Белые завоеватели. Повесть о тольтеке и ацтеке

Во всей стране воинов не было воина более прославленного, чем Тлауиколь. Все знали, что он тласкаланец, но только сам он знал, и шепотом говорил об этом Хетзину, своему сыну, что он – тольтек. Долгие годы был он военным вождем в бесстрашной маленькой горной республике Тласкала, которая единственная из всех захваченных теперь земель Анауака сопротивлялась непобедимым армиям ацтеков и отстаивала свою свободу. Он не был тласкаланцем, но присоединился к ним, в дни отчаяния, когда ему казалось, что немыслимо более сопротивляться бесчисленным легионам Монтесумы. Их армия была разбита, вожди убиты или захвачены в плен, и следующий день должен был стать последним для республики. Той ночью Тлауиколь появился среди них – молодой воин, едва перешедший грань, отделявшую юношу от мужчины, и обратился к ним с такой горячей речью, что смог вновь зажечь их сердца, и они вновь обрели мужество, которого хватило еще на одно отчаянное усилие.

Утром молодой чужак повел их в атаку на ацтеков, которые утратили бдительность в предчувствии легкой победы над врагами. Такой невероятной была его сила, таким удивительным воинское искусство, такой отчаянной храбрость, что победа, одержанная в тот день тласкаланцами, была приписана одному Тлауиколю. Благодарные, восхищенные его смелостью, его суеверные последователи объявили его богом, объявив, что никогда больше никто не увидит того, что видели они в тот день. С того времени чужак на четыре четверти стал тласкаланцем, обретя все почести, которые могла дать ему маленькая республика. Звание военного вождя было ему присвоено безоговорочно, и с тех пор он много лет он вел своих суровых горцев от победы к победе во всех сражениях с ацтеками. Уже в самом начале своей новой карьеры он женился на прекрасной тласкаланской девушке, единственной дочери одного из благородных семейств Тласкалы, глава которого был и признанным главой республики. Плодом этого брака было двое детей – Хетзин, унаследовавший невероятную храбрость своего отца, и Тиана, которая, еще будучи ребенком, обещала стать такой же красавицей. Как ее мать.

Все эти годы Тлауиколь не терял уважения ни у воинов, ни у народа, и только со жрецами у него была неприязнь. Он ненавидел человеческие жертвоприношения, и всеми силами старался отменить их. В ответ жреца, как могли, боролись с его влиянием и настраивали воинов против него. Долгое время их усилия не приносили результата, но, наконец, им удалось склонить на свою сторону несколько человек, таких же недовольных. В разгар жестокой битвы с ацтеками, которыми руководил лично Монтесума, трусливый удар в спину свалил на землю бесчувственного предводителя тласкаланцев. Придя в себя, он обнаружил, что в числе других пленных его ведут в столицу ацтеков. Туда же шли его верная жена и ее дети, пожелавшие добровольно разделить с ним его судьбу, которой могла стать только смерть на алтаре.

Больше года знатный пленник содержался в хороших условиях, хотя любой путь к спасению для него был закрыт, и все усилия прикладывались для того, чтобы убедить его отказаться от верности Тласкале. Честь и богатство были обещаны ему, если он обратит свой меч на службу императору ацтеков, но все предложения твердо отклонялись, и, наконец, Монтесума, к жестокой радости жрецов, предназначил его к принесению в жертву.

Глава

«Помни, что ты – тольтек»

Зная о жестокости ацтека ну хуже его самого, Тлауиколь не надеялся на милосердие. Он хотел даже поторопить неизбежный исход, которого, как он знал, не удастся избежать из‑за жестокости ацтекских жрецов. Даже Топил, верховный жрец, которого Монтесума подсылал к пленнику в надежде, что тот склонит пленника принять его условия, встречал такой прием, что возвращался к своему царственному повелителю с темным от гнева лицом. Грозя гневом богов, который падет на весь народ, если требование его не будет удовлетворено, Топиль при каждом случае требовал, чтобы не только знатный пленник, но и его семейство были отданы ему для принесения в жертву.

На это монарх неизменно отвечал, что просьба будет удовлетворена, но настаивал на том, что пленника следует сохранить до самого великого и важного праздника этого года, и что судьба пленника не должна быть известна ему вплоть до самого часа жертвоприношения. Хотя Топил и согласился на эти условия, держать слово он не собирался. Возможность продлить страдания врага, заставив того мучится в ожидании неизбежного, была для него слишком ценна, чтобы он стал ею пренебрегать. Так что он сделал так, чтобы жена Тлаиуколя узнала, что ее муж осужден на смерть под пытками. Одновременно таким же образом было сделано так, чтобы и сам храбрый воин узнал, что, пока он готовиться покончить с собой, несколько тласкаланских пленников ожидают своей печальной участи в подземельях большого дворца, и, когда ацтекская армия пойдет на горную республику, его жена и дети умрут на алтаре Уицилопочтли. С этой гнусной целью все члены его несчастной семьи были разведены по разным камерам и им не позволялось общаться друг с другом.

Хотя упорный воин продолжал вести себя вызывающе и отказывался давать какие‑либо клятвы и обещания, меланхолия постепенно овладевала им. Она усиливалась, когда он узнал печальную новость о том, что его любимая жена, делившая с ним беды и радости, была мертва. О детях он не знал ничего. Он постоянно об этом думал, и сердце его готово было разорваться от горя той самой ночью, накануне празднества в честь календарного камня.

Продолжая свои попытки задобрить Тлауиколя и уговорить его служить себе, Монтесума велел переселить Тлауиколя в одном из многочисленных домов, составлявших часть императорской резиденции. Эти дома, в которых жили ацтеки, служившие при дворе императора, и заложники из покоренных народов, находились вместе с дворцом на территории, огражденной стеной с могучими башнями. Там были сады из тропических деревьев, кустарников и цветов, пересеченные лабиринтами тенистых тропок, прохладные гроты; сад орошался каналами и озерками, там били фонтаны, в ветвях деревьев жили все птицы, известные в государстве, в клетках содержались разные животные и змеи. Десять больших цистерн, в некоторых из которых была соленая вода, а в других пресная, были домом для разных рыб и морских животных, предназначенных для государя, который не уставал за ними наблюдать; следила за ними целая армия предназначенных для этого рабов. Рядом с этим царским музеем было здание, в котором хранилось всякое оружие и доспехи, известные ацтекам – среди них были очень редкие, а также разнообразные сосуды из золота и серебра, и дорогая керамика из Чолулы. Было также отдельное жилье для карликов и других уродцев, которых свозили со всех концов страны.

В этом красивом месте, где было собрано все редкое и красивое, Тлауиколь и проводил дни своего пленения, мечтая о своем доме в далеких горах. Если бы хоть раз он смог повести свои верные войска на битву с ненавистными ацтеками, с какой радостью отплатил бы он им за свое унижение! Ему позволено было ходить по саду, пусть и в сопровождении охраны, и иногда он забредал на поляну, где сыновья императора и другие знатные юноши сражались друг с другом, овладевая боевыми искусствами. Когда он смотрел на них, на их неумелые движения, его губы кривились в презрительной усмешке, и им овладевало сильнейшее желание показать, что бы сделал с ними воин с гор, будь его оружие обращено против них. Но оружие было ему недоступно, и, плюнув от отвращения, он поворачивался и возвращался в свою комнату, как всегда сопровождаемый бдительными стражами.