Вендетта. Повенчанные кровью

Чудовище, которое я бы сейчас и сама с радостью задушила!

– Это ты пригласил его, – выдыхаю, изо всех сил стараясь сдержать ярость. Повторяю, просто чтобы убедиться, что не ослышалась.

Каким надо быть циничным подонком, чтобы так поступить с влюбленными?!

Варламов кивает, и его взгляд становится острее.

– Я хочу, чтобы ты поняла, Ариадна, сегодняшний вечер изменит все. Чтобы почувствовала окончание вашего с Денисом романа. Потому что я ощущаю вибрации в твоем теле. – Он чуть наклоняется и понижает голос. – Ощущаю эту непокорность. Я обязательно обуздаю все эти чувства, – обещает он. – А начнем мы как раз с того, что покажем Денису, как ты становишься моей невестой. А ты осознаешь, что его чувства к тебе – это прямой и короткий путь в могилу.

От его слов по затылку бегут противные колючие мурашки, а позвоночник сковывает холодом.

Так вот какая жизнь меня ждет? Он будет “обуздывать” меня, а я из покорной дочки превращаться в покладистую куклу для своего мужа?

Точно надо было запить успокоительные спиртным. Может, тогда сейчас впервые в жизни я бы не ощутила отчетливое желание убивать?

 

Глава 6

 

Тимур

Кошусь на Ариадну, считывая каждую ее эмоцию. Ладно, не каждую. Она хорошо умеет контролировать их. Истинная Крестовская. Кажется, в их семье только психопат Минотавр не в состоянии удержать свое дерьмо при себе.

И все же в кристально голубых глазах плещется ярость. Ариадна изо всех сил удерживает нейтральное выражение лица. Но губы подрагивают, видимо, удерживая непроизнесенные проклятия.

Что ж, мне не привыкать сталкиваться с таким в свой адрес. Не она первая, не она последняя.

Жду, что она выдаст что‑нибудь хотя бы лайтовое. Например, “это было жестоко”. Или “тебе никогда не понять глубину этих чувств”. Но, похоже, моя будущая жена не склонна к драматизму. Это даже хорошо, потому что успокаивать ее истерики я не собираюсь.

– Пойдем, все гости собрались, – говорю я, когда вижу, как кивает советник отца.

Мы ставим бокалы на пустой поднос проходящего мимо официанта и выходим на улицу.

Надо сказать, Крестовские постарались, организовывая праздник.

Небольшой оркестр справа от выхода, длинный шведский стол, множество стульев и столиков для удобства гостей. Официанты лавируют между людьми, предлагая напитки и закуски.

Я веду Ариадну прямо к небольшой сцене, которую установили, чтобы желающие гости могли произнести речь. Но, в первую очередь, она здесь для нас.

В нашем мире предложения не делаются за закрытыми дверями или в ресторанах. Такое событие становится достоянием общественности. Потому что это даже не предложение. Это скрепление сделки. Клятва. С момента, когда девушка произносит “да”, она больше не принадлежит себе. А своей семье перестает принадлежать сразу после свадьбы. Потом она становится собственностью мужа. Да, именно так. Собственностью. И уже от пары зависит, станут ли они союзниками или заклятыми врагами.

Мы поднимаемся на сцену. Останавливаемся возле стойки с микрофоном, чтобы все присутствующие могли услышать наши слова. Я достаю из кармана бархатную коробочку, и все звуки вокруг нас стихают. Только море шумит, накатывая волнами на песчаный берег неподалеку.

Уверенным движением открываю коробочку и протягиваю ее Ариадне.

Еще одно отличие от мира нормальных людей. Наши мужчины не становятся на колени. Даже на одно. Потому что, в отличие от обычных мужчин, мы не отдаем женщине свои сердце, руку и что там еще. Мы берем девушку под свою защиту.

Она опускает взгляд на коробочку в моей руке. Ее взгляд становится немного заинтересованным, но она умело маскирует это под непроницаемой маской вежливой доброжелательности.

– Ариадна, – произношу, и мой голос звучит из колонок так, чтобы слышал каждый присутствующий гость. – С этого дня моя кровь – это твоя кровь. Моя сила – это твоя сила. Ты под моей защитой. До конца наших дней. До дня свадьбы вверяю тебя твоему отцу. Но в то же время ты находишься под моим покровительством. Это то, что я тебе обещаю. То, что обязуюсь выполнить, даже находясь на грани жизни и смерти. Прошу тебя принять мое предложение.

Вся ее вежливость улетучилась. Как будто на несколько секунд с Ариадны сорвали маску. Она слегка нахмурилась и внимательно изучает мое лицо. Такое ощущение, будто она впервые видит меня. Может, думала, что я произнесу шаблон клятвы, который используют в нашем мире на каждой второй помолвке? Тогда Ариадна ошибается. Я произношу то, во что и сам верю.

– Я согласна, – наконец выдает она негромко, но колонки разносят ее слова по воздуху, позволяя каждому гостю стать свидетелем того, что Ариадна сказала “да”.

Я достаю из коробочки винтажное кольцо.

Оно принадлежало моей прабабушке. Не скажу, что оно отличается какой‑то неземной красотой. Но это ободок, усыпанный разного цвета бриллиантами, который венчает желтый камень покрупнее остальных. И в моей семье эта вещица довольно важна, потому что передается по наследству через поколение.

Ариадна вытягивает чуть подрагивающую руку, и я надеваю кольцо ей на палец. Сжимаю ее ладони и легонько целую в щеку. Задерживаюсь на пару секунд дольше, чтобы вдохнуть аромат ее парфюма и кожи. Внутри становится непривычно тепло, когда я делаю глубокий вдох, и мне приходится поспешно отстраниться.

Гости разражаются аплодисментами, нам передают шампанское. Мы касаемся бокалами и делаем пару глотков.

Терпеть не могу эту газировку, но праздник обязывает. Чуть позже перейду на свой любимый ирландский скотч. Или шотландский. Что там завалялось в погребах Минотавра?

Следующий час мы принимаем поздравления. Приходится обойти всех высокопоставленных гостей, чтобы каждому улыбнуться, поблагодарить и переместиться к следующему. Учитывая, что, в принципе, важных людей всего восемь – члены Совета и президент, – вроде как немного. Но пока с каждым поговоришь, выслушаешь, время утекает сквозь пальцы.

Наконец подходит очередь не менее важного гостя, чем президент.

Сын чиновника. Мелкая сошка. Трусливый придурок, с которым встречалась моя невеста.

Его аж потряхивало, когда я лично приглашал его на нашу помолвку. Он даже хотел отказаться, но я привел ему неоспоримые доводы. Сказал, что если он не придет, я прострелю ему колено. Как минимум.

Хочу, чтобы Ариадна понимала, что прошлая жизнь закончилась. Чтобы отпустила эту свою любовь и начала двигаться дальше. А еще чтобы понимала, что попытка скрыть от меня что угодно – это изначально провальная затея. Моя невеста должна полностью осознавать, что если решит вести тайные игры, я обязательно обо всем узнаю, и последствия не заставят себя ждать.