Звезда экрана
Так это ж на работу можно вообще не ходить! Если потратить пару месяцев на раскрутку, а потом выйти на последнюю цифру, то за двадцать съемочных дней можно получить почти миллион. Да судье Кузнецовой такая зарплата не снилась даже в самых смелых снах.
Отбросив планшет в сторону, Натка схватила телефон и позвонила старшей сестре.
– Лена, Мишку надо снимать в кино, – выпалила она, забыв поздороваться.
– Чего? – переспросила сестра, впрочем не выказав ни малейшего удивления.
Зная Натку с рождения, она уже давно перестала удивляться чему бы то ни было. Вся семья смирилась с тем, что в Наткину голову постоянно приходят какие‑то идеи, большинство из которых проходят по разряду безумных.
– В кино. Ты же знаешь, что в очень многих фильмах есть дети. Так вот, я узнала, что за это прекрасно платят. А Мишка такой красавчик, что наверняка будет востребован. Сможешь больше не работать.
– А с чего ты взяла, что я не хочу больше работать? – уточнила Лена. – Мне нравится моя работа. Я выработала только половину стажа, который бы позволил мне получать неплохую пенсию. Да и вообще, я даже на муже не хочу паразитировать, а ты предлагаешь эксплуатировать детский труд. Тебе не кажется это странным?
– Почему сразу эксплуатировать? – Натку не так просто было сбить с пути, если она считала его правильным.
– Да потому, что у Мишки, как и у всех детей его возраста, есть распорядок дня. Ему необходимо спать днем, его нужно кормить по часам, беречь от слишком яркого света и громких звуков, а также избегать мест скопления людей, потому что где люди, там вирусы. И все это невозможно обеспечить на съемочной площадке. Киностудия – совершенно неподходящее место для ребенка. Ты же понимаешь, что одну и ту же сцену снимают десятки раз. Наташа, ну, что за глупости ты опять придумала?
– И никакие не глупости.
– Совершенные глупости. Даже если вознаграждение действительно серьезное, я не думаю, что у них желающие положить своих детей на алтарь искусства в очередь стоят. Я слышала, что груднички, которых можно увидеть в российских фильмах, чаще всего взяты из домов малютки.
– Это ты говоришь глупости. Любой родитель будет просто счастлив, если его ребенка снимут в кино.
– Да? И почему ты тогда не выдвигаешь в кинозвезды своих детей? У тебя их двое. И они не грудные. Сенька вообще уже совершенно самостоятельный, так что вполне может справиться с тяготами киношных будней. Если это такой легкий хлеб, то пусть Сенька зарабатывает. Можно подумать, вам с Таганцевым деньги не нужны. У вас, в отличие от меня, ипотека.
– Сенька уже настолько взрослый, что делает только то, что хочет. – Натка вздохнула. – А я не уверена, что он спит и видит себя в качестве кинозвезды. У него спорт на уме, а еще девочки. И вообще, мне Сенькины выступления в кошмарных снах снятся. Помнишь конкурс чтецов?
Не выдержав градуса нахлынувших воспоминаний, она засмеялась прямо в трубку. Лена подхватила ее смех, потому что чтение «Мойдодыра» при поступлении в элитную школу действительно было незабываемым. Впрочем, как и сама школа, с которой в итоге Натке пришлось судиться[1]. Было это в первом классе, а во втором он решил участвовать в конкурсе красоты. И это тоже была очень смешная история. Сейчас же Сенька стал уже почти взрослым, одиннадцать лет не шутка. И он теперь гораздо серьезнее, чем был раньше.
Натка искренне считала, что таково облагораживающее влияние Таганцева. Когда в доме есть настоящий мужчина, мальчик невольно начинает ему подражать. Да и появление младшей сестры, да еще с такой тяжелой судьбой, тоже сказалось на Сеньке сугубо положительно. Он для Насти и защитник, и друг, и пример для подражания.
– Ну, не хочешь Сеньку в кино снимать, снимай Настю. Тебе не впервой из нее звезду лепить, – сказала Лена, отсмеявшись.
Натка же именно в этот момент почуяла неладное, повернула голову. В воздухе висел густой черный дым, такой плотный, что сквозь него уже практически ничего не было видно. И в кухне ужасно воняло горелым. Да она же про блины совсем забыла! Поставила сковородку на плиту, налила масло, чтобы прогрелось, добавила в тесто кипятка и начала размешивать, да отвлеклась на мысли о детях‑кинозвездах. Вот же балда.
– Лена, у меня потоп. То есть пожар. То есть катастрофа. То есть караул. В общем, потом договорим.
Отбросив телефон, Натка принялась ликвидировать последствия своей забывчивости. Схватилась за ручку сковородки и тут же, взвизгнув, отшвырнула ее в сторону. Раскаленная докрасна сковородка передала свой жар на пластиковую ручку. Капли пригоревшего масла разлетелись по всей кухне, заляпывая поверхность столов, дверцы шкафчиков и стены.
На полу растеклось отвратительное пятно, и Натка возблагодарила небесные силы за то, что в этой квартире на полу кухни плитка, а не линолеум. На том бы тут же образовалось черное пятно, которое не выведешь. А менять весь линолеум – дело хлопотное, да и по нынешним временам дорогое.
До возвращения Сеньки из школы, а Таганцева и Насти из детского театра, куда Костя повел дочурку, оставалось минут сорок. За это время предстояло не только убрать квартиру, но и все‑таки приготовить обед. А всему виной неуемные фантазии. Уж сколько бед из‑за нее у Натки случилось, и не перечислишь.
Орудуя тряпкой и химическими средствами, разъедающими жир, она все равно то и дело возвращалась к ситуации со съемками детей в кино. А что, может, Лена и права. В конце концов, Мишка у нее действительно еще слишком маленький. С годовалым ребенком по кинопробам особо не наездишься. С этим Натка была согласна.
Да и деньги Лене не особо нужны. Точнее, нужны они всем, но у Лены финансовый вопрос остро не стоит. Виталий ее их с сыном вполне обеспечивает, да и у нее самой зарплата немаленькая, судейская. А вот им с Костей лишняя копеечка в качестве прибавки к жалованью вовсе бы не помешала. Ипотека – вещь дорогая, да и двое детей больших расходов требуют. Другое дело – Сенька. Он и симпатичный, и выносливый, и ответственный. Да и деньги карманные ему уже нужны. Наверняка он с энтузиазмом воспримет идею заработать их самостоятельно.
Натка знала, что одним из непререкаемых авторитетов для ее сына Арсения является двоюродная сестра Санька, дочка Лены. Та, еще учась в школе, начала самостоятельно зарабатывать, заведя в интернете блог, посвященный красоте и моде. На данный момент студентка второго курса Александра Кузнецова так крепко стояла на собственных ногах, что в материнской помощи совершенно не нуждалась. И Натка знала, что в глубине души Арсений ждет не дождется, когда сможет стать похожим на Сашку.
Конечно, одиннадцать лет не девятнадцать, но если есть возможность сниматься в кино и зарабатывать на этом деньги, так почему бы и нет. Точно, она сегодня же обязательно поговорит с Сенькой. Придя к этой утешительной мысли, Натка домыла кухню, быстро напекла блинов и к приходу своей семьи успела накрыть стол.
– Чего начудила? – спросил у нее Таганцев первым делом, практически сразу после того, как разделся, вымыл руки и дал возможность Насте высказать все восторги по поводу посещения кукольного театра.
– С чего ты взял, что я что‑то начудила? – нахмурилась Натка.
Она никак не могла привыкнуть к тому, что Костя видит ее насквозь, словно рентгеном просвечивает.
[1] Об этом читайте в книге Т. Устиновой и П. Астахова «Шок‑школа».
