Замуж за босса. Укрощение строптивой
«Ты, Прохорова, – ходячая катастрофа. Чудо, что Довлатов взял тебя на стажировку! Он – гордость нашего факультета, самый блестящий выпускник за много‑много лет! Хоть представляешь объём финансирования, который мы от него ежегодно получаем?! Сиди там тише воды, ниже травы! Исполняй все его прихоти и не отсвечивай!»
Хоть декан и стращал меня перед первым рабочим днём, мужик он мировой и относится ко мне по‑отечески сердечно. Я не могу его подвести!
Пока додумываю эту мысль, дверь открывается. Успеваю только сделать разворот на девяносто градусов.
Сердце, до того момента отчаянно бившееся, теперь словно замирает. Не дышу, прислушиваясь к шагам. Грудь‑то я прикрыла руками, а вот задница… она сейчас предстанет перед Довлатовым во всей красе!
Вижу мужскую руку с часами на запястье и трусливо жмурюсь.
Я – почти голая, а он совсем рядом! Мамочки! Для девятнадцатилетней девственницы – серьёзное потрясение!
Не уволит ведь он меня после этого «стриптиза»? Сам сказал – иди, сними…
– Да, Борис Евгеньевич. Ориентировочно в четверг… Да…
Фух. Он отошёл и теперь разговаривает по телефону, стоя на пороге.
Сразу опускаю руки, потому что прикасаться к обожженной коже больно.
Голос босса становится хрипловатым. Он даже кашляет, как будто прочищая горло. Но не выходит совсем.
Прощается с собеседником и говорит уже мне:
– Возьми что‑то из моей одежды – футболку или рубашку. По длине сойдёт за платье.
– Хорошо. Спасибо.
Выходи уже, пока я тут не сгорела со стыда!
Но он продолжает стоять в дверях.
Моя кожа покрывается мурашками – дыбом каждый волосок. Чувствую мужской взгляд, будто меня трогают.
Нервно оглядываю стены, чтобы отвлечься.
Над диваном висит большая полка‑витрина. За стеклом – дипломы, какие‑то статуэтки.
Прищуриваюсь, наводя резкость. И вижу, словно в зеркале, Довлатова!!!
Он пристально наблюдает за мной, привалившись к косяку. И грудь моя в отражении должна быть ему отлично видна.
Нужно прикрыться, но я не шевелюсь, словно под гипнозом.
Низ живота наливается тяжестью. Между ног начинает покалывать.
Мне нравится, что он смотрит? Как стыдно…
Делаю глубокий вздох. И встречаюсь с боссом взглядом.
Обоим в этот момент очевидно, что он разглядывал меня, и я ему это позволила.
Будет думать теперь, что намеренно его соблазняю.
Нужно немедленно разубедить его в этом! Сейчас, только оденусь.
– Дмитрий Алексеевич, вы не могли бы выйти?
Он отвечает не сразу:
– Одежду найдешь в шкафу.
Разворачивается медленно и выходит.
Но я успеваю заметить движение ладонью по ширинке и зафиксировать внушительный размер бугра.
Он меня хочет? Вау. Даже лестно.
Но с таким, наверное, в первый раз больно будет. Он вообще весь большой. И там у него, судя по всему, тоже…
Боже, о чём я только думаю!
Очнись, Юля! Ты ждёшь своего принца? Вот и дальше жди, это явно не он!
Глава 4
Во вторник я от работы свободна, и весь день готовлюсь к экзамену дома.
Но мыслями постоянно возвращаюсь в кабинет Довлатова. Вспоминаю, как он рассматривал меня. Его голос, в котором вдруг появились новые, незнакомые нотки.
Вчера, пока я переодевалась, босс вышел. То ли смущать меня не хотел, что маловероятно. То ли дела какие‑то срочные образовались. Но когда я, крадучись, выглянула из комнаты отдыха, в кабинете уже хлопотала уборщица.
С Марго нужно что‑то делать. Против её всемогущего отца мне противопоставить нечего. Нажалуется ему, и меня, действительно, выгонят еще. Избегать её всячески? Да я бы рада, но не получается.
Смотрю на футболку и кожаный ремень босса, висящие на стуле. Разница в росте у нас приличная – сантиметров тридцать. И плечевые швы оказались мне ниже локтей. С поясом, и вправду, сошло за платье.
Надо это всё вернуть ему.
В среду приезжаю в офис пораньше. Одета в соответствии с дресс‑кодом – белая блузка и строгая юбка, прикрывающая колени. Но в рюкзачке – джинсы с кедами на случай, если Гера снова решит протаскать меня по всей Москве. Ну и вещи, одолженные у начальника тоже.
До десяти не знаю, чем себя занять – из руководства никого нет. Сижу и слушаю запись последней лекции в телефоне.
Но отвлекаюсь на шум в приёмной.
Подслушивать нехорошо, но иногда очень полезно.
Кто‑то принёс ценный пакет для Довлатова. Но вместо того, чтобы зарегить содержимое и положить в красную директорскую папочку, как обычно, Алевтина начинает кого‑то вызванивать, взволнованно жестикулируя.
Она очень нервничает, меряет шагами приёмную, не выпуская трубку из рук.
Происходит что‑то из ряда вон выходящее.
Наконец, минут через десять, вызывает меня по внутренней связи к себе.
– Юлечка, собирайся, поедешь за город. Нужно отвезти пакет Дмитрию Алексеевичу.
Опять я вместо курьера? Классная стажировка у меня, ничего не скажешь.
Алевтина берет пакет одной рукой, меня за локоть другой, и ведёт в кабинет директора.
Видя недоумение на моём лице, начинает пояснять: – Здесь – бумаги, обличающие нашего очень крупного клиента. Он эту информацию предпочел утаить даже от команды Довлатова. Но наши специалисты всё равно всё разведали. Дмитрий Алексеевич, представляя этого товарища в суде, должен это узнать. И узнал бы еще два часа назад, если бы наш отец‑молодец всё не проспал!
– Кто?
– У Геры дочка две недели назад родилась. Он не высыпается, невнимателен, рассеян. Из‑за его ошибки компания может понести серьёзные финансовые и репутационные потери.
– А позвонить им и предупредить по телефону нельзя? Сообщение отправить?
