Восстание безумных богов. Магия крови
…От которого, впрочем, никто и никогда не отказывался. Цельс осторожно прикоснулся к длинному полотняному свертку, лежащему перед ним на столе, – кончики пальцев отозвались привычной холодной ломотой. Протокол Обряда обрядов старый маг помнил наизусть, как и то, к чему может привести его исполнение.
Ибо вместе с Обрядом хранилось и пророчество, в которое, впрочем, в просвещенном мире Корвуса или Шепсута никто всерьез не верил. Не верил потому, что говорило оно о Второй битве богов, что вновь уничтожит мир и вернет богов на землю из тех сфер, где они пребывают развоплощенными. Пророчество смутное и очень старое – скорее легенда, чем пророчество, и правда, как такому верить?
«Какая битва, каких богов?! – уничижительно восклицали высокоученые маги с кафедр Академии Рурициума. – Богов нет тысячи лет, кому же биться? Это все орочьи сказки!..»
Боги давно пали, богов давно нет – однако же вот они (или нечто, на них похожее) вышли из руин Твердыни и собираются смести с дороги легионы Корвуса, его хваленых магов и самого императора и идти дальше, неся с собой огонь и смерть.
Пальцы сжались на неровном предмете, закутанном в полотно.
«Нам нужны негаторы, повелитель».
Знал ли Двейн, что такое негаторы на самом деле? Император знал. Это не только загадочный и мощный амулет, не только власть ордена Дракона и императоров Корвуса. Легенды, родившиеся некогда вместе с орденами, гласили, что это – сила самих богов, тех, прежних, погибших. Пролежавшая бессчетные века на Равнине Гнева и найденная родоначальниками Драконов… По крайней мере, так считали сами Марции.
Что, если, выставив негаторы против Твердыни, он развяжет ту самую предсказанную Вторую битву и приблизит конец собственного мира?
А есть ли у него выбор? Ведь Вторая битва уже началась, разве не так?
Ее никто не ждал, в нее никто не верил и не хотел верить, а она – вот она, и жизнь всего Араллора сейчас зависит, быть может, от решения одного‑единственного человека.
И дело не только в туманных пророчествах, кои в нынешние времена имеют все шансы оказаться чистейшей истиной, не только в негаторах или власти Драконов. Дело еще и в том, как именно Ордена встретят богов и как поведут сражение. С начала времен никто в Араллоре не пытался сражаться с подобными сущностями, не имея при том надежного оружия.
Им придется.
Император видел два пути, один из них имел куда больше шансов закончиться победой Корвуса, но хватит ли сил у магов? Зато другой, скорее всего, куда больше понравится Кору Двейну, этому любителю собирать всю силу, которая плохо лежит…
Цельс горько усмехнулся. Хотел ли он великих свершений, мечтал ли войти в историю как один из величайших властителей Корвуса, чье имя навсегда будет вписано в имперские анналы, чьи деяния будут зубрить и ученики в элементарных школах, и студиозусы в академиях Рурициума?
Да какой же император не хочет!
Но не такой же ценой…
Земля дрогнула, и над палаткой прокатился рокочущий гул. Качнулось пламя в светильниках, задребезжали разложенные на столе амулеты и чаши, захлопал штандарт над пологом, заметались в ответ по потолку тени и розоватые сполохи.
Медлить больше нельзя. Император поднялся – как всегда, прямой, бесстрастный, неторопливый. Полотняный сверток исчез в перекинутой через плечо суме. Выбор сделан, а верный ли он – покажет время. Впрочем, кроме императора у силы Дракона есть еще один хранитель – эту тайну император оберегал как зеницу ока. Что ж, похоже, пришло время послать за ним… за ней.
При мысли об этом старый властитель против воли улыбнулся и решительно шагнул вперед, откидывая полог.
Да, они ждали: легаты, префекты, маги, придворные, даже рабы, вечно околачивающиеся возле своих хозяев. И гул голосов, перекрывавший даже рокот божественной поступи по каменистой равнине, немедленно смолк.
– Внимайте, все! – Император слышал свой скрипучий голос словно со стороны. – Слушайте, легионы. Слушайте, маги. Я, император Тит Марций Десятый Цельс, объявляю вам свою волю.
Он невольно сделал паузу. Внемлют ли ему, нет ли слабости в сердцах?..
Внимали. И слабости он не чувствовал, по крайней мере – пока.
– Нас ждет битва, cives imperii[1], битва, каких Корвус не знал никогда. Против нас – не людские армии, не орочьи ватаги, даже не гномьи дружины. Против нас – неведомое и великое зло. Боги ли или иные сущности, могущественные и дикие, что несут смерть и разрушение. По зову Северной Ведьмы явились они, готовые предать огню и мечу и нашу империю, и весь мир.
Он перевел дух. Обвел взглядом лица: слушали мрачно, но без отчаяния. Кор Двейн, конечно, и тут что‑то замышляет, но – не сейчас, не сейчас!..
– Но мы, великая империя Корвус, не отступим и не побежим. Потому что спасения в бегстве не будет. Мы можем лишь сразиться, вступить в битву, что поистине не будет знать себе равных. Если кто‑то думает, можем ли мы, слабые люди, сделать что‑то против этаких чудовищ – я отвечу. Можем! И можем многое! Маги в шаге от обретения новых, невиданных сил, силы эти – залог нашей победы, поддержка нашего оружия. Доблестные легионы Корвуса готовы к бою, как и всегда. И… – он сделал паузу, хотя напряжения в воздухе и так было хоть отбавляй, – я, ваш император, сам встану во главе войска. Я и вся мощь ордена Дракона.
Первым понял сказанное, как ни странно, не Кор Двейн, а легат IX Прославленного легиона, опытный вояка Эмилий Тавр. Пока остальные думали, он повернул к магам обезображенное старым шрамом лицо и с чувством гаркнул:
– Слава империи! С нами цезарь и Дракон!..
Часть первая
[1] Граждане империи (лат.).
