Тени скрытого города. Книга первая. Шаг в реальность

…Надо заняться свежими газетами! Таня достала большой красный дырокол и привычными движениями принялась прокалывать и подшивать номера. После газет руки посерели, и Таня направилась к умывальникам через фойе, украшенное яркой зеленью папоротников, пальм и фикусов.

Каждый раз, выходя из читального зала, Таня мечтает встретить молодого рыженького программиста по имени Ваня. Он на голову ниже Тани, много курит, но зато у него круглое хитрое лицо и широкая грудь, обтянутая чёрной водолазкой.

В коридоре пусто, только библиограф за компьютером. Кабинет, где сидит Ваня, закрыт. Таня тщательно вымыла руки и, непрерывно отряхивая их, вернулась в читальный зал. Да‑а, с Олесей было веселее: разгадывали сканворды, и легко можно было отлучиться, например, в зал абонемента или на первый этаж в отдел иностранных языков, или даже на улицу. Олеся сейчас в отпуске, потом в отпуск уйдёт Таня.

Пообедала в закутке за шкафом йогуртом, песочным пирожным и чаем. Это место, скрытое от посторонних глаз, Таня и Олеся оформили, как им нравится: прилепили постер симпатичной певицы, а ещё – пошутили: поставили между стеллажами огромный жуткий портрет неизвестного с глазами навыкат, а над портретом повесили изречение, найденное среди бумажных праздничных заготовок: «Подчинённый перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство (Указ Петра I числа 9, месяца декабря, года 1708)». Директор пока этого не видела.

Появился новый читатель, за ним – ещё. Так постепенно день подходил к концу. Обычный день. Такой же, как все предыдущие. Под вечер зал опустел. Таня сидела за столом, положив голову на руки, и задремала… Резкий звук сотового вырвал её из дрёмы, заставив содрогнуться всем телом: «Чух‑чух‑чух‑чух ту‑у‑у!» – прибыл поезд, а для Тани значило, что пришла эсэмэска. Подумала: «Опять от Олеси». Минут двадцать назад отправила ей сообщение: «Чем занимаешься?» – и получила ответ: «Сижу дома, болею».

Нет, не от Олеси… Таня несколько раз перечитала, и сердце забилось сильнее. «Нам очень надо встретиться. Жду в Отоке». Внизу вместо имени номер: 17‑45‑20. Таня порылась в записной книжке, но не нашла знакомых с таким номером. «Кто‑то ошибся», – мелькало в голове, хотя сердце продолжало учащённо биться. «А вдруг не ошибся? Вдруг это то, о чём я мечтала всю жизнь, – волшебное приключение, дверь в иные миры?!» – сладко пел другой голос. Таня судорожно составила ответное сообщение: «Вы не ошиблись номером?» Экран долго показывал попытки сотового отправить сообщение, а потом высветил надпись: «Отправленное сообщение отклонено». «Наверное, этот кто‑то находится вне зоны досягаемости», – подумала Таня и вдруг догадалась: «Ведь 17‑45‑20 – это ж номер не сотового, а обычного телефона! Поэтому не могу послать эсэмэску!»

– Собираемся! – скомандовала Аня Нестеренко с абонемента, заглядывая в читальный зал. – Не забудь закрыть окна и выключить ксерокс!

Сегодня она дежурит и, конечно, заинтересована, чтобы все поскорее покинули библиотеку, потому что сама должна уйти последней. Но Таня её почти не слышала, только кивнула машинально. Надо выяснить, кто скрывается за номером 17‑45‑20! Побежала по коридорчику в методический отдел: кажется, у них есть телефонный справочник. «Он в отделе комплектования, – сказала методист Елена Васильевна, собирая сумку, – но они уже ушли». Таня и так видела, что ушли: дверь заперта… А, вообще‑то, зачем справочник? По нему всё равно не найдёшь, надо знать фамилию… Позвонить по 09? Так они, кроме номера телефона, ничего не сообщают.

Нина Степановна уже ушла: на двери висит замок. Снова появилась Аня с недовольным лицом.

– Ты уже собираешься?

– Да‑да, сейчас!

С трудом закрыла окна: задвижка шпингалета никак не входила в паз. Выключила свет, закрыла двери.

Как ехала в маршрутном такси до дома, она и не помнила: улицы за окном, попутчики словно выпадали из поля зрения, перед глазами мелькали лишь беспорядочные мысли по поводу странной эсэмэски, различные предположения складывались в воображаемые ситуации. «И всё‑таки это номер сотового, ведь нельзя же с обычного телефона отправить эсэмэску! – Таня взяла сдачу и вышла на своей остановке. – Или можно? Кажется, сначала надо позвонить в какую‑то службу, а она передаёт сообщение… Или я что‑то путаю?» Если бы Таня пересчитала сдачу, то поняла бы, что переплатила за проезд один рубль.

На следующий день случилась ещё одна неожиданность. Утром пришла Надя Елисеева из библиографического отдела. Таня в это время стояла в дверях книгохранения и разговаривала с Ниной Степановной.

– Тань, ты ещё не слышала, что одной из наших девчонок, если согласится, предстоит жить в другом городе?

Таня сдвинула брови, вопрошающе глядя на Надю.

– Не помню название, где‑то недалеко. Там хотят модернизировать одну из библиотек, превратить её вроде как в научную. А своих специалистов почему‑то не хватает. Хотя понятно: городок маленький, почти деревня. Им нужен не просто библиотекарь, а библиотекарь с высшим филологическим образованием. А вы ведь с Олесей как раз филологи. Ну как, хотела бы уехать? – Надя иронически улыбнулась.

– А что за город? – Таня вспомнила про вчерашнюю эсэмэску. – Ах да, ты не помнишь… Необычно это всё, правда?

Надя пожала плечами:

– Я бы не поехала. Увезут в какую‑нибудь глушь. Зарплаты там наверняка низкие!

– Ой‑ой, баламутишь ты, Надя! – Нина Степановна покачала головой. – Кто тебе вообще сказал про этот город? Я думаю, там и без нас обойдутся. А зарплаты у библиотекарей везде примерно одинаковые.

– Нина Степановна, мне Галина Викторовна сказала! Она соберёт сегодня девчонок с обслуживания и объявит им.

– Слушай, а где жить? – спросила Таня. – Снимать, что ли?

– Насколько я поняла, жильё предоставляется.

– Это хорошо, а то без жилья кто согласится?

– Заинтересовало предложение?

– Я не знаю… Наверное, хотелось бы. Пожить самостоятельно, отдельно от родителей…

– Ты смелая, – мягко проговорила Нина Степановна. – Быть одной в чужом городе опасно. Тем более ты молоденькая девушка.

– Да чего бояться?! Можно познакомиться с соседями, найти друзей!

Тут Таня сменила интонацию и, опустив голову, пробормотала:

– К тому же пока неизвестно, может, кто‑нибудь ещё, кроме меня, захочет, и я не поеду.

– Есть время подумать и передумать, – усмехнулась Надя. – Ну ладно, я пойду! Нина Степановна, книгу я забыла, но завтра точно принесу! Ведь приготовила, на стол положила – и всё равно забыла! Память старческая!

Надя ушла. «Не самая приятная девушка», – подумала про неё Таня. Угловатая, очень сутулая, широкоплечая, рот большой. Таню всегда коробило, когда она говорила о себе, как сейчас: «Память старческая», или: «Года идут», или: «Старческие маразмы», или: «Теперь, конечно, труднее, чем раньше». Вроде молодая, ненамного старше Тани. Сама себя программирует! В начале знакомства (они тогда вместе работали в читальном зале) Таня решила, что у неё нет чувства юмора. Но на празднике 8 Марта, когда девчонки устраивали представление для библиотекарей «в возрасте», изменила мнение: всё‑таки Надя умеет веселиться!