Женщины

Ворча себе под нос, Фрэнки встала, надела футболку и форменные брюки, которые до сих пор выглядели как новые – никаких пятен крови. В неврологии кровавых происшествий почти не случалось.

Этель и Барб ждали ее возле столовой.

– Быстрее, Дороти, мы едем к волшебнику. Говорят, раненых сегодня не будет. – Барб улыбнулась и протянула Фрэнки зеленую панаму: – Держи, пригодится.

В лагере царила блаженная тишина – никаких санитарных вертолетов, никаких отдаленных взрывов. Мужчины гоняли мяч, мимо прогромыхал водовоз.

Этель и Барбара направились к армейскому грузовику, который стоял у ворот лагеря. Они забрались в кузов, где уже сидели капитан Смит и несколько вооруженных пехотинцев.

– Запрыгивай, – сказала Барб. – Они не будут ждать вечно.

Фрэнки залезла внутрь и села на металлический пол рядом с одним из солдат. Грузовик тут же ожил, завибрировал и тронулся с места.

– Куда мы едем? – спросила Фрэнки.

– В деревню, – сказала Этель. – Программа по оказанию медицинской помощи гражданскому населению. Что‑то вроде медобслуживания для местных. Ты наверняка видела их в палатах. Капитан Смит устраивает такие выезды, как только появляется возможность. Говорит, это напоминает ему о работе дома.

Грузовик миновал пост охраны и выехал за ворота. Разве это безопасно?

Они проехали мимо близлежащей деревни, на улице сушились оливково‑зеленые футболки, штаны и рубашки. Дальше поселений было не видно, слева лишь джунгли, справа – грязно‑коричневая река. Группка детей резвилась в воде, они смеялись и сталкивали друг друга со старой покрышки.

Фрэнки достала «Полароид» и сфотографировала мальчика с буйволом и старушку в традиционной одежде – длинная рубашка с разрезами и узкие брюки. Такой костюм, как узнала Фрэнки, называется аозай. Вьетнамка несла плетеную корзину, полную фруктов.

Солдаты в кузове выпрямились и нацелили оружие на деревья.

– Будьте начеку, – сказал один. – Тут снайперы.

Фрэнки опустила фотоаппарат и стала пристально вглядываться в джунгли. Где‑то там могли скрываться вражеские стрелки. Она представляла, как в этих зарослях слоновой травы сидят солдаты и целятся в грузовик. Фрэнки прошиб холодный пот. Она тряслась на неровностях дороги, придерживая панаму.

Грузовик с шумом мчался по размытой ухабистой дороге, мимо проносились зеленые пейзажи. Свидетельства войны были повсюду: выжженная земля, мешки с песком, мотки колючей проволоки, летающие над головой вертолеты и звуки взрывов где‑то вдалеке. На зеленом полотне джунглей проглядывало множество рыжих пятен – там войска США распылили гербицид «Агент Оранж», который убивает растительность. Это мешало врагам прятаться.

Фрэнки наблюдала, как вьетнамки в соломенных шляпах бродят по рисовым полям и меж высокой травы, одетые в струящиеся аозаи, как работают под палящим солнцем с детьми, привязанными сзади.

Грузовик начал подниматься в гору и остановился на плато – с холма словно срезали верхушку – там и располагалась деревня. Дворы и садики были аккуратно огорожены, дома из бамбука стояли на высоких сваях. В этой глухомани люди жили так же, как веками жили их предки, – выращивали рис и охотились с арбалетом.

Деревня была построена вокруг красивого, но обветшалого каменного здания, пережитка французской оккупации. Местные жители – маленькие сгорбленные старички и старушки с тонкими шеями, худыми руками и зубами, почерневшими от постоянного жевания бетеля, – вышли из хижин и выстроились в линию перед грузовиком. Они сложили ладони и почтительно склонили головы.

Этель приподнялась в кузове.

– Осторожно, – сказал один из пехотинцев, – чарли везде. Они вешают бомбы на детей и старух. И скрываются даже в кустах.

Фрэнки осмотрелась. Бомбы… на детях? Как тогда отличить врага от союзника? Как понять, что перед тобой вьетконговец, чьи бомбы унесли жизни стольких солдат?

Она внимательно вглядывалась в местных жителей в легкой темной одежде. Среди них совсем не было молодых – ни женщин, ни мужчин, – только дети и старики. Может, у кого‑то из них нож в рукаве или пистолет за поясом?

– Ладно, ребята, – сказала Барб, – не тряситесь.

– За работу, – сказал капитан Смит.

Команда медиков спрыгнула на красную землю.

Фрэнки вылезла последней. Как защитить себя от невидимых врагов?

Капитан Смит взял ее за руку:

– Ты отличная медсестра, Фрэнки. Давай, покажи им.

Она кивнула, и капитан направился к пожилому смуглому мужчине с черными зубами, ростом он был не выше десятилетнего американского мальчика. Старик улыбнулся, по лицу побежали глубокие морщины. Он поманил капитана Смита скрюченным пальцем и двинулся в сторону полуразрушенной французской виллы. Каменные стены виллы были усеяны следами от пуль, в некоторых комнатах стен не было вовсе. На полу лежали плетеные циновки. В большом очаге горел огонь. В черном котле что‑то кипело и булькало, наполняя сырую комнату насыщенным ароматом специй.

Старик взял глиняный кувшин, показал капитану Смиту и робко сказал:

– Бак си, ка мон.

Он сделал большой глоток и протянул кувшин врачу.

Что это за жидкость? Он же не будет это пить?

– Кажется, это значит «спасибо вам, доктора», – сказала Барб.

Она взяла кувшин у капитана, отхлебнула из него и передала Фрэнки.

Фрэнки недоверчиво посмотрела на глиняное горлышко и медленно поднесла кувшин к губам. Она сделала небольшой глоток и удивилась – вкус был сладкий с небольшой кислинкой, напиток чем‑то напоминал вино.

Старик улыбнулся, кивнул и сказал что‑то на вьетнамском.

Неуверенно улыбнувшись в ответ, Фрэнки сделала еще один глоток.

После приветственного ритуала медики принялись за работу. Все объяснялись на пальцах. Местные ни слова не понимали по‑английски. Врачи и медсестры оборудовали выездную поликлинику со смотровым столом в пустой хижине с соломенной крышей. Еще один стол поставили на улице и принесли туда тазик с мыльной водой, чтобы вычесывать у детей вшей и промывать болячки. Повсюду летали мухи, от которых было некуда деться. Водитель грузовика раздавал детям конфеты, они крутились рядом и просили еще.

Следующие несколько часов Фрэнки провела на старой вилле в окружении местных жителей. Дети и старики терпеливо ждали своей очереди на осмотр. Фрэнки раздавала лекарства от глистов, антациды, аспирин и таблетки от малярии. Она проверяла зубы, заглядывала в ушные каналы, прослушивала сердечный ритм. Очередь почти подошла к концу, как вдруг рядом с Фрэнки появился мальчик, на вид ему было не больше пяти. Он был в шортах и рубашке с коротким рукавом, ноги и неровно подстриженные черные волосы измазаны красной грязью. Он ничего не говорил, не дергал ее за рукав, просто стоял рядом.