Звездная Кровь. Владыка Теней
– Фигура, что бьет Псов, – на губы Пламени Подобного наползла злая усмешка, ибо он уловил замысел брата. – Да, такая существует…
На следующий день он покинул Эргиаль, обменявшись с Братьями тайными знаками, Ключами и Порталами. Под Курганами плакали души скованных Братьев, но путь его сперва лежал в иной Круг.
Тот, которым он прежде правил.
Сидя на камнях Башни Молний, осколок Забытого смотрел на разрушенный Эстэ и слушал громыхание Штормов, ворочающихся в руинах.
Смотрел, слушал и думал.
Ему предстояло совершить многое, недоступное прочим. Дыхание судьбы становилось сильнее, он читал знаки Незримого в песнях ветров и узоре небес. Слабое серебро должно было стать сильным золотом и повергнуть небо, а затем перевернуть сферы, сломав чужую игру. И это было испытанием, достойным Единого…
А затем он вошел в свой Домен, на пустынный каменный островок, мудростью Искуснейшего висящий в пустоте, и вызвал свои Руны: Азимандию и Морвейн.
Азимандия…
В битве с Гармонией кел‑леди умерла – впервые. И хоть для Существа, заключенного в Руну, смерть не окончательна, осколок Единого знал, что это важная ступень для любого разумного – даже золотой кел, что жила тысячи циклов. И потому он встретил ее, дрожащую и задыхающуюся, нужным взглядом и нужными словами. Кровь вяжет лучше прочих уз, служение Азимандии продолжалось, но она уже никогда не будет прежней. Это чувствовала и сама кел. Она со смущенной гордостью призналась:
– Я… смогла, мой господин! Я удержала Клинка! Никогда бы не подумала, что способна на такое! Но я смогла!
– Да, моя, – улыбнулся Пламени Подобный. – Все мы можем больше, чем думаем. И ты заслужила награду.
– Тогда я выбираю… – Азимандия облизнула губы. – Сражаться! Научи меня сражаться! Дай мне нужные Навыки и обучи им!
О да, Восходящая видела, что даже на серебре ее хозяин невероятно искусен. Настолько, что даже слабые Атрибуты не мешали ему на равных сражаться с золотом. И теперь она желала учиться у него, ибо предвидела – впереди их ждет еще немало битв.
Пламени Подобный улыбнулся – он ожидал этой просьбы. И с радостью удовлетворил ее, создав Навыки Стилей и преподав Азимандии первый урок. С ее Атрибутами и великолепным кел‑телом наследница Визу Аран оказалась прекрасной ученицей, на лету схватывающей боевое искусство. Этот процесс куда более радовал душу осколка Единого, чем любовные поединки с ней же, а главное, был куда полезнее.
– Я никогда не стану равной тебе в бою… – разочарованно простонала кел, когда они закончили.
– А я никогда не стану равным тебе в Рунном Искусстве, – усмехнулся он, ставя и открывая перед ней ларец, полный звездного льда, – щедрый дар Кейнора. – Теперь твоя очередь учить, моя…
Да, им нужно было разобраться с Рунами. Немало пустышек, бронзы и серебра, они собрали во время битвы с воинов Гармонии, а Клинки одарили тремя золотыми нулевками. Азимандия вырезала из звездного льда множество Символов и создала много Рун, что должны были им помочь. Когда ее время истекало, она вновь взмолилась:
– Мой господин, если ты доволен мной, одари свою Руну золотым Изменением! Я так хочу проводить побольше времени… на свободе.
И она могла бы приносить вдвое больше пользы. Но у них пока не было золотых Символов, чтобы создать нужную Руну.
Второй он вызвал Морвейн. Их ждала долгая беседа…
– Расскажи мне о Круге Янтандера, моя Восходящая, – попросил он. – Может случиться так, что вскоре ты вновь увидишь его Курганы… Какие пути туда ведут?
Морвейн не удивилась, ибо они прежде уже говорили об этом.
– Мой господин, с двух сторон Круг окружают туманы и мертвые воды. С третьей подступает тьма. Но четвертая открыта…
Круг Семи Древ, несмотря на громкое имя, не был особенно велик. Его освещал рубиновый игг в древнем кел‑городе, который Морвейн называла Медными Башнями. Оттуда пришли предки сторожевых кель‑родов, чтобы хранить шесть Курганов, насыпанных над саркофагами Братьев. На их вершинах посадили Ростки, которые давно превратились в Малые Древа. Это было сделано неслучайно – Игги были важной частью стражи Мертвых Курганов. Их корни опутывали саркофаги осколков Единого, а аура не позволяла проникнуть внутрь тайными путями. Шесть Курганов, шесть Древ, шестеро Братьев. И шесть кель‑родов, что хранили их печати.
Он задавал Морвейн много вопросов, и некоторые казались ненужными, но они тоже были важны…
– Кто еще живет в Янтандере?
– Мясоеды и туманники. Их много, но они… слабы, – пренебрежительно махнула рукой Морвейн. – Эти Народы служат высоким кель‑родам, как предначертано судьбой. Они не имеют значения.
– Ведут ли в твой Круг старые Стрелы?
– Во имя древних заветов возле Курганов нет Стрел и портальных камней. Попасть туда можно двумя путями. Первый – воздушный, им иногда приходят летучие караваны в дни смены небесного знаков. Второй – караванный, с перекрестия древних дорог в опустошенных землях, что в открытой стороне Круга. Там наконечник Стрелы, и оттуда большие караваны приходят в Медные Башни…
– Из каких Кругов?
Она назвала несколько имен, но они ничего не говорили Одному из Тысячи. Он нахмурился, и, заметив его недовольство, Морвейн взмолилась:
– Мой господин, смиренно прошу! Я не знаю столь многого! Я с рождения хранила свой Курган и лишь однажды видела Медные Башни. Меня не готовили в караванщики, я мало что слышала о ближних и дальних Кругах. Нас не учили ненужному, и мой Атлас пуст. Но мой брат, Талар! Он знает много больше моего. Если бы мы смогли вернуть ему разум…
– Излечить его будет сложно, – нахмурился Пламени Подобный, и Морвейн тут же упала на колени, обнимая его ноги.
– Прошу, мой господин! Я отплачу всем, чем угодно…
– Встань и говори дальше. Значит, в Янтандер редко приходят чужаки?
– В Медных Башнях бывают гости от чужих Древ. Разные, – Морвейн как будто заколебалась, перед тем как продолжить. – Но на Курганы им нет путей, как велено древними законами. Кель‑дома не позволяют чужакам даже приблизиться. Ибо среди них могут оказаться тайные демонопоклонники, что хотят освободить Братьев…
– Значит, такие случаи бывали?
– Да, мой господин. Три прорыва только на моей памяти… и последний убил меня. Говорят, больше десяти раз адепты Братьев пытались отворить Курганы, – Морвейн понизила голос. – Однажды им почти удалось.
– Что же помешало?
