Заставь меня влюбиться
– Да, блять, да! Даже после стольких лет ты ощущаешься невероятно узкой.
Тошнота подступила к горлу, я почувствовал боль в руках и только тогда понял, что сжал одеяло до побеления костяшек пальцев. Глаза наполнились слезами, зрение стало нечетким, из‑за чего я больше не мог различить ни одного предмета в комнате. Потянувшись к прикроватной тумбочке, я взял музыкальный плеер и хотел уже вставить наушники в уши, как замер, услышав тонкий голосок:
– Конрад, мне страшно.
Малышка Джо‑джо стояла на пороге моей комнаты, сжимая в руках желтого цыпленка «Твитти». При виде взъерошенной сестры в пижаме с нарисованными единорогами тошнота на мгновение отступила, и на смену ей пришли страх и непреодолимое желание защитить ее. Я вскочил с постели и подошел к сестре, хватая ее в охапку и подтаскивая к кровати.
– Я знаю, но все закончится, вот увидишь. – Я помог сестре взобраться на кровать, сам лег рядом и накрыл нас одеялом с головой.
– Почему мама кричит?
Я понятия не имел, как объяснить ей то, что сам не до конца понимал. Да и при одной лишь мысли о том, что происходило в самой дальней комнате, в которую родители почему‑то даже не трудились закрывать дверь, все внутри холодело от отвращения, страха и совершенно неожиданного чувства стыда.
– Наверное, ей страшно, она боится темноты, – прошептал я, включая песню на проигрывателе и аккуратно вставляя наушники Джоанне в уши.
Я выставил небольшую громкость, но такую, чтобы она точно ничего не слышала кроме песни. Сестра улыбнулась, сжимая в руках мою футболку, и прижалась ко мне как маленький беззащитный котенок.
Я не понимал, почему это происходит, не понимал, почему нам с Джоанной всегда приходится прятаться от родного отца, слышать то, что мы не должны слышать и пережидать в страхе. Но я все равно готов был быть ее защитником, до самого конца, даже когда мы станем старше, потому что из всех людей в мире только Джоанна не вызывала во мне отвращения.
Глава 1
Сабрина
– Сабрина! – Дьявол и по совместительству мой начальник вышел из кабинета и остановился в двух шагах от моего стола.
Мой взгляд поднялся по черным джинсам и футболке, обтягивающей его крепкое тело, и остановился на пронзающих насквозь темно‑синих глазах. Он умышленно игнорировал дресс‑код и не выглядел как крупный бизнесмен. Однако по идеальной осанке и непоколебимой уверенности сразу было ясно, что он здесь босс… и самый настоящий мудак.
– Да? – ответила я, представляя, как соединяю руки на его шее, и в следующую секунду он падает назад от недостатка кислорода в легких. Как жаль, что это лишь мои мечты.
– Спустись в отдел по работе с клиентами и попроси их переделать отчет.
Прямо перед моим носом пролетела папка, с грохотом ударяясь о поверхность стола, за которым я сидела. Мои плечи нервно дернулись от неожиданности. Внутри вспыхнуло раздражение.
Раз, два, три… Спокойно, Сабрина.
– Я могу послать им запрос через корпоративную почту, – совладав с эмоциями, отозвалась я, сразу принимаясь печатать письмо в открывшемся окне.
Лицо начальника исказилось гримасой недовольства. По моей спине пробежал холодок, его взгляд пугал меня, ведь я понимала, что за ним последует.
– Ты глухая? Я сказал спустись, а не отправь запрос.
Напоследок он одарил меня презрительным взглядом, словно я была кошачьим волосом, плавающем в его супе, и вылетел из приемной.
Я устало выдохнула и прижала руку к груди, стараясь унять разрастающийся гнев.
Он не заслуживает даже банального закатывания глаз, Сабрина.
Я устроилась на эту работу недавно. Увидела объявление о свободной вакансии, послала резюме. Так я стала ассистенткой управляющей одного из лучших отелей в Нью‑Йорке. Моей начальницей была Джоанна Хэтфилд – дочь основателя и владельца огромной сети отелей по всему миру. Я ожидала, что богатая наследница будет самой настоящей стервой, – не раз встречала подобных ей, – но ошиблась. Она не была стервой. Кто же знал, что вскоре ей придется уехать в Англию, а место управляющего займет ее невыносимый брат – Конрад Хэтфилд.
Они были так похожи с ним внешне, но в остальном я не видела сходства. Джоанна приветливая и добрая молодая девушка, которая относилась ко всем своим сотрудникам с равной степенью дружелюбия и разумной строгости. Конрад был ее полной противоположностью. Холодный, словно лед, до абсурда требовательный, не терпящий проступков. Он одним взглядом способен был вызвать у людей страх. А стоило Конраду вскинуть бровь и сжать губы, каждый сразу начинал работать усерднее, только бы не навлечь его гнев.
Глупые, они не знали, что у него была собственная груша для битья – я.
Конрад был моим начальником уже около месяца – чертовски долгого месяца, и он не упускал ни секунды рабочего времени, чтобы поиздеваться надо мной. Больной ублюдок наслаждался моими муками, он был самым настоящим садистом и питался страданиями.
Все началось с малого: замечания, уточнения, выговоры. Иногда он заставлял меня делать двойную работу или критиковал мои идеальные отчеты, но время шло, и мистер Хэтфилд становился все более изобретательным.
– Сабрина, сделай мне латте, – донесся голос монстра из динамика офисного телефона.
Как можно более услужливым голосом я ответила:
– Будет сделано.
Я быстро приготовила кофе и поставила чашку на стол в его кабинете. Даже рисунок взбитым молоком сделала. Но его потемневший взгляд говорил мне о том, что он снова недоволен.
– Зачем ты принесла мне это? Я просил черный кофе.
– Но я точно помню…
– Переделай, у меня нет времени на твои блеяния! – вспыхнул он, взмахивая крупным запястьем и опрокидывая кружку на стол. Кофе растекался по столешнице. Хорошо, что на столе не было ноутбука, ни одного документа, ни одной бумажки, словно кто‑то специально убрал все это, словно заранее знал, что подобное произойдет.
Я схватила салфетки со столика у дивана и принялась быстро вытирать кофе, они моментально становились черными, ведь он пил очень крепкий кофе, который не могло разбавить даже молоко.
Крепкий и черный, прямо как его душа.
