Витязь. Змеёныш
– Ты что? Прости? Крестиком?
И тут нас пробило на смех. Напряжение скоротечной схватки наконец отпустило, и нас захлестнули эмоции. Только теперь, заливаясь слезами от безудержного хохота, я до конца осознал, что ни с чем подобным мне ни разу не доводилось сталкиваться.
– Ну и что мы будем делать с такой добычей? – утирая слёзы, спросила Лена.
– Полагаю, без помощи твоих родителей и ваших крестьян нам не обойтись, – отдышавшись, резюмировал я.
– Ну, тогда я вызываю матушку, – кивнув, согласилась она.
Извлекла карту и связалась с Зоей Павловной. Мне оставалось лишь наблюдать её ожившее изображение и высказывать свои соображения, так как я её не слышал. Впрочем, хорошо уже то, что она меня слышала. Всё проще.
– Зоя Павловна, добычи слишком много. Я бы сказал, чересчур. Не спрашивайте, как такое вышло, мы сами под впечатлением. Как бы то ни было, но нам необходимо переправить в Нефёдовское тринадцать ящеров и змееящеров. А для этого потребуются сильные мужики под усиливающими зельями. Двуглава перенести через портал никак не получится, я даже не знаю, какой для этого нужен богатырь. Поэтому его разделывать будем прямо тут, и нам понадобятся ещё банки для консервации трофеев с него.
Судя по изображению, она что‑то там высказала дочери. Лена так и не созналась, что именно. Может, всё же стоит научиться читать по губам? Пожалуй, лишним не будет точно. Но об этом я подумаю после. Сейчас же предстоит серьёзно поработать.
Первое, что я сделал, это восполнил из моего «Портального усилителя» заряд наших амулетов и вместилищ. Более скромные твари пока сюда не заявятся, несмотря на изрядный запах крови. Если что, то и двуглавом тут пахнет, и пока вполне себе живым. Но кто посерьёзней вполне может заглянуть на пир, дабы поживиться за чужой счёт, а потому лучше бы подготовиться на всякий непредвиденный.
После этого Лена приступила к разделке туши, а я направился за нашими ранцами с посудой. Заодно попеременно влил ману в «Ловчие сети», удерживающие нашу добычу. Трупы через портал переправить можно только на своём горбу, зато живых вполне возможно забросить через него во двор усадьбы. Это когда в меня метнули змеехвостом, развеяли удерживавшие его рунные путы, я же этого делать не собирался, так что разберутся с ними без труда.
Вскоре с Леной вновь связалась Зоя Павловна, и я открыл портал, переправляя её к нам. А уж тут мы с ней открыли по порталу и переправили двоих дюжих селян. Дальше я открывал порталы, а они забрасывали в них живых тварей. В завершение уже порталы открывали мы с Нефедовой, мужички же гуляли туда‑обратно, перенося трупы.
Вскоре вблизи туши двуглава остались только мы втроём, а под конец, когда с разделкой было покончено, на меня взвалили снятую шкуру, и мне пришлось переносить её во двор усадьбы. Я влил в цепочку «Сила» возможный максимум в семнадцать единиц, но даже в этом случае ноша оказалась достаточно тяжёлой.
Ну что сказать, вся охота заняла чуть больше двух часов. Схватка уложилась в какие‑то пару‑тройку минут. Вряд ли больше. Зато разбираться с последствиями мы закончили только глубокой ночью, успев при этом взбодриться с помощью «Восстановления», по ходу перекусив и немного вздремнув.
В доме едва нашлось достаточное количество тары для консервации всех трофеев. Признаться, я удивился данному факту ещё в прошлый раз. Понимаю, что Нефёдовы давно собирались заняться охотой, но стекло достаточно дорогой товар, а уж банки для консервации ещё и специфичный. Семья же Лены едва сводила концы с концами.
Как выяснилось, Владимир Сергеевич однажды обнаружил останки погибшей охотничьей артели. Повозки не представляли интереса для тварей, а потому так и остались нетронутыми. Разве только одну из них опрокинули, ну и лошадей сожрали, ясное дело. Что‑то разбилось, но в основном тара уцелела, чего не сказать о содержимом. Без подпитки консервирующих рун все трофеи пришли в негодность, но сами контейнеры сохранились…
– Лена, я хотел… – начал было я, когда мы на следующий день вышли прогуляться в садик под ласковым мартовским солнышком.
– Погоди, – оборвала она меня.
Я послушно замолчал, старательно глядя мимо неё. Говорят, что женщины чувствуют, когда с ними хотят заговорить о расставании. Враньё. Мужчины понимают это ничуть не в меньшей степени. Это знает любой, кого по‑настоящему бросали. Ничего ей не обещал, но смотреть в глаза отчего‑то не могу. Не отпускает меня чувство вины, хоть тресни. Словно предаю её. На деле же жизнь есть жизнь, и пути‑дорожки самых неразлучных друзей и искренне любящих сердец зачастую расходятся навсегда.
– Значит, то, что ты ухаживаешь за княжной Зарецкой, правда? – наконец произнесла она.
– Правда.
– Ты сам за ней ухаживаешь или не смог отказать столь влиятельному роду?
– Лена, я никогда не врал тебе.
– Я знаю. Но ты не ответил на мой вопрос.
– Я сам принял решение после того, как погиб её жених. Чем руководствуется она, не знаю. Сомневаюсь, что воспылала ко мне нежными чувствами, однозначно тут холодный расчёт. Но как ты сама же говорила…
– Я помню, что говорила о браке по расчёту, – глубоко вздохнув и, как видно, борясь с комом в горле, произнесла она.
– Прости.
– Тебе не за что извиняться. Это матушка просила расставить точки?
– Зоя Павловна ни о чём меня не просила. Просто я и сам вижу, что уже давно тебе не безразличен…
– Не безразличен? Никита Григорьевич, а вы, как я погляжу, излишне самонадеянны. Полагаете себя неотразимым, коль скоро вас не отвергла сама княжна? Не хотелось бы вас разочаровывать, но я не питаю к вам никаких чувств. Дружба – да, взаимная выгода – и снова да, но романти́к… Вот уж чего и близко нет.
– Тем лучше. Во избежание кривотолков я вынужден прекратить наше сотрудничество. И в этой связи не могла бы ты вернуть мне мою карту? Если княжна Ольга узнает об этом, то я могу быть неправильно понят.
– Боишься, Ртищев?
– Опасаюсь беспричинных осложнений, – возразил я.
– Вот твоя карта. Что до твоей доли…
– Я заберу только сферу двуглава. Остальное остаётся вам.
– По совокупности там выходит значительно больше, – возразила она.
– Если бы не помощь твоих родителей и крестьян, то бо́льшую часть из этой добычи нам пришлось бы попросту выбросить. Так что я не делаю никаких реверансов и одолжений, всё по справедливости.
– Как скажешь, – пожала она плечами.
М‑да. Похоже, мне пора валить отсюда, пока ветер без камней. Разумеется, я не опасался никаких сцен. Но ей сейчас лучше побыть одной, без раздражителя в моём лице.
Глава 8
Свинья везде грязь найдёт
