Я купил тебя. Дорого

Я прохожу внутрь и осматриваюсь. Почему‑то убранство комнаты диссонирует с тем, как я себе её представляла.

Никаких тяжёлых бархатных штор, гобеленов и кровати с балдахином. Вместо всего этого роскошная комната в кремовых тонах. Кровать большая с высоким атласным изголовьем нежно‑лилового цвета, туалетный столик, шкаф с зеркалом на всю дверцу. На стенах современные картины – абстракция в ярких цветах. Сочно‑зелёные, оранжевые, алые мазки на картинах очень освежают общую обстановку.

Но всё это я отмечаю про себя быстро, потому что внимание сразу переключается на портновский манекен, стоящий ближе к окну.

На нём длинное чёрное платье. Открытый лиф, полупрозрачная ткань юбки с длинные разрезом спереди по центру. Платье больше напоминает пеньюар, если не считать короткой бархатной подкладки выше середины бедра.

Хотя… наверное, это и есть пеньюар. Шикарный, расшитый мелкими чёрными камешками по полупрозрачной ткани пеньюар.

А рядом на столе на небольшой бархатной розовой подушке корона. Не такая, какую мне надели на голову на конкурсе. Эта меньше и аккуратнее, но выглядит она дороже. Намного дороже.

А ещё на столе лежит чёрная маска. Она тонкая, из бархатной ткани. Такая почти не закрывает лицо, скорее для создания образа.

Красивейший наряд, но… у меня от его вида между лопатками холодом пробирает. Под рёбрами ворочается страх.

А что если Обласов не просто самовлюблённый богач, считающий, что королева красоты во что бы то ни стало должна принадлежать ему, а какой‑нибудь извращенец?

Может, ему нравится делать девушкам больно?

Голова кружится от ужаса, когда я думаю об этом. В пальцах поселяется дрожь. Хочется распахнуть окно и громко‑громко позвать на помощь.

Вот только кто меня тут услышит в его логове…

Я подхожу к платью и прикасаюсь к ткани. Она почти невесомая.

Даже представить не могу себе, сколько стоит такое платье, я подобных вещей никогда не носила.

В дверь раздаётся негромкий стук, а потом протискивается горничная. Но это не та девушка, которая меня сюда провожала.

– Я помогу вам подготовиться, – улыбается она. – Меня зовут Лиза.

Подготовиться.

К чему?

Ну, ответ на этот вопрос я и сама знаю, просто звучит так…

Хочется прогнать её, но улыбка девушки мне внезапно кажется приятной, поэтому я даже радуюсь, что она пришла.

Сначала я иду в душ, дверь в который ведёт прямо из спальни. Волосы тоже мою, а потом возвращаюсь в комнату, где меня ждёт Лиза.

Она сушит мне волосы и красиво укладывает утюжками, приговаривая, какие они у меня шикарные. Предлагает помочь с макияжем, но я отказываюсь. Сама сделаю. Не собираюсь я боевой раскрас делать для услады глаз господина Обласова.

Бельё, которое оказывается в коробке на кровати, я надеваю, не глядя. Не хочу видеть себя в нём в зеркале, и так товаром себя ощущаю.

Платье садится на мою фигуру идеально, будто сшито было на заказ. Будь это другая ситуация, у меня бы дух захватило. Я ведь девушка, глупо отрицать, что красивая одежда приводит меня в восторг.

– Этот глубокий чёрный вам невероятно идёт, – восхищённо говорит Лиза. – У вас такой цвет кожи нежный, а это платье его идеально оттеняет.

Наверное.

Только мне себя видеть не хочется. Хочется зажмуриться и содрать с себя эту одежду. Вместе с кусками кожи.

Лиза закрепляет корону у меня в волосах, и последним штрихом являются чёрные замшевые лодочки на высоком каблуке.

– Вы настоящая королева, – шепчет Лиза. Мне даже кажется, что её восторг вполне искренен. – Остальные в сравнении с вами…

Она прикусывает язык, сглатывает и тут же опускает глаза.

Остальные…

Интересно, сколько их было этих королев?

Неужели все они, как утверждает Богдана, были рады стать эскортом для богача?

– Идём, – Лиза подаёт мне в руки маску и кивает на дверь.

Я делаю несколько шагов и застываю у выхода. Пульс повышается до невероятных цифр и стучит где‑то в горле. Картинка перед глазами плывёт.

Крепко сжимаю кулаки, стараясь прогнать жуткие картины, которые рисует мозг – комнату в красном бархате, кожаные наручники, средства для пыток…

Скорее бы всё это закончилось, что бы ни ждало меня.

Обласов уже ждёт меня у подножия лестницы. На нём костюм и чёрная рубашка без галстука.

Дьявол.

Красивый, опасный, ледяной.

Человек с деньгами и без души.

И взглядом, загоняющим под плинтус.

– Ты быстрее, чем я мог надеяться, Милана, – на губах его появилась лёгкая улыбка, абсолютно не затронувшая глаза. – Мне нравятся девушки, ценящие своё и моё время.

Ничего не отвечаю. Не знаю даже, что должна говорить в его присутствии. У меня язык неповоротливый становится и к нёбу прилипает от одного лишь звука его голоса.

– Прошу, – по‑светски предлагает локоть, словно мы на бал пойдём.

Я просовываю онемевшую кисть ему под локоть и сжимаю пальцы в кулак, чтобы они перестали дрожать. Прикосновение к этому мужчине заставляет тело прийти в боевую готовность, налиться напряжением.

– Сегодня закрытая вечеринка, посвящённая конкурсу. Посетим её ненадолго, – говорит Обласов, кладёт на мои пальцы свою руку и сжимает, заставляя резко выдохнуть от ощущения жжения на коже.

Итак, эшафот откладывается ещё на пару часов.

 

Глава 9

В машине едем недолго, но всё это время я настолько напряжена, что у меня болят уже не только мышцы спины, но и ноги, и лицо.