Обителей много

Снилось плохое снова.

Но чтобы были силы записать, я сначала про хорошее напишу. А то я расстроился из‑за Карцеровны и из‑за Йоси, это я не пишу, что он болел последние две недели и мы не виделись, я приходил к ним, но Йосина мама попросила чтобы я не заходил, потому что он заразный. Я написал ему письмо, там рассказал про школу, про всякое и позвал его на день рождения. У меня же послезавтра день рождения! Я так и не знаю, поправится ли Йося. Ну вот я снова пишу плохое, а хотел себе поднять настроение.

Так вот, Дина приедет, и она сказала, что у нее для меня сюрприз. И такой огромный, что я не поверю даже какой. Она звонила мне и говорила радостно. Сказала, что очень устала, но ждет выходного, чтобы приехать с сюрпризом.

А про плохие сны вот. Сначала был крутой, он мне даже понравился. Такого раньше еще не было. Я был в каменном городе, тоже пустом, но неразрушенном, и там не было ощущения, что всех убило и что есть какое‑то зло. Просто очень старый город, как будто все давно куда‑то ушли. Я ходил там по ступенькам, но они такие огромные, что я сначала не понял, что это ступеньки. Перелезал с глыбы на глыбу, а потом поднял голову и понял, что я на гигантской лестнице. И там были каменные львы, я трогал их лапы, там только лапа с меня размером, а все остальное совсем большое. Я понял, что это львы, только когда отошел в сторону. А здания совсем огромные. И везде очень тихо и везде жесткие зеленые растения, по стенам, я таких не знаю. Это очень красивое место, но я там себя почувствовал печально, как будто я крошечка такая в мире.

Я отцу Дмитрию потом рассказал, а он говорит: Бог всяких созданий сделал, и маленьких и больших, но он умеет видеть душу каждого, и меня, Коли, в этот самый момент, и я ему важен такой, как я есть. Я не знаю, как Бог может одновременно следить, что происходит во всем мире, а если еще и миров разных куча, как он всё успевает? Но оДм. имел в виду, что размер существа не важен для Бога, и если был где‑то мир с великанами, то это не значит, что я незначимый или Бог любит меня меньше великана. Мне нравится думать, что Бог любит меня.

Но потом мне снова снилось то, о чем не хочется писать. Но надо писать, я обещал себе и Дине. В этот раз я зашел совсем глубоко в центр города, и мне показалось, что земля дрожитпод ногами. Ритмично, как будто у земли есть сердце и оно может стучать. Раньше такого не было, это как будто что‑то спало и проснулось и стало следить, как я подхожу ближе. Это ужасный ужас, я проснулся и покричал в подушку, чтобы не было слышно и чтобымама и папа не догадались как я ужасно напуган. Потом бегал к оДм., он стал усталый и мрачный. Был день, он уже отслужил утреннюю, но мы с ним пошли в церковь, он зажег свечку и для меня специально послужил маленькую службу. Мы просили для меня защиты у Бога, и оДм. сказал, что он кое‑что еще придумает, но ему придется как‑нибудь для этого уехать. Но чтобы я обязательно молился перед сном, не забывал.

Вот так.

Но послезавтра мне десять лет. Я очень жду Дину, интересно, какой сюрприз будет и придет ли Йося. Бабушка обещала привезти шоколадный торт.

Одесса, март 2011 года

Встреча с инвесторами должна была начаться ровно в два.

Шиманский был предельно пунктуален, а проект намечался прибыльный, хоть и небольшой: бизнес‑центр в самом центре города на месте сгоревшего месяц назад дома.

Дина вспомнила: раньше там стоял двухэтажный домик, она даже во дворе бывала. Двор как двор, в уголке в полуподвальном помещении за покосившейся дверью – копицентр. Дина забегала туда разок сделать ксерокопии нужных документов, еще в студенчестве. Память услужливо подкинула ей неприятный запах то ли слишком резких духов, то ли разлитого в комнатушке лекарства… и стоили странички странно дорого – пятнадцать гривен, что ли, по тем временам неслыханно за одну копию.

Дина мотнула головой: что за дурацкие воспоминания, при чем они здесь? Сгорело и сгорело – случается. Хорошо, никто не пострадал. Обломки стен постояли какое‑то время обугленными пеньками, потом территорию расчистили, и заказчик нового здания объявился – тут как тут.

Поговаривали, как это всегда бывает, что пожар не случаен, что кому‑то приспичило построиться на лакомом кусочке между Ланжероновской и главной улицей города. Ну да, вздохнула Дина, и такое бывает. Печально известный дом Руссова[1] вон сколько лет стоит в лесах, и страшный пожар пережил – что‑то успели спасти – и куски от него отваливаются, и кому‑то, наверное, так же неймется отхватить здоровенную территорию на Соборной под уродливую стекляшку. Проще, чем спасать.

Шиманский уродливых стекляшек не строил, и Дина знала, что они бережно впишут новое здание в историческое окружение. Что бы ни задумал заказчик, бизнес‑центр будет смотреться на Ланжероновской так, словно он там был всегда, – раз, и так, что прохожие будут цокать языком от восхищения, – два.

Дина сглотнула слюну: она внезапно проголодалась, так, как будто в четырнадцать ноль‑ноль кто‑то зажег внутри нее лампочку, высветившую пустой желудок. Ну дела, удивилась она про себя, с чего вдруг? Наверное, мысленно прошлась по Ланжероновской и вспомнила свою любимую кондитерскую – недалеко от места будущего строительства. Дина ухмыльнулась: ну чисто собака Павлова: пироженку себе мысленно покажи – и слюной пол зальешь. Сейчас, встречу переживем, инвесторов ублажим, и можно будет сбегать на обед. До «Бизе» за пироженками, конечно, далековато, но на Маразлиевской тоже есть неплохая кондитерская.

Дина провела руками по бокам, убедилась, что пиджак не топорщится. Придирчиво осмотрела лицо в зеркале: для этого пришлось подойти к нему вплотную. Руками поправила непослушные патлы, несильно щелкнула по крохотной черепушке, болтавшейся на серебряной цепочке в ухе: давай, мол, на удачу. Череп ухмыльнулся и вроде бы подмигнул. Дина примерила на лицо приветливое выражение и вышла из кабинета.

Посетители как раз входили в офис. Их было двое – коренастый мужичок в шикарном костюме, лоснившемся от стоимости. Огромные часы на руке, казалось, вот‑вот должны были перевесить и вынудить мужичка качнуться вперед под тяжестью собственной руки. Следом семенила худенькая узкоглазая дама, похожая на китаянку. Шиманский уже выходил им навстречу, как всегда, с холодной вежливостью протягивая руку для приветствия.

[1] Дом Руссова – памятник архитектуры XIX века, расположенный на углу Соборной площади. С 2004 года проводилась реконструкция здания, осенью 2009 года в здании произошел ряд пожаров, в результате чего выгорели несущие перегородки и значительно пострадала кровля. Было мнение, что причиной пожара был поджог. На момент развития действия романа здание по‑прежнему стоит в строительных лесах. С декабря 2010 Одессу будоражат слухи, будто на этом месте собираются построить городской общественно‑культурный центр с международным конгресс‑холлом и трехуровневый подземный паркинг.