Злодей и фанатка

Он не договорил, и угроза повисла в воздухе. Я решила не испытывать судьбу и откинулась на сиденье, всем своим видом изображая покорность. Хотя внутри всё кипело от возмущения. Вот же гад. Это всё не похоже на сексуальные приключения.

Парень снова повернулся ко мне, и я почувствовала на себе пристальный взгляд. Молчание затягивалось, становясь невыносимым.

– Ложись обратно, – пробурчал он.

Я вытаращилась на него и промычала, что мне, вообще‑то, так неудобно. Пусть сам попробует лежать на заднем сиденье мчащейся машины на животе со связанными за спиной руками. Так же и инвалидом остаться можно.

Мистер‑Недовольный‑Всем‑Подряд дал по тормозам, и тачка резко остановилась. Я едва не ударилась башкой о спинку его сиденья. Потом он вышел, открыл дверь с моей стороны и потянулся ко мне.

– Я сказал тебе ложиться, – процедил парень сквозь зубы, насильно укладывая меня на сиденье. На этот раз лицом вверх. Ну хотя бы так. – Ещё раз шевельнёшься без моего разрешения, я сломаю тебе руки.

Как не романтично…

Я дала ему об этом знать, но моё мычание не собирались воспринимать всерьёз. Поэтому парень просто закатил глаза, предупреждающе взглянул на меня напоследок, закрыл дверь и вернулся на своё место.

Машина тронулась. На этот раз он вёл гораздо аккуратнее, видимо, боясь снова услышать мои протестующие мычания. Я лежала, уставившись в потолок, и размышляла. С одной стороны, угроза сломать руки не добавляла оптимизма. С другой – этот странный похититель, несмотря на всю свою скрытность и грозный вид, вызывал скорее недоумение, чем страх. В голове вновь всплыл образ плюшевого мишки на приборной панели и детская музыка, установленная на звонке телефона. Какой‑то он несерьёзный похититель. Или, может, мишка принадлежала какому‑нибудь ребёнку, которого он тоже похитил?

Внезапно джип резко свернул направо, и я почувствовала, как меня отбрасывает в сторону. Мы ехали по какой‑то грунтовой дороге, судя по тряске и подпрыгиваниям. А ещё из окна не видно было зданий, как будто мы выехали в какое‑то безлюдное место. Из Бруклина мы выехали точно.

Через несколько минут тачка остановилась. Я затаила дыхание, ожидая, что будет дальше. Дверь распахнулась, и Мистер‑Загадка снова наклонился надо мной. Я долго мычала ему, какой он не джентльмен и невоспитанный, пока его терпение не лопнуло, и он наконец убрал кляп, отбросив тряпку куда‑то в сторону, и я наконец смогла разговаривать.

– Спасибо большое, – саркастично выдала я.

Я задницей ощущала, как мои штаны сползли вниз из‑за неудобного положения на сиденье и позы, которую Мистер‑Невозмутимость вынудил меня принять, а ещё из‑за вечной тряски.

– Будь другом, подтяни мне штаны, – произнесла я. – Прежде чем ты отнесёшь меня туда, куда собираешься. Невежливо будет разгуливать с голой задницей.

У него округлились глаза, и он медленно опустил взор вниз. У меня определённо выглядывали трусы. О, ещё я забыла побриться вчера, поэтому, надеюсь, через трусы не особо выделялись волосы на лобке. Было бы неловко. И надо же было устроить похищение именно сегодня!

Парень резко одним движением дёрнул за пояс моих пижамных брюк, пытаясь подтянуть их. Получилось у него это довольно криво, но я решила не усугублять ситуацию и промолчала. В конце концов, главное, что теперь моё бельё не было выставлено на всеобщее обозрение.

– Слушай, – начала я, вставая, когда он потянул меня за руку, вынуждая вылезти из тачки. – А почему ты решил похитить именно меня? По каким критериям отбирал?

Парень вытащил телефон и принялся набирать кому‑то сообщение, абсолютно игнорируя и мои вопросы, и как будто бы даже моё присутствие в целом. И я решила не терять времени зря и осмотрелась.

Скорее всего, мы находимся на окраине Бруклина или, может, даже Квинса. На какой‑то заброшенной промышленной зоне. Холодный ветер пронизывал тонкую ткань моей пижамы, заставляя кожу покрываться мурашками. Я поёжилась, обхватив себя руками. Под босыми ногами неприятно хрустел гравий, перемешанный с битым стеклом и обрывками какой‑то ржавой проволоки. Воздух был пропитан запахом сырости, гниющей древесины и чем‑то металлическим, отдалённо напоминающим кровь. Вокруг высились тёмные силуэты заброшенных складов. Стены зданий были покрыты облупившейся краской и граффити. Где‑то вдали мерцали огни Нью‑Йорка.

Парень, полностью поглощённый своим телефоном, продолжал набирать сообщение, его верхняя часть лица и волосы освещались холодным светом экрана. Я в своей тонкой пижаме и босиком чувствовала себя особенно уязвимой. Потом вспомнила, что мне это должно нравиться.

– Ну ответь, пожалуйста, мой личный кошмар, – усмехнулась я.

И он наконец поднял взгляд.

– Меня не предупреждали, что ты такая болтливая, – выдал он недовольно.

– Кто? Тебя что, кто‑то подослал, чтобы меня похитить? И кто же? Неужели Синди? Из‑за того, что я забыла использованную прокладку в туалете на вечеринке у неё дома?

Он закатил глаза и, не отвечая, вернулся к своему телефону. Видимо, Синди была слишком мелкой сошкой для такого дерзкого похищения.

– Ну же, скажи! – не унималась я, пиная камешек носком босой ноги. – Или это из‑за Мэтта? Он узнал, что я рассказала его девушке о нашем с ним поцелуе? Хотя это он меня поцеловал! Нечего было столько пить! И мне даже не понравилось.

Парень шумно выдохнул, убрал телефон в карман и, наконец, полностью повернулся ко мне. В его глазах читалось раздражение.

– Если ты сейчас же не замолчишь, я заклею тебе рот скотчем.

Мне это даже понравилось.

– О‑о‑о, – протянула я, изображая испуг, но в голосе слышалось неприкрытое веселье. – А у тебя есть скотч? С собой? Ты такой предусмотрительный!

Я уверена, что он сжал челюсти под маской так сильно, что они сейчас треснут. Парень сделал шаг ко мне и произнёс:

– Ты испытываешь моё терпение.

Я инстинктивно отшатнулась, хотя на самом деле мне хотелось, чтобы он подошёл ещё ближе. В свете фонаря я наконец смогла разглядеть его глаза получше – всё такие же светло‑карие, цвета карамели, с каким‑то опасным блеском.

– А что ты сделаешь, если я продолжу? – спросила я, едва сдерживая улыбку. – Накажешь меня?.. Но для начала покажи лицо. А вдруг ты некрасивый?

Парень замер, словно раздумывая, стоит ли игра свеч. Его взгляд скользнул по моему лицу. Затем он покачал головой.

– Нет, – коротко ответил он, надвигая капюшон обратно.

– Нет? – переспросила я, чувствуя, как разочарование смешивается с ещё большим любопытством. – Почему нет? Неужели стесняешься?

Снова сжал челюсти, и я практически услышала, как скрипнули его зубы под тканью, скрывающей нижнюю часть лица.