Семя Хаоса. Мать Милосердия

Часовые лагеря хотели было остановить их, но под пристальным взглядом Элима вытянулись в струнку и пропустили процессию из пяти человек без вопросов. Было в короле Кимбера что‑то такое, что заставляло людей охотно подчиняться ему, даже когда он вел себя хуже последнего шута.

У штаба главнокомандующего сил Герики, генерала Трувиана, часовые сразу пропустили их, отдав честь. Здесь Элима уже успели узнать в лицо. Волки остались снаружи, подчинившись едва заметному жесту короля, а Кадм отправился вместе с другом в глубь штабного здания, единственного во всем лагере, выстроенного из дерева. Генерал с четверкой высших офицеров стоял у стола перед расстеленной картой. Элим кивнул всем собравшимся. Военачальник кивнул в ответ, остальные отдали честь. Они помнили, кто лично возглавил прорыв Волков к набережной Меридиана через еще тлеющие остатки стены города.

– Ваше Величество. – Взмахнув рукой, Трувиан отпустил своих подчиненных. – Какая причина привела Вас в расположение моей армии?

– Ох, оставь официоз, пожалуйста. Тошнит. Мы вместе сражались, так что теперь на «ты». – Король развалился в одном из кресел, расставленных около стола. И тут же закинул одну ногу на подлокотник, свесив голову назад и разглядывая потолок. – Кадму можно угоститься твоим пивом?

Трувиан неодобрительно поморщился, но кивнул. Здоровяк сразу же направился в угол комнаты, где стояли бочонок и кружки. Выбрав самую большую, он наполнил ее до краев, сдул пену и сразу же ополовинил.

– Благодарствую, генерал! – прогудел Кадм.

– Я думаю прогуляться, Трувиан. До Пирама.

Генерал Герики нахмурился.

– Пирама? Зачем?

– На Майн напасть не получится. Легион «Преторий» и остатки «Севера» составляют восемнадцать тысяч, часть из которых уже бились с нами весьма достойно. А вторая часть и вовсе гвардия проклятой Империи. К тому же мне доносили, что Императору удалось стянуть в легион кучу Кинетиков и Пиромантов. На всех болтов не хватит. – Король хихикнул, все так же разглядывая потолок. – Тут скучно и заняться нечем. А вот Пирам… Школа ордена Пиромантов, бывший лагерь легиона «Лев», который ты так удачно расколошматил.

– А как же легионы «Цапля» и «Север», ушедшие на запад?

На некоторое время Элим замолчал, раздумывая. Потом поднял голову и посмотрел на Трувиана прямо, уже без напускного безделия и дурачества.

– Будем честны, ты разбил «Льва» образцово. А вот с осадой и штурмом Каллимара вышла промашка. – Генерал открыл было рот, чтобы возразить, но король Кимбера прервал спор, подняв руку. – Нет. Не говори очевидных вещей. Главное то, как это видят солдаты. Если ты возглавишь охоту за «Цаплей», люди пойдут с воодушевлением. А я вернусь к тому, что умею лучше всего. Отправлюсь сеять хаос в Империи.

На это возразить Трувиану было нечего, и он кивнул.

– Спасибо. – Элим посмотрел на него озадаченно. – Спасибо, что признаешь мой авторитет и опыт. Редко, общаясь с королями, генералы могут почувствовать настоящее уважение.

Король даже немного растерялся. Стало тошно и мерзко говорить дальше. Но старик сам попал в волчью яму.

– Я выделю тебе пять тысяч и прошу, чтобы ты взял с собой баронов. Думаю, не нужно объяснять, зачем? – Старый генерал кивнул, показывая, что понял мысль. Он даже не заметил, что, будучи подданным другой страны, начал легко подчиняться монарху Кимбера. – Пять тысяч оставлю тут, будет хорошо, если ты оставишь тут не меньший гарнизон из своих войск. Это помешает Его Величеству Турену и Ее Величеству Мильде заявить, что город отошел Кимберу. Герика и Арран получат свою долю в Каллимарском пироге, как я и обещал.

Трувиан снова кивнул.

– Звучит разумно. Значит, с собой в Пирам ты берешь всего пять тысяч?

– Да. Часть Пиромантов из города ушли в Майн, подчиняясь воле Императора. Резервные манипулы легиона, формируемые вместо «Льва», только начали набирать новичков и ветеранов. Так что пяти тысячи хватит.

– Прошу тебя быть осторожнее, твоя голова удивительно светлая… – Элим был готов поклясться, что старый генерал хотел добавить «для короля» и удержался только в последний момент. – Возьми больше сил. Мне, чтобы загнать «Цаплю» в болото, хватит своих орлов. Ну и остатков баронского ополчения.

– Нет, мой друг. Неразумно оттягивать у тебя боевые части. Не забывай, как сопротивлялся легион «Север» в городе. Если они будут так же часто придумывать ловушки, можешь вернуться ощипанным. Но хорошо, я возьму половину болтов против магов и половину легких орудий. Так будет справедливо.

– Справедливо, – кивнул военачальник. А затем подошел к королю Кимбера, чтобы пожать руку. Тот ловко поднялся с кресла и сжал запястье Трувиана в воинском пожатии.

– Значит, решено!

Охота началась.

 

Глава 3. Асциена. Маги, которые знают

 

Заточение Асциены в особняке графа Амадеуса де Фарниса продолжалось. Оно не было ни утомительным, ни скучным. Гостью кормили и развлекали. Точнее, давали ей развлекаться самостоятельно в обширной библиотеке. Пару раз в неделю граф лично беседовал с историком во время поздних обедов. Порой темой разговора была просто светская беседа, порой государственные дела Голоса Императора, редко история. При этом граф редко позволял себе говорить как очевидцу событий, чаще ведя беседу как простой смертный. Почему‑то Асциену это бесило особенно сильно.

Ведь перед ней был на самом деле человек… бог, способный рассказать ей все о эпохе до Войны Богов, ответить на любые вопросы. А он… Архг! Порой ей даже не помогал шоколад. Женщина уже почти жалела, что он признался ей в своей истинной личности. Она вспомнила один из первых ужинов после признания графа в том, что он Альмерин, один из Младших богов.

Тогда вечер выдался прекрасным, и Асциена вместо того, чтобы пойти в библиотеку, открыла окно в своей комнате на втором этаже, села на подоконник и любовалась кроваво‑алым закатом. Она погрузилась в свои мысли так глубоко, что, когда в дверь постучали, сильно вздрогнула, чуть не выпав из окна. Услышав разрешение войти, слуга в безупречно выглаженной ливрее поклонился ей из дверей и сообщил, что Его Светлость ждет ее на обед.

Асциена переоделась и спустилась к столу. Граф выглядел неважно, но Асциена не решилась ему об этом сообщить. Амадеус, как всегда, завел ничего не значащую беседу, когда его прервал стук в дверь. Вошел гонец и, поклонившись сначала графу, а затем историку, вручил Амадеусу записку. Пробежав по ней глазами, Голос Императора скрипнул зубами, утратив на мгновение свое самообладание, затем быстро набросал ответ и отдал гонцу.

Беседу он не продолжил, и через некоторое время Асциена, набравшись храбрости, спросила сама:

– Альмерин, что происходит?

Граф удивленно посмотрел на нее.