Заставь меня влюбиться

Обогнув мужчину, я побежала в офис. Конрад получил свой обед. Босс даже не поблагодарил меня. Очень в его я‑скотина стиле.

Я вернулась к рабочему месту и скинула пиджак, оставаясь в одной черной майке. Но ничего не поделаешь. Пиджак был липким и пах молоком. До вечера я была занята работой, Конрад больше не поручал мне абсурдных дел, и это успокаивало, еще больше успокаивало то, что завтра суббота. Я проведу выходные дома.

Зеленая лампочка офисного телефона на рабочем столе замигала, дьявол вызывал меня на аудиенцию.

Я встала, отдернула юбку и зашла в его кабинет.

– Мистер Хэтфилд, вызывали? – с фальшивой учтивостью спросила я.

Конрад отодвинул от себя документы, обошел стол и встал прямо передо мной.

Здесь даже энергетика изменилась. Когда отелем управляла его сестра, я не чувствовала такого напряжения.

– Я Морель, сколько еще раз повторить, чтобы ты, наконец, запомнила? – раздраженно спросил он.

Еще один странный факт об этой семейке. И Конрад и Джоанна по документам были Морель, а не Хэтфилд. И если Джоанна не поправляла, когда ее звали Хэтфилд, то Конрад при упоминании этой фамилии выходил из себя.

– Прошу прощения, – пропела я, напрягая губы, чтобы не улыбнуться.

– Не извиняйся, а просто запомни уже.

Я кивнула, раздумывая, сколько бы мне дали, если бы в состоянии аффекта я забила его степлером.

Взгляд Конрада потемнел, он обратил внимание на вырез майки и то, как ткань облегает мое тело. В его глазах вспыхнуло что‑то похожее на интерес. Я обхватила себя руками, только бы выставить между нами хоть какой‑нибудь барьер. Мне не нравился этот взгляд, я чувствовала себя загнанной антилопой перед большим и голодным львом. Лениво, будто нехотя, его взгляд вернулся к моему лицу.

– Я наблюдал за тобой все это время, но так ничего и не понял, может, расскажешь сама?

– О чем вы?

Конрад тяжело вздохнул и взглянул на меня с комбинацией скуки и разочарования в глазах. На его щеке дернулась мышца. Он был спокоен, но натянут, словно струна – хищник, готовый в любой момент атаковать.

– Хватит, Сабрина. Рассказывай уже, зачем ты пришла работать в отель, который принадлежит моей семье?

Мне казалось, что босс шутит, но судя по морщинкам на его лбу, он не шутил.

– Я пришла, потому что мне нужна была работа, а на этой должности хорошо платят, – честно ответила я.

Я могла бы начать щебетать, что быть ассистенткой управляющего – моя мечта с детства, но Конрад не глуп и сразу поймает меня на лжи. Тем более, когда мои глаза едва не горели как два фонаря в ночи от ненависти к нему и всем его поручениям.

Хэтфилд усмехнулся и подошел ближе, моментально окутывая меня цитрусовым и табачным запахом парфюма. Это был очень приятный аромат, который к тому же заставлял мой мозг проигрывать картинки нашего прошлого. Свежий, с горчинкой – он всегда был загадкой для меня, особенно табак, ведь Конрад не курил. Он вообще был из тех парней, которые старались правильно питаться и заниматься спортом, что хорошо было видно по его широким мускулистым плечам и рельефной груди.

Черт, не думай о его плечах и груди, Сабрина!

– Девушки, с которыми я спал, и раньше выкидывали нечто подобное, забрасывали меня сообщениями, ждали у отеля, но ты зашла дальше всех. – В его глазах показалось одобрение, он словно хвалил меня, хоть и был зол. – Рассказать, как было? Мы переспали, ты узнала, кто я, захотела большего, и вот спустя почти два года ты устраиваешься ассистенткой в этот отель.

Так в этом все дело? Он думает, что я помешалась на нем и поэтому пришла работать в его отель?

– Возможно, я вас разочарую, мистер Хэтфилд, но вас нет в списке моих приоритетов в этой жизни, – дерзко выдала я, специально называя неверную фамилию, зная, как сильно он бесится из‑за этого. Конрад понял, что я не ошиблась по моим глазам, и лицо его напряглось от злости.

– Будешь делать вид, что понятия не имела, кем мне приходится Джоанна?

– Когда я устраивалась сюда, вообще не знала, кто управляет отелем. А вы для меня были просто ночным приключением, о котором я забыла уже на следующее утро.

Это было большой ложью, я не забыла о нем, а даже если бы очень хотела, то не смогла бы.

– А о том, как обворовала меня, не забыла?

Я замерла, ощущая, как мое сердце летит прямо в пропасть, живот свело от болезненного спазма. Это был страх.

Конечно, если мы говорим обо мне – девушке, которая едва сводит концы с концами, то забыть мою маленькую оплошность, которая в то время стала для меня мимолетным спасением, сложно. Но если речь идет о Конраде, то помнить об этом очень мелочно. Я думала, что богатый мужчина вроде него, забудет, не заметит.

Да ты же обокрала его! Кто о таком забудет?

– Не понимаю, о чем вы, – тихо сказала я, пряча взгляд и заламывая пальцы, их трясло так сильно, что я легко могла получить растяжение.

Я совсем не умела врать и действительно обчистила его кошелек после нашей ночи. А еще прихватила новенькие часы, которые стоили как бампер крутой машины. Жаль только продавец в ломбарде оценил их куда ниже.

– Мне просто интересно, ты обыкновенная воровка или взяла деньги и часы за свои услуги? Не кажется тебе, что тысяча долларов и еще часы стоимостью десять тысяч баксов – многовато за ночь секса? Твои коллеги из стриптиз‑клуба брали втрое меньше.

Тысяча долларов и сверху еще пять за часы. Никто не дал мне за них десять штук.

– Я не проститутка и никогда не работала стриптизершей. Я была только официанткой и не спала с клиентами.

Его взгляд остановился на моих губах и задержался там ровно на секунду.

– Если не за секс, то просто украла. А я ведь пришел потом в тот клуб. Думал застать тебя, попросить приватный танец, раз ты взяла такую большую оплату, но ваш администратор сказал, что ты уволилась. Сейчас я понимаю, что был идиотом, возможно, он просто с тобой в доле.

Не был в доле, но Рик прикрыл меня, как я прикрывала его, бедняга выпивал виски из хранилища и ни цента не платил за это.

Конрад ухмыльнулся, однако глаза его продолжали излучать угрозу, поэтому чертова улыбка вызвала у меня лишь приступ тревоги.

– Тебе повезло, что у меня не было совершенно никакого желания искать тебя. Знаешь, что делают с воровками?

– Сажают в тюрьму? – сглатывая страх, который комом встал в горле, спросила я.

– Наказывают, – ответил он, наклоняя голову и ожидая моей реакции.

И он добился ее. Я была зла. И злость эта заслоняла собой страх.

– Ты и так наказал меня, что еще ты можешь сделать? – выдохнула я, закладывая в эту фразу свой смысл, который он не поймет.

Так и вышло. Между его бровями появилась морщинка, что означало, что мистер Мудак в замешательстве.

– О чем ты?