За твоей спиной

Чуть больше четырех лет назад Амир Хаджаев – мой старый друг из МГУ – попросил помочь ему развить бизнес в Дубае. Частные авиаперевозки. Я согласилась.

«А почему бы и нет?» – подумала.

Была свободной, красивой, мечтала о большем.

Жизнь была сказкой.

А потом я влюбилась… В Расула Хаджаева, брата Амира. И вся моя жизнь превратилась в битое стекло.

– Как ты? – слышу за спиной заботливый голос мужа.

– Нормально.

Отодвинув меня в сторону, Герман аккуратно обхватывает мое запястье и осматривает ожог.

Я, жалея себя, плачу. Беззвучно. Уже привыкла так, чтобы не раздражать.

При выходе в свет мой муж – замечательный, великодушный, приятный человек. А дома… такой, как есть на самом деле. Подозреваю, это коварное, труднодиагностируемое психическое заболевание.

– Не надо, – шиплю.

– Таня, Таня, ц‑ц‑ц, – качает он головой. – Ты сама виновата. Зачем ты меня злила? Зачем? Я пришел с работы в отличном настроении. Почему я должен нервничать в собственном доме?

Отобрав у него свою руку, отправляю пальцы снова под холодную воду. Жечь перестает, слава богу. Видимо, я сегодня буду ночевать возле умывальника.

– Больше не нарушайте режим, – тихо произносит Герман, выходя из ванной.

«Больше не будем», – мысленно соглашаюсь. И прикрываю глаза…

 

Глава 3. Татьяна

 

– Что это с твоей рукой? – спрашивает Вера озадаченно.

– Обожглась вчера, – прячу ладонь под стол.

– Господи, Борисова, или как ты там теперь… Салтыкова! Что ты за недоразумение ходячее? То волосы тебе Лука случайно остриг, то вот обожглась…

Она весело смеется и пьет шампанское из бокала короткими глотками. Выглядит так, словно поимела эту жизнь. Я же удрученно качаю головой и давлю в себе неприятное чувство зависти.

Вера приехала к нам с рабочей встречи. Красивая и деловая. В сером брючном костюме и на шпильках. На лице макияж с красной помадой, готовый посоревноваться с профессиональным.

Я еще три года назад тоже была заядлой карьеристкой. Офис – моя стихия. Все эти дедлайны, переговоры, согласования с руководством и совещания – все мое. Обожаю.

– Как у вас с Германом, Танюш? Улучшение есть? – спрашивает Вера с интересом, покачивая шипящий напиток в бокале.

– Нет. Все по‑прежнему.

– Так и не спите? – переходит на шепот.

Кинув взгляд на дверной проем, проверяю, что он пуст. Ада с Лукой собирают в гостиной конструктор. Герман вернется примерно через час. К тому времени мы точно успеем прибраться.

– Мне кажется, я и сама уже этого не хочу, – пожимаю плечами и так же шепотом отвечаю.

– Не хочешь секса с мужем? – Вера игриво закатывает глаза.

– Именно! Не хочу!

– Я не узнаю тебя в гриме, Тань.

Я кисло улыбаюсь и разглаживаю складки на шелковом платье.

Конечно, подруге я о своих «приключениях» не рассказываю. Во‑первых, Герман помог ей с работой, и сейчас она трудится бухгалтером в фирме, где мой муж полноправный партнер. Во‑вторых, это, в конце концов, просто стыдно. Стыдно жаловаться на то, что твой супруг всячески тебя наказывает. Изощренно и с удовольствием.

– Люди меняются, – философски замечаю.

– Никогда! – снова смеется Вера. – Никогда люди не меняются, Танюш.

– Пусть так, – сразу соглашаюсь.

Совершенно нет сил спорить.

– Ни за что не поверю, что тебе не хочется. Ты же рассказывала, как встречалась с этим… какой‑то кавказец‑красавчик!..

– Расул. Вчера его по телевизору видела.

– Ого. Надеюсь, не в какой‑нибудь передаче про уголовников?

– Нет, что ты? – посмеиваюсь устало. – Он в правительстве республики работает, я так понимаю.

– А как его фамилия? – Вера сужает пристальный взгляд.

– Хаджаев.

Рассматриваю свои забинтованные пальцы. С утра перед отъездом из дома пришлось выпить обезболивающее. Да и ночь была так себе. Еще и Лука испугался, увидев меня. Это вылилось в то, что он до обеда ни с кем не разговаривал.

– Татьяна Романовна, – на кухне появляется запыхавшаяся Аделина. – Наверное, пора собирать конструктор, готовиться к приходу Германа Ярославовича, а Лука раздурился. Хочет еще поиграть.

Мы с горничной обмениваемся понимающими взглядами.

– Пусть еще минут пятнадцать поиграет, Ада. Я потом помогу ему прибраться до прихода мужа.

– Спасибо, – кивает она. – Я тогда домой пойду.

– Конечно.

– Так что с усыновлением, Тань? – шепчет Вера, когда мы остаемся одни. – Есть у вас успехи? Хоть в этом.

– Пока ничего.

– Герман передумал?

– Нет, такого он не говорил. Мы ждали, пока пройдет три года с тех пор, как Агату объявили без вести пропавшей. Теперь необходимо подать в суд, чтобы маму Луки официально признали умершей, но у Германа нет права этого делать – они ведь не были женаты.

– У Агаты ведь есть мать, – вспоминает Вера. – Ты рассказывала, что она звонила тебе. Помнишь?

– Да. Гера запретил нам контактировать и сам не хочет к ней обращаться.

– И какой выход, Тань?

– Герман сказал, мы обязательно его найдем.

Вздрагиваю, потому что неожиданно слышу голос мужа в прихожей. Тут же забегает Лука и, найдя меня взглядом, садится за стол. Вскакиваю со стула и начинаю метаться, проверяя каждый угол.

– Ты чего, Тань? – удивляется Вера.

– Сейчас…