени на лестнице заскрипели. Да так протяжно и тоскливо, точно просильщики на паперти.

Комнаты для постояльцев оказались не в столь плачевном состоянии. Да, пыльно, да, голо, но зато почти все цело… пол – так точно. И даже не скрипел. Почти. А в одной я нашла даже приличную кровать с матрацем, подушкой, одеялом и, главное, постельным бельем! А заклинание очищения и вовсе примирило меня с тем, что заночевать придется тут.

Да уж… Не думала я, что окажусь в такой глуши. А ведь еще седмицу назад я работала в ковене… Черный диплом академии с отличием, талантливый специалист по проклятиям, и… вот я здесь, а перспективы мои там, в столице, накрылись медным тазом. А мне пора одеялом, ибо спать хотелось зверски. Но все же любопытство оказалось превыше, и я нашла в себе силы подойти к окну.

Оно было старым, с узором из свинцовых ромбов и щеколдой. Я подняла защелку и сильно толкнула окно. Оно пусть и не сразу, но поддалось. В лицо ударила зябкая ночная прохлада. Солнце уже село, и на лес, что был неподалеку, опускались густые тени. Но в сумраке еще можно было прекрасно разглядеть кучу мусора, что была навалена на заднем дворе. И среди этой серости алело, словно костер, рыжее пятно. Оно металось языками пламени, скулило, подвывая…

И этот вой пробрал меня до самых печенок. Я не выдержала. Буквально скатилась с лестницы, чудом не свернув шею, выскочила на задний двор и оказалась рядом с кучей. Там‑то и увидела силки, в которые попал лис. Рыжий был измучен. Видимо, просидел тут уже изрядно. И что за гады так издеваются? «Смерть должна быть быстрой», – любил говорить папа. И я с ним полностью была согласна. Но те, кто умирали от его руки, этого заслуживали. А вот животное – оно было ни в чем не повинно…

Заклинание слетело с моих пальцев, перерезав веревку. И тут же лис стремглав помчался к лесу.

– Ну вот и первый удравший от меня постоялец, – тихо самой себе произнесла я и добавила: – Думаю, следующие гости появятся не скоро.

Как же я ошиблась…

 

Глава 2

 

На следующее утро, еще только‑только рассвело, в двери трактира постучали с выгодным предложением обеспечить меня теплом и светом до конца жизни. А если точнее – прогуляться до костра. А что? Все логично: дай ведьме огня, и она будет согрета, пока у нее не кончатся дрова. Сожги ведьму – и ей будет жарко до самой смерти. Скорой. Но это уже детали.

Столь щедрое предложение высказал местный преподобный – молодой еще парень. Мой ровесник, если не младше. Конопатый, точно это у него, а не у меня в роду ведьмы были! Вот ведь не повезло ему с рыжиной!

– Знаете, я, пожалуй, откажусь, – вежливо ответила я и невежливо хлопнула дверью по самому носу стоявшего на пороге слуги богов.

Но если я думала, что после этого мой гость уйдет, то я не знала местных служителей. Точнее, одного‑единственного, как выяснилось позже, на весь Вудленд.

– Ну, может, хотя бы на исповедь придете, раз аутодафе вам не по душе, – из‑за двери прогнусавил (после разбитого‑то носа) дланник.

Меня такое упорство, признаться, заинтересовало, и я с любопытством приоткрыла дверь, чтобы увидеть державшегося за распухшую гулю жреца вышних. Преподобный же не иначе как решил, что я передумала, и, отняв руки от носа, возвестил:

– О, дочь моя! Ты все же решила искупить свои грехи и встать на путь истинный, благословением снискать путь к спасению.

Я, прислонившись к дверному косяку, скрестила руки на груди и с иронией в голосе ответила:

– Знаете, на этот ваш истинный путь даже вставать неудобно, не то что по нему идти: одни ямы, рытвины, лужи. Я уж лучше по привычному, темному и порочному… Могу и вас провести. Надо?

Теперь уже начал отказываться от предложения жрец, словно я пыталась затащить его в силки разврата прямо на пороге. А я‑то всего‑навсего хотела предложить оскоромиться колбасой, которая у меня была…

– Ну хотя бы в храм зайдите! – простонал с мольбой проповедник. – А то иначе меня самого горожане на костер отправят.

– Вас‑то за что? – удивилась я.

– За неисполнение служебных обязанностей! У меня среди местных жителей и так нет… как его… авторитета! Вот. А этой ночью ко мне… – тут парень сглотнул и пояснил: – Я живу в домике рядом с храмом. Пришли горожане. С вилами, факелами и требованием изничтожить ведьму, которая прилетела в город. А уничтожитель из меня… – он замолчал, оборвав себя на полуслове интонацией смертельно раненной дворняги.

Но папа учил, что тех, кто уже не жилец, нужно добивать, чтоб не мучились. Ну я и добила словом:

– …так себе.

– Ты умеешь поддержать, – саркастически заметил храмовник.

– Всегда обращайся, – великодушно разрешила я.

– В кого? – сморгнув, спросил рыжий, замерев, даже о распухшей гуле своей забыл.

– К кому, – вздохнув, пояснила я. Все же не нужно было так сильно дверью его прикладывать. Видимо, створка не только нос отшибла, но и мозги.

– А‑а‑а‑а, – выдохнул рыжий и тут же воспользовался предложением: – Тогда обращаюсь с предложением посетить сегодняшнюю мессу.

– Боюсь, если я приду, будет хуже, – приподняв бровь, ответила я и пояснила: – Досточтимые горожане будут разочарованы, что богомерзкая колдовка не только вошла в храм, но и вышла из него живой. И ваш авторитет упадет еще ниже. И богов, кстати, тоже.

– А вы точно выйдете живой? – с печалью вопросил дланник.

– Если меня не будут пытаться поднять на вилы, а станут уповать исключительно на кары богов, то да, – заверила я.

Преподобный опечалился еще сильнее, горестно вздохнул, но таки согласился, что непогрешимостью веры рисковать не стоит, и отчалил. Правда, перед этим попросил залечить ему раздувшийся нос.

Я же, глядя на красную, распухшую гулю, сжалилась и, лишь ехидно поинтересовавшись, к какой категории грехов относится просьба духовника к ведьме о помощи, призвала магию.

– Быть здоровым не грех, а естественное желание человеческое, его природа, – возразил рыжий и, плутовски глянув на меня, добавил: – К тому же я учился в столичной духовной семинарии, а там отношение к магам куда проще…